Малыш, у тебя лицо, словно ты с бомжом переспала, а не с самым завидным женихом, в нашей мать ее компании!
Ты хоть презервативы использовал, жених хренов?!
По набежавшей тени на лицо придурка понимаю, что
Да! наконец отвечает он. Но в лесочке не успел. Ты была такой горячей, сонной, желанной, что мне не до них было. Ох, да ты я посмотрю, в мою рубашку уже влезла. Тебе идет! ухмыляясь, Игорь наступает, а меня передергивает от осознания, что на мне именно его рубашка, и от нее несет его дорогим, но противным парфюмом.
Ты идиот! кричу я на него. А если я забеременею?!
От одного раза ничего не будет! самоуверенно отвечает Орлов-младший.
Даже одного раза достаточно, кретин! Тебе сколько лет? Пятнадцать?! шиплю сквозь зубы.
Ничего, выпьешь таблетку, и всё будет в порядке! И мне уже двадцать пять! отмахивается от проблемы золотой мальчик.
Это он мне постинор предлагает выпить. Постинор!!! Когда я два года не могу забеременеть, и вчера мне гормонами спровоцировали овуляцию?!
Ну ты и мразь! сокрушенно мотаю головой, глазами ища свой клатч.
Детка, полегче. Следи за выражениями! глаза его вспыхивают недобрым отблеском. Не забывай, где ты работаешь, и кто здесь главный!
Да пошел ты! Я завтра же дойду до генерального и
И что ты ему скажешь? А? Солнышко? Что переспала сначала с Русланом Котовым, а потом и ко мне в койку прыгнула?
Вы меня изнасиловали! Оба!
Нет! Насилуют, это когда с ножом у горла, веревкой на запястьях, с избиениями, а так, я просто слегка довел тебя до нужной кондиции. Твой начальник с удовольствием подтвердит, что ты бегала за мной, строила глазки, и даже на корпоратив пробралась.
Вот значит, о какой услуге просил меня Илья Климович. Ну, козел! О, Боже!
А еще, детка, я сделал пару фотографий. Ты на них уж очень славная вышла. Голенькая, ладная вся, желанная. Буду вспоминать, ностальгировать о нашей ночи. Это так, чтобы ты понимала, как мне будет тяжело выставлять их в сеть на всеобщее обозрение, если увольняться надумаешь и меня шантажировать.
Ну и мразь же ты Игорь! повторяю, потому что от шока у меня просто нет других эпитетов к этому недочеловеку.
Зря, Сашенька! Я, между прочим, к тебе получше чем к другим отнесся. Домой только избранных таскаю. И завтрак далеко не всем в постель приношу. Только тем, с кем буду продолжать отношения.
Пошел ты со своими отношениями!
Подхватываю его брюки, клатч находится под ними двойная удача, после двойного фиаско. Игорь швыряет поднос на прикроватный столик, так, что пенка от кофе выплескивается из чашки, а сердечко, заботливо нарисованное им, расплывается в бесформенное пятно. Капучино мне сделал, с рисунком! Урод! Циник! Хотя это вряд ли. Заказал небось из ближайшего кафе.
Он подскакивает ко мне и рывком выдирает брюки из рук.
Сейчас отдам, детка! нагло ухмыляясь, он достает из кармана портмоне, роется там пару секунд, и вытащив несколько стодолларовых купюр протягивает их мне обратно вместе с брюками. Это тебе на таблеточки и купишь себе что-нибудь красивенькое!
О, Господи, да он еще хуже, чем я могла себе представить. Нагло воспользовался мною, а потом деньги сунул, оплатил услугу.
Яростно сминаю новые хрусткие купюры и швыряю их ему прямо в ухмыляющуюся циничную рожу.
Засунь себе их знаешь, куда!? Вместе с таблеточками!
Как хочешь! скрещивает руки на груди Орлов-младший. Вот поэтому ты мне и понравилась! Дикая и необузданная.
В глазах парня вновь разгорается нехорошее пламя, а понимаю, что пора сваливать, не то он оприходует меня вновь, и что-то мне подсказывает, что без гадости, в полном сознании, мне будет гораздо сложнее это вытерпеть, чем под ней.
Сжимаю клатч и брюки, отталкиваю его, освобождая себе проход, бегу по длинному бесконечному коридору. Обувь моя валяется у двери. Надеваю туфельки на босые ступни, выбегаю в подъезд, громко хлопаю дверью. Лифт рядом, но он на первом этаже. Ждать опасно, особенно если этот ублюдок погонится за мной. Где-то должен быть выход на лестницу. Осматриваю отлично отделанное помещение подъезда, украшенное картинами, живыми цветами в кадках и занавесями на окнах. При желании тут мог бы приземлиться вертолет. Или небольшой самолет. Наверно лестница в конце, бегу туда, надеясь, что низ рубашки прикрывает голый тыл.
Дверь хлопает позади.
Детка, рубашку и брюки верни потом, они у меня счастливые! разносится сытый довольный голос Игоря на весь этаж.
Дверь хлопает позади.
Детка, рубашку и брюки верни потом, они у меня счастливые! разносится сытый довольный голос Игоря на весь этаж.
Пошел к черту! Сожгу эти тряпки при первом удобном случае!
И только слетев с первых трех или четырех пролетов, останавливаюсь, путаясь в штанинах натягиваю мужские брюки на голое тело. Штаны велики настолько, что при желании можно запихнуть еще одну меня, но другой одежды у меня все равно нет. Унимаю сбившееся дыхание. Зажимаю пояс брюк в руках, оправляю рубашку. Выхожу на неизвестном этаже и вызываю лифт. Роюсь в клатче. Батарейка смартфона практически на нуле. Снова пропущенные. Двадцать три в итоге. Что сказать Андрею? Потом! Это все потом, а сейчас, выбегаю из лифта и подъезда.
Заказываю такси через приложение. Благо, хоть адрес называть не надо, мое местоположение автоматически определяется у них. Потому, что я без понятия, где у этого недочеловека гнездо разврата.
Ожидаю автомобиль. Не плакать. Только не плакать. Вовсю светит августовское солнце. В парке молодежь катается на роликах, сигвеях, велосипедах. Мамаши чинно гуляют с колясками. Собаки играют в мяч с хозяевами. Чудесное воскресное утро, и только мне не до чудес. Андрей я не знаю, что ему говорить. Не знаю, что будет дальше. Всё случилось слишком быстро и внезапно.
Рядом паркуется такси. Наконец-то!
Глава 4
Не замечаю дорогу совершенно. Прихожу в себя только у родного подъезда. Расплачиваюсь с молчаливым таксистом и проскальзываю внутрь как можно быстрее, стараясь не попасться на глаза к местным кумушкам, любопытным соседям и милой бабуси-консьержки. Не представляю, что они будут судачить обо мне, если разглядят мой потрепанный лук в чисто мужском стиле «оверсайз».
В лифте меня мутит. Видимо двойная порция дряни всё еще циркулирует по крови. Быстрей бы в ванную, а потом под одеяло, с чашкой горячего чая. Но еще неизвестно, как на это отреагирует Андрей. Последний раз он звонил около пяти. А потом перестал. Заснул? Это вряд ли! Поспишь разве, когда исчезла любимая супруга?
Успокаиваю себя, проворачивая ключом в замке. В темной прихожей едва не спотыкаюсь об объемную спортивную сумку. Рядом валяется черный мусорный пакет, затянутый тесемками вместе с горлышком от пустой купленной вчера для романтического вечера бутылки вина. Так же в нем угадываются очертания коробок вчерашнего ужина из ресторана.
В нашем некогда милом уютном гнездышке, которое мы свили для вот-вот должных появиться птенцов, повисла звенящая недобрая тишина. Ни музыки, которую Андрей обычно слушает работая в мастерской, ни бормотания телевизора, а гнетущая, неуютная тишина и темень. Прохожу на кухню. Скрестив руки на груди мой муж стоит лицом к окну. Окна как раз выходят на крыльцо, и он наверняка видел как я пулей выскочила из такси. Оборачивается ко мне.
Явилась? его светло-голубые глаза наливаются сталью, губы смыкаются в тонкую нитку.
Андрей, произошло ужасное
Я вижу! перебил он меня. Настолько ужасное, что ты даже платье где-то свое потеряла!
Его голос срывается на крик. Но и я тоже оправдываться за то, чего не делала не собираюсь. Разворачиваюсь чтобы уйти в душ, но он в два счета оказывается около меня.
Мы же ребенка планируем уже хер знает сколько лет! Как ты могла послать всё к чертям и нагадить
Замолчи, Андрей! Не смей мне так говорить, ты не видишь в каком я состоянии?! Меня изнасиловали!
Изнасиловали тебя? Андрей безошибочно находит горошину соска под рубашкой ублюдка и сжимая, выкручивает его со всей силы.
Из глаз моих помимо воли выступают слезы от боли и обиды.
Это с каких пор насильники отдают жертвам свою одежду? муж хватает меня за запястье с такой силой, что там теперь останется синяк. Рывком выворачивает тыльную сторону ладони и подносит к своим глазам. Кольцо теперь тоже у нас перед изнасилованием снимают?
Прекрати, отпусти! бьюсь я, пытаясь выхватить руку.
Но он будто не замечает моей боли и страха. Рвет воротник вниз, так что пуговицы, точно горох из мешка просыпаются на наш широкий обеденный стол. Обнажает засос на шее, смыкая на ней свои тонкие длинные пальцы.
Придушить бы тебя, гадина! шипит прямо мне в глаза.
А сам настолько на взводе, что реально боюсь придушит или убьет как-то по-другому.
Только мараться о шлюху неохота!
Да как ты можешь, Андрей?
Я был в клубе Андрей всё же отпускает мою шею. Мне сказали, что сначала ты танцевала с большим начальником, а потом поднялась с ним наверх. А второй босс повез тебя домой, домой к себе очевидно!