Сейчас же, предварительно взяв разрешение у него, он торопится к трапу своих земляков, чтобы передать письма своим родным и близким.
День на исходе, когда погрузка на шхуне закончилась.
Послышались новые указания от капитана:
Боцман! Экипажу ужин и отбой. Через пять часов выходим. Кстати, что слышно о враче и о штурмане?
Штурман уже господин капитан, на судне, у себя в каюте. Врача нового, думаю, не дождемся. Нужно время. Хотя бы несколько дней. Все слишком быстро
Да, с Вами соглашусь. Времени к сожалению не осталось. Пойду встречу нашего нового гостя. Да, теперь уже и не гостя.
Рубинов негромко постучал в каюту к штурману.
Прошу войдите, послышался оттуда незнакомый голос. В проеме двери показался более чем в меру упитанного телосложения выше среднего роста человек с седыми коротко остриженными усами и бородой лет пятидесяти. Глаза его приветливы, хотя, немного скрыты. Они никак не могут внушать искренность, не могут внушать и полного доверия, хотя в них есть что-то проницательное, умное и вместе с тем плутоватое. Улыбается он мало, но его на первый раз кажущее добродушное выражение лица не требует лишних усилий на положенный этикет. Опыт у этого человека приличный и в первую очередь именно уверенность в собственных силах привела его сюда. Но в удачу этого похода он все же сомневается, следуя своим принципам. Где начинаются невезения, там ему не место, Он все же рассчитывает найти себя в этом плавании и, при благополучном исходе предприятия получить признание и славу. Кроме всего, подвергая себя опасностям уже очень скоро, он просчитал пути отхода в случае появившихся сложностей. Его вдохновляет мысль, что маршрут будет проходить недалеко от берегов и в случае трудностей можно рассчитывать на местное население. Но, конечно, в первую очередь на себя. Большая часть гонорара ему уже выплачена согласно договора. На иных условиях его бы здесь не было. Человек он достаточно продуманный и всегда старался все предугадать и спланировать сразу на несколько ходов вперед.
Добрый вечер, поприветствовал его капитан, Очень рад. Честно говоря, я начал беспокоиться только совсем недавно. Все вас заждались. Без Вас нам никак.
Благодарю господин капитан. Польщен Вашими словами. Аркчеев Григорий Исакович, представился штурман.
Взгляд его в эту минуту прямой. Но несколько суженые глаза по прежнему таят в себе некую скрытность и отчасти ту же лукавость. В них же неуловимые черты, которые уходят куда-то вовнутрь, в глубину души этого человека и разгадать их именно теперь невозможно. Если бы вернуть года, двадцать, тридцать, возможно этот занавес приоткрылся и не осталось бы к нему того недоверия, которое перерастает позже в человеческий эгоизм при стечение сложных обстоятельств.
Прямой широкий лоб говорит о способностях этого человека выходить из сложных ситуаций, логически мыслить. Это видно по всему. По его движениям, манере говорить, воспитанию, некоей аристократической неподражаемой веселости, довольно хорошо иногда замаскированной в общении и выдающей себя внезапно в каком-нибудь высказывании комического характера по отношению к окружающим. В плечах он широк и довольно крепок, что немаловажно для походной жизни.
Мне о Вас говорили. Познакомимся ближе во время плавания. А сейчас на капитанском мостике я Вас буду ждать с картами, документами, с Вашими, быть может предложениями и пожеланиями.
Через четверть часа они уже стояли в штурманской каюте над запланированным маршрутом.
Должен Вам сказать капитан, что сейчас не совсем удобное время для нашего плавания. Уже совсем скоро начнутся холода и не совсем было бы верно рассчитывать, что мы в запланированные ранее сроки окажемся по другую сторону России.
Это мне известно. На подобного рода мероприятия гарантии никто не может дать. Мы выполним нашу задачу, как до нас это делали наши предшественники не менее сложных путешествий по свету. Курите?
Да. Не откажусь Хороший табак. Я, признаться, ценитель хороших сигар. Позвольте уточнить капитан по поводу оставшегося гонорара, соответствует ли он действительно указанной в договоре сумме.
Почему Вы спрашиваете? Наше судно зарекомендовало себя на протяжении нескольких лет после начала плавания только с положительной стороны.
Виноват, хотелось бы узнать вкратце о нашей команде.
Боцман. Илья Ерофеевич Ордынцев. Издалека. Из самой Сибири. А вообще родом из Ольшанского уезда. Опыт работ в северных морях стал получать сразу после окончания мореходного училища в Ростове. Женат. По моему настоянию в прошлом году получил курс специальной подготовки в Норвегии. Там же стажировался.
Почему Вы спрашиваете? Наше судно зарекомендовало себя на протяжении нескольких лет после начала плавания только с положительной стороны.
Виноват, хотелось бы узнать вкратце о нашей команде.
Боцман. Илья Ерофеевич Ордынцев. Издалека. Из самой Сибири. А вообще родом из Ольшанского уезда. Опыт работ в северных морях стал получать сразу после окончания мореходного училища в Ростове. Женат. По моему настоянию в прошлом году получил курс специальной подготовки в Норвегии. Там же стажировался.
Два китобойца, Джон Маргэт и Иван Солопов. Последний попал к нам на судно всего полгода назад. Зарекомендовали оба себя с положительной стороны. Позже я Вам, при надобности, могу рассказать гораздо все подробнее, но сейчас следующий, судовой механик Позышев Аркадий Семенович. Несет службу приблизительно около года. Долго уговаривать на поступление к нам на шхуну не доводилось. Свою работу знает. Были серьезные поломки, но разбирается в судовой части и справляется с ними довольно быстро. Грамотен. Но Малословен, я бы сказал, по своему, в некотором смысле осторожен как-то
Капитан помолчал, затянулся сигарой и через минуту продолжил:
Кок, Густов Иван Андреевич. Что очень хорошо готовит не скажу. Молод . Двадцать лет. Но рвение на то имеет необыкновенное, старается во всем угодить. Я ему заказал нужную литературу. Скрупулезно отнесся и к доставке продуктов на судно. Вообще смышленый. Есть недостаток. Хромает. Когда то в детстве переломанная его нога не правильно срослась. Я ему доверяю не только в плане приготовления, а и нахожу время давать кое какие мелкие поручения.
Еще двенадцать матросов, из них старший Веретяйло Остап Акимович.
И госпожа Евгения Александровна Звягинцева.
Не смотря на свое аристократическое положение, окончила курсы медсестер и успела непродолжительное время зарекомендовать себя с положительной стороны, ухаживая за нашими ранеными на западном фронте при сражении с австрийцами. Позже оттуда отозвана при содействии ее отца, генерала в отставке. Он же, ее отец, имеет не последнее место при правительстве в окружении самого государя и обеспечение нашей шхуны всем необходимым произошло и благодаря его усилиям. Именно этим человеком из его личного бюджета были выделены немалые средства на обеспечение нашего плавания.
Как же он позволил своей дочери уйти с нами не в менее опасное путешествие, чем война с неприятелем?
К сожалению, в нашей жизни происходят такие переломные мгновения, что при их наступлении, в ответственный момент, люди пренебрегают родительским благословлением.
Неужели эта женщина настолько проникнута чувством патриотизма и самопожертвования?
Мы с Вами отвлеклись. Я Вам сказал достаточно. У Вас еще будет время поговорить с ней лично. А сейчас продолжим
Прошло еще довольно много времени, как они вышли из рубки.
Неумолимо подходило время к отплытию. Здесь, у трапа, сырой холодный воздух окутывал собой, своей промозглостью вышедших людей, закрадываясь под легкие осенние одежды. Моросил мелкий, казалось бесконечный дождь.
Под парусиновым навесом в длинном темном дорожном пальто, в шляпе с широкими полями и наброшенной темной вуалью с еле заметными на ней черными крапинками стояла неподвижно Евгения Александровна. Сейчас она даже выглядела немного старше своих лет. Ее тонкие брови над продолговатым лицом словно пытались взлететь. На щеках от прохлады выступал слегка красноватый румянец. Несколько сложенные бантиком губы были своей женственностью, своей красотой противоположны характеру, решительному и твердому этого человека, способного пойти на подвиг в чрезвычайной ситуации во имя долга и любви.
Петра Григорьевича она знала давно, еще со времен учебы в женской гимназии в Петербурге. Тогда он здесь проходил практику. Не раз она его провожала в плавание в холодное неприветливое море, нетерпеливо ждала возвращения, но при встречах ни коим образом не показывала вида, что к нему неравнодушна, что его так безумно любит. Скорее всего, ее чувства со стороны походили не более чем на обычное увлечение девушки в ее юном возрасте.
Петр Григорьевич же мог о ней думать бесконечно долго, забравшись в гамак ночью на судне или стоя на вахте.
Однажды в плавании, около пяти лет назад, начался сильный шторм. Судно дало течь и экипаж пытался добраться к берегу на шлюпках. Повезло не всем. Корабль пошел ко дну со своей раной в правом борту. Заметили же людей на третьи сутки на холодном пустынном каменистом берегу. Тогда, чтобы привлечь к себе внимание проходящего мимо корабля, зажгли ту самую шлюпку, на которой спасались. Все были неимоверно уставшие, долгое время без пищи, воды.