В то же время за рамками научного изучения остался целый пласт психологических феноменов, которые собственно и составляют суть и предмет психологии (ведь «psyhe» по-гречески душа). Это факты и закономерности внутренней, душевной и духовной жизни человека, которые не менее реальны и значимы для него, чем окружающая его материальная реальность, ведь на основе этой внутренней реальности он строит свои отношения с внешним миром и, как считал С. Л. Рубинштейн, воспринимает внешний мир через посредство внутренних условий.
Кроме того, естественнонаучный крен в психологии, опирающейся на строгие правила проведения научных исследований («чистота» эксперимента, проводимого в специально созданных лабораторных условиях), привел к тому, что учеными были построены психологические модели, объяснения и прогнозы поведения человека, не соответствующие реальности. Например, психология для психологов породила миф о всемогуществе тестов интеллекта как оптимального средства измерения уровня интеллектуальных возможностей человека и прогноза его интеллектуальных достижений. То же относится и к тестам креативности.
Вообще можно сказать, что психология для психологов создала модель такого человека, которого ей удобно изучать, абстрактную модель, которая отвечает строгим критериям научности, но далеко не всегда соответствует реальности. Но тогда возникает вопрос, соблюдает ли сама научная психология в точности все требования научного подхода объективность, надежность, достоверность, изучая лишь один какой-то аспект реальности, доступный и удобный для экспериментальных исследований? Ведь феноменология внутренней реальности человека остается за рамками научного изучения.
Итак, внутренний мир человека исключается из научного рассмотрения, потому что он субъективен, уникален, неповторим, сокрыт от внешнего наблюдения. Но дело в том, что он реален и действительно влияет на жизнедеятельность человека.
Жизнь человека многообразна и многомерна, она связана с областью рационального и иррационального, материального и духовного. И если психологическая наука опирается на принципы научного похода, то должна давать объективные и достоверные знания о психологии человека, которая связана не только с материальной, но и с духовной сферой, кардинально определяющей реальную жизнедеятельность.
Предлагая психологический ракурс исследования духовности, мы рассматриваем ее в широком смысле слова как стремление человека к высшим рубежам развития и самореализации, следование высшим ценностям и смыслам бытия, включая высшую реальность и трансцендентный опыт.
Духовность представляет собой сложнейший многоаспектный и многоуровневый психологический феномен, охватывающий высшие этажи развития личности и актуализации ее ресурсов (в том числе достижение разной степени духовного прозрения в стремлении к Абсолюту), широкий диапазон психологических проявлений, включая добродетельное поведение, сверхинтеллектуальную деятельность и творческую самореализацию, а также связанный с этим внутренний опыт. Этот опыт отличается многообразием, субъективностью и уникальностью. Его отражение в значительной мере связано с плато или пиковыми переживаниями, например, в процессе творчества, общения с выдающимися личностями, природой, искусством и пр., когда возникает расширение сознания, выход за пределы Я, что достигается также в ходе применения различных духовных практик в рамках определенных религиозных конфессий. Психологическое исследование этого внутреннего опыта (его разных форм), по нашему мнению, будет иметь важное значение для психологии, так как полученные знания позволят расширить представления о внутреннем пространстве личности, а применение этого знания практическими психологами будет способствовать увеличению горизонта развития человека, позволяя ставить акцент на ресурсные возможности.
Большим потенциалом в этом смысле обладают исследования аспектов духовности, связанных с религиозными представлениями, которые сопряжены с моральным и ценностно-смысловым стержнем внутренней жизни человека. Несмотря на небывалый научно-технический прогресс и, казалось бы, всевластие интеллекта, торжество человеческого разума над силами природы, в реальности, как показывают научные исследования, вера в Бога для современного человека является важнейшей доминантой его жизни и оказывает большое влияние на его поведение и психологические проявления.
В зарубежных исследованиях духовных устремлений и религиозности населения установлен высокий процент верующих. Например, более 90 % американцев сообщают, что верят в Бога (Hoge, 1996). Данные других исследований свидетельствуют, что три четверти опрошенных респондентов согласились с утверждением «Мой подход к жизни основывается на моей религии» (Bergin, Jensen, 1990, р. 4).
Согласно опросу, проведенному М. М. Мчедловой в 2012 г., в России также отмечается большой процент людей, которые относятся к категории верующих: в Российской Федерации 79 % ее жителей причисляют себя к последователям православия, 4 % являются последователя ислама, 9 % верят в высшую силу, но ни к какой конфессии не принадлежат, 7 % придерживаются атеистических взглядов (Мчедлова, 2012, с. 131).
Приведенные данные свидетельствуют о распространенности и важности религиозных представлений в современном социуме, о том, что религиозное мировосприятие это реальность для большого количества людей, определяющая их внутреннюю жизнь и поведение. С этим приходится считаться в научных исследованиях, чтобы адекватно отразить и объяснить современные психологические реалии. Духовные, в том числе религиозные, цели и убеждения или же их отсутствие во многом обусловливают психологию человека. Занимая часто центральное место в жизни многих людей, они определяют их мотивацию и поведение в реальной жизнедеятельности, поэтому психологи должны учитывать духовный компонент (или слой) личности.
П. Ричардс и А. Бергин считают, что, устраняя духовные реалии из объяснения поведения человека, мы упускаем самый главный аспект человеческого поведения (Richards, Bergin, 1997).
В настоящее время духовная проблематика все больше и больше интересует ученых и становится предметом их исследований. Особенно активно она разрабатывается в зарубежной психологии в рамках психологии религии, психологии сознания и психологии духовности.
В нашей стране также уделяется внимание (пока не очень большое) психологическим исследованиям духовной сферы личности (Б. С. Братусь, А. А. Гостев, Р. М. Грановская, В. П. Зинченко, В. В. Знаков, Д. А. Леонтьев, В. А. Пономаренко, В. И. Слободчиков, В. А. Соснин, В. А. Кольцова, В. Д. Шадриков и др.). Это в основном теоретические исследования, хотя существуют и немногочисленные экспериментальные работы (И. М. Ильичева, Н. А. Коваль, Н. В. Марьясова, И. Н. Семенов и др.).
Попытаемся наметить путь от теории к эмпирическому изучению духовности, духовного опыта, духовных способностей.
Особый интерес в связи с научным изучением духовности на наш взгляд представляет концепция мира внутренней жизни человека, предложенная В. Д. Шадриковым.
Шадриков считает, что внутренний мир и внутренняя жизнь составляют сущность личности, и лишь понимание внутреннего мира человека позволяет объяснить его поступки и поведение. Он полагает, что внутренний мир человека представляет собой потребностно-эмоционально-информационную субстанцию, которую можно рассматривать как душу человека в ее научном понимании. «Две группы фактов свидетельствуют о том, что существует реальная внутренняя жизнь человека, повседневный опыт и экспериментальные данные», пишет он (Шадриков, 2006, с. 7). Шадриков говорит о том, что в отечественной психологии долгое время господствовала методологическая парадигма, основанная на жестких принципах внешнего детерминизма психики, на философской концепции отражения. Отражательная функция психики превалировала в теоретических построениях (в том числе при определении предмета психологии и ее методов), которые служили отправной точкой для эмпирических исследований. Он считает, что сегодня пришло время изучения внутреннего мира человека и внутренней психической жизни человека как реальности. Для этого существуют как теоретические, так и экспериментальные предпосылки.
Итак, мысли, заложенные в концепции В. Д. Шадрикова, можно резюмировать следующим образом: 1) существует реальный мир внутренней жизни человека; 2) его необходимо и возможно изучать в рамках психологии; 3) способы его изучения повседневный опыт и эксперимент.
Интересно, что похожие идеи, относительно важности психологического исследования внутренней жизни и опыта людей, высказал более ста лет назад У. Джеймс. Подтверждая значимость изучения мира внутренней реальности человека, он писал: «Вопреки тому ореолу величия, которым окружено безличное мышление науки, я полагаю, что оно, в известной степени, поверхностно Пока мы мыслим в космических и общих терминах, мы имеем дело с символами реальности, но как только мы приближаемся к частным и индивидуальным явлениям как таковым мы касаемся уже подлинных реальностей в точном смысле этого слова» (Джеймс, 1992, с. 395). Джеймс говорит о том, что мыслимые нами внешние объекты, поскольку они даны нашему опыту, являются лишь идеальными образами того, существование чего мы не можем внутренне познать, а только внешне отмечаем, «тогда как внутреннее является нашим реальным опытом; реальность этого состояния и реальность нашего опыта представляют нераздельное единство» (там же, с. 395). У. Джеймс дает формулу реального внутреннего опыта человека: