Не будет
Что не будет переспросил я и перевел глаза на кассиршу, с которой уже вел некий диалог. Я оцепенел. Обомлел. Растерялся!..
Контракт с Плай закончился.
Так всегда, когда что-то выходит за пределы моего сознания и проникает в иную сферу воображения, мне на помощь выскакивают разные слова не к месту, отрывки стихов, звуки музыки и запахи. Сейчас это: «Красавица. Богиня. Ангел».«Я имени ее не знаю, и не хочу узнать. Земным названьем не желаю ее назвать». «Эльф среди Орков, гномов и гоблинов Нет, Фея с Озера, которое не прощает нелюбви, Лох Ке туманных болот Ирландии». «В твоих молитвах, Нимфа, да вспомнятся мои грехи!» Короче, чертовщина какая-то! «Вот и растерялся!» Уж совсем не к чему я услышал добрый и теплый голос друга нашей семьи, великого и любимого всеми, Николая Крючкова (кажется, это его герой подшучивает над героем Петра Алейникова в фильме «Трактористы»). Перед глазами замелькали огромные таежные цветы красные, голубые и ярко желтые. А ноздри мои жадно втягивали запахи лилий, что росли когда-то под окнами моего кабинета в доме родителей, запахи приторные, тягучие и сладкие. Запахи женщины, которая в страсти! А в ушах «Lady Sings The Blues» Билли Холидей!
Не Фея, не Сид, и не Ши Скорее Дриада Вдруг рассмеялась Красавица, внедрившись в мое воображение и увидевшая, что там происходит!
Да, конечно, Дриада. Также громко ответил я, машинально сгребая бутылки в пакет пятерочки, и протягивая ей, нимфе или фее, карты «Мир», и «Пятерочка» Чудесной красавице, совсем юной девчонке, в фирменной одежде продавца, в прозрачной косынке, из-под которой на лоб и на плечи спускались прекрасные тончайшие и густые как не найду сравнения! Вьющиеся светло-русые волосы. Шерочка с Машерочкой и хунвейбины окаменели с раскрытыми ртами, глазея на нас. Какая-то маленькая и толстая старая женщина с морщинистым пухлым лицом, невероятным образом повернула голову в нашу сторону, рискуя свернуть себе шею, проехала мимо нас с нагруженной с верхом тележкой прямо к выходу. И никто ее не останавливал!..
Введите пин код «Пятерочку» я отметила. Прошептала Чудесная Дриада, прикладывая одной рукой с длинными нежными пальчиками мой «Мир» к терминалу, а другой рукой протягивая мне карту «Пятерочка». Я, не отводя от нее, вернее, уже от ее больших карих глаз, свои, голубые, машинально ввел пин код, а потом также машинально забрал из ее рук, свой «Мир». Магазин ожил, сбросив оцепенение и сразу о нас забыл. Шерочка с Машерочкой выложили на конвейер перед кассой бутылки пива, хунвейбины начали подталкивать друг друга плечами, и пытаться щелкнуть по носу. Толстая, маленькая, с пухлым дряблым лицом старуха, пятясь, тянула за собой тележку, набитую до верха пакетами, кульками, разнокалиберными упаковками с пищей, возвращаясь к кассе и становясь в очередь за хунвейбинами. Жизнь в «Пятерочке» быстро вошла в свое русло и запульсировала в обычном ритме. А я Я уходил с двумя тяжелыми фирменными пакетами: в одном пять бутылок «Пино наур, красное, сухое». В другом еще две бутылки этого, моего любимого вина и бутыль с водой «Шишкин лес»
Шел, не смотря ни под ноги, ни вокруг. Погрузившись в мысли. Ища лихорадочно предлог, с которым я завтра спозаранку вернусь к «Цветкову». Нет, к нимфе-дриаде! Кстати, а почему именно Дриада, а не Сильфида, или не Ундина, или просто Элементаль? Волосы светлые, воздушные, больше подходят Сильфиде. В девчонке нет и намека на зеленое, темное и сухое-скрипучее! Может потому, что во мне она увидела Пана? При мысли о Сильфиде я уткнулся носом в огромный сугроб, в который провалились пакеты «Пятерочки». Очнулся ничего не пойму! Темно! Куда-то исчез свет от окон изб. Да и стою не на тропинке, очищенной добрым человеком, а в снегу по пояс! Пакеты я волок через сугробы! Оглянулся на магазин «Цветкова» -«Пятерочку» А, его нет! Я в сугробах и вокруг только снег и темнота! Хорошо, что небо звездное и луна светит, а снег лунный свет отражает! Я растерялся: «Куда идти? Куда податься? Когонайти? Кому отдаться?» Начала пульсировать эта глупая и пошлая песенка моей забубенной юности! Я рванул налево стена из снега! Направо тоже самое! Назад бесполезно! Сразу почувствовал, как сжалось мое сердце, готовое лопнуть! Я в снежном плену!.. Нет пути назад, нет пути Оставь надежды и мечты Выбраться из этого су-гробного лабиринта!
Мои лабиринты
У меня с детства клаустрофобия. Паническая атака под кодовым словом «ЛАБИРИНТ». Я стоял, опустив руки, а в них фирменные пакеты «Пятерочки» с бутылками «Пино нуар, красное, сухое» и с бутылью воды «Шишкин лес»
Мне было семь лет, брату Славе шесть. Бабушка водила нас в кинотеатр «Гигант», самый большой и красивый в Хабаровске. На главной улице Карла Маркса. Люди, как правило собирались в фойе перед тремя дверями в кинозал и ждали, когда предыдущий сеанс закончится, зрители через выход покинут зал, двери откроются. Новые зрители входили, когда еще последние не успевали покинуть зал. Так было всегда. Но, однажды, когда мы стояли у центральной двери, почему-то открыли только ее. Мы не успели войти, как толпа и слева, и справа, оттолкнула нас от двери. Слава успел схватить бабушку за руку, а я не успел. И людской круговорот, потащил меня, не знамо, куда! На меня никто не обращал никакого внимания, меня давили со всех сторон, сжимая в тиски тел, рвущихся к центральной двери! Я не просто испугался, я перестал дышать! Со мной случился обморок. Очнулся на сиденье в кинозале. Первое, что увидел, женщину в белом халате и ощутил сильный запах нашатырного спирта! Потом увидел бабушку с испуганным лицом и ковыряющего в носу братика Славу. Я пришел в себя и весь зал облегченно вздохнул, кино началось!
Это был французский фильм по книге Луи Буссенара «Капитан сорви голова». Кстати, в Сети фильма нет и считается, что его не было! Думаю, что это, изъятие фильма с проката в Сети, проделки бриттов! Так вот, с тех пор я ненавижу толпу! И у меня клаустрофобия. Испытывая клаустрофобию (например, в остановившемся на полпути маленьком лифте, или в костюме для подводного плавания, когда спускался в глубину пирамиды в Египте), я всегда вижу себя в некоем лабиринте. Об этом ниже, а здесь должен заметить, следующее. Когда месяц проходил медицинскую практику на подводной лодке «Средний крейсер», то никаких неудобств в отсеках и медицинском, и в спальном, не чувствовал. И, когда спускался в полу обрушившуюся штольню в Акатуе, в которой ссыльные декабристы добывали урановую руду, явно рискуя жизнью, никакой клаустрофобии не было и в помине! Моя клаустрофобия особая, избранная, получается.
Почему «лабиринт»? Тоже имеет это свою историю. Четыре раза я чуть было не погиб в настоящих, и очень разных, лабиринтах. Но, мой ангел спаситель приходил на помощь я чудом выбирался, как, и сейчас не знаю, и без всякой нити Ариадны!
Первый раз, когда мне было 25 лет, я спустился в запрещенном месте в знаменитые катакомбы в Керчи. Просто так, без всего, в цивильной одежде. На небольшую глубину в метра два-три над головой. Огляделся, увидел впереди другой выход на поверхность, рукой подать, и пошел к нему. Пройти по легендарным катакомбам заманчиво! Но иду, а светящийся выход не приближается! Вместе с тем «потолок» надо мной опускается. Вот уже приходится нагибаться, чтобы идти! А идти надо и только вперед, ибо тот лаз, в который я прыгнул, исчез и сзади тьма! Ускорил шаг вперед, вот он, выход наружу рукой подать. Ан, нет!.. Ползу, зажатый и сверху, и с боков. Светлое окно не исчезает, но и не приближается! Тогда не было никакой паники, ни малейшего страха. Было одно достигнуть «окна» раньше, чем не смогу к нему протиснуться даже ползком в щели между каменными «стенами»! Протискивался у выхода так, что порвал о камни рубашку и брюки и весь исцарапался! Вылез и тогда обратил внимание, что у моего спасительно «окна» стоит красный флажок с табличкой «Не спускаться! Опасно для жизни!» Скорее всего такой же флажок с табличкой был и на входе, просто я не обратил внимание! Потом я купил карту катакомб. На ней нашел свои «окна». Расстояние между ними было километр! Кстати, никакой клаустрофобии в катакомбах я не испытывал! Но потом, при малейшем приступе клаустрофобии и прежде всего вспоминаю катакомбы Керчи.
А второй лабиринт для меня был ледяным. Мы с моим другом Володей Прокудиным гуляли по льду озера Байкал. Мне было 33 года. Погода была отличная: яркое солнце, блестящий, чистый лед, великолепное настроение! Температура воздуха градусов 1015 ниже ноля, не больше. Случайно набрели на рыбацкую полынью. А в метрах пятидесяти от нее увидели еще такую же. Примерно, метра полтора квадратных обе. Я решил искупаться. Разделся догола и прыгнул в воду. Открыл в глубине глаза и увидел перед собой противоположную полынью. Ясно увидел! И, почему я тогда не вспомнил о керченских катакомба, не понимаю! Я поплыл к блестящей на солнце впереди полынье. 50 метров под водой для меня и сейчас, в 75, чепуха (каждый год плаваю подо льдами Московского моря). Плыву и наслаждаюсь, в прямом смысле затаив дыхание! Рассчитал силы. Лихо доплываю, всплываю и ударяюсь об лед! Полынья замерзшая, мы не проверили! Пытаюсь ее пробить рукой бесполезно! Бьюсь об лед со всех сил руками и ногами. Не получается! Подо мной 1642 метра чистейшей воды! Прежде, чем понял, что гибну, и нужно возвращаться туда, откуда приплыл, я увидел прыгающего на льду полыньи своего друга Володю. Понял, что он не может разбить лед сверху, прыгая по замерзшей полынье. Вот тут-то я испытал страх. Реальный страх. Но все же не панику! Хладнокровно (ха-ха, звучит двусмысленно!) понял, что кислород в моих легких на исходе! Но или опустить руки и закрыть глаза, пойти ко дну. Или плыть назад, пока не потерял сознание! И я развернулся и поплыл назад. Естественно старался плыть быстро У меня был друг Гена Шевелев, великий психиатр и психолог, ныне покойный. Так вот он полагал, что в критической ситуации, не совместимой с жизнью, мы все же можем спастись, если отключим сознание и будем действовать «на подкорке»! Концепция Гены ничем не подкреплялась. Но я проплыл еще пятьдесят метров (на самом деле между полыньями было 55 метров) «на подкорке»! Меня вытащили на лед рыбаки, видевшие нас и вовремя сообразившие, что с нами происходит что-то неладное!