В ответ на призыв родной партии и любезного всем нам правительства я встала на трудовую вахту, приняла повышенные социалистические обязательства и
Марфа Даниловна, Никита Сергеевич, впечатлившись рапортом труженицы села, остановил рассказ, результаты твои прекрасные, но не смогла бы ты, за счет внутренних резервов, добиться удоев от каждой коровы в две тыщи литров?
Смогу! по-пионерски бодро, совсем не раздумывая, ответила доярка.
Ну, а три тыщи? Вытянешь, Марфа Даниловна?
Если постараюсь, то смогу, Никита Сергеевич.
Ну, а четыре тыщи?
Ну Если рискнуть, то смогу и четыре тыщи.
Хрущев, придя в полный восторг, решил пойти до конца
А пять, пять тысяч!
И пять тысяч смогу надоить
Хрущев прервал Марфу Даниловну. Он вскочил со стула и замахал руками.
Видите, товарищи, видите, каков потенциал у советских тружениц села! Им любые планы по плечу! Создай советским людям соответствующие условия и они горы своротят.
Никита Сергеевич
Что-то еще, умница ты этакая, хочешь сказать?
Смогу, понятное дело, и пять тысяч литров надоить, если надо партии и правительству, только
Доярка замялась.
Хрущев подумал, что колхозница смущается. Поэтому поощрительно сказал:
Ну-ну, не скромничай. Выкладывай, что еще у тебя?
Никита Сергеевич, я надою и больше, но Боюсь, что это будет уже не молоко, а вода голимая.
Армейские байки
1. Настоящий полковник
Полковник Митрошкин, для которого честь русского офицера превыше всего, на редкость честен, поэтому среди дружков закадычных слывет рубахой-парнем, а среди подчиненных крутым отцом-командиром. Я, говорит он, не дипломат и, говорит, всяким там подтанцовкам либо расшаркиваниям не обучен; я, говорит, обычный русский вояка, пропитанный огнем и порохом, и потому, добавляет, рублю матку-правду в глаза.
В самом деле, Митрошкин блюдёт офицерскую честь как ничто другое, блюдёт даже в мелочах, блюдёт до того, что корпусной генерал обычно при встрече похохатывает и снисходительно похлопывает по широченной спине. Быть тебе, говорит, генералом, если, добавляет, опять же похохатывая, меня переживешь.
Как, переживешь? спрашивает ласково полковника.
Тот вытягивается в струнку, так вытягивается, что даже начавшее расти брюшко куда-то пропадает, а лысина на затылке запотевает и от того на солнце начинает поблескивать.
Никак нет! гаркает Митрошкин и добавляет. Ваша жизнь, товарищ генерал, вечна и для российской армии бесценна.
Командир корпуса тычет жирным кулаком в то место, где только что у командира бригады был животик, и ласково говорит:
Так держать!
Ну, он так и держит уже несколько лет подчиненное ему воинство. Воспитывает во всяком исполнительность. Крут, конечно, иногда, но в российской армии без требовательности никуда.
Вот и сегодня Вышел по утру на крыльцо штаба бригады, потянулся до хруста в мощных суставах, оглянулся и что видит? А непорядок видит. И по гарнизону несется его оглушающий рык:
Где эта рыжая харя?! Сюда его!
И не надо лишних слов: все знают, о ком речь. Через минуту перед ним столбом вырастает «начхоз», то есть заместитель по этой вот самой части. Объяснений для него не требуется: знает загодя, что будет жарко, а потому загодя вытащил носовой платок.
Полковник долго и пристально смотрит на трепещущего майора, до того долго, что у виновника члены начинают затекать. Невмоготу уже, но крепится и молчит, потому как не хочет раздражать командира себе дороже.
Наконец, полковник цедит сквозь плотно сжатые зубы:
Почему, моченая рожа, приказание не исполнил, а? Пугающе ласков Митрошкин. Лучше бы, по мнению, «начхоза», сразу и в рожу. Куда было б определеннее, а то стой тут дурак дураком и соображай (этим, кстати говоря, заниматься для майора смерти подобно), ищи причину командирского гнева. Полковник широким жестом обводит газоны, что справа и слева от штабного крыльца. Ты почему, подлая морда, до сих пор не покрасил? Сегодня пятница, а в понедельник из округа прибудет инспекторская проверка. Чуешь?
Так точно, товарищ полковник! Отлично чую!
Не я ли тебе говорил, что прибывающий генерал терпеть не может несвежих газонов?
Так точно, говорили!
Ну и?..
Я, товарищ полковник
Так точно, товарищ полковник! Отлично чую!
Не я ли тебе говорил, что прибывающий генерал терпеть не может несвежих газонов?
Так точно, говорили!
Ну и?..
Я, товарищ полковник
Хочешь подставить своего благодетеля? Он говорит совсем уже тихо, чем приводит в полное отчаяние «начхоза». Куда привычнее, если бы обложил крепенько так со всех сторон. А знаешь, на что ты годен без меня? Выведешь из себя, а тогда Метлу в руки и айда подметать дорожки.
Майор пробует объяснить в очередной раз:
Я, товарищ полковник, хотел как лучше
И, полковник переходит на шепот, что дальше?
В хозчасти, товарищ полковник, не оказалось приличной краски. Сегодня доставил с главной базы. Отличная краска, товарищ полковник, можно сказать, высший сорт, эмаль импортная. Нежно-зеленого цвета то, что надо. И к тому же, товарищ полковник, пришел к выводу, что прежде чем красить, надобно пройтись газонокосилкой.
Это еще зачем?
Краска ровнее ляжет, товарищ полковник.
Митрошкин обожает инициативных подчиненных, поэтому морщины на лице разглаживаются.
Хорошо, говорит он и напоминает. Чтоб завтра же исполнить.
Слушаюсь!
Полковник, потянувшись еще раз и широко зевнув, поворачивается к подчиненному спиной, но, вспомнив что-то, возвращается в исходное положение.
Краска-то, говоришь, импортная?
Так точно, товарищ полковник! Отличная краска!
Ага Ну, да Хорошо Супружница на днях высказалась В том смысле, что на даче забор требуется подновить Так ты, голубчик
Понял, товарищ полковник! Будет сделано, товарищ полковник! Сейчас же откомандирую в распоряжение вашей супруги двух солдатиков, и ваш заборчик заблестит.
Митрошкину нравится понимание задач и услужливость майора.
Только, предостерегающе грозит-таки своим толстым пальцем, не в ущерб качеству газонов.
Никакого ущерба не будет. Краски на всё хватит.
Ну и ладно Иди, майор, исполняй.
Митрошкин поворачивается и скрывается в штабе.
Полковник понимает, что, несмотря на услужливость, подчиненные могут и подкузьмить ведь.
Пару деньков назад командир бригады заглянул на склад, чтобы лично убедиться, насколько хороши продукты для солдатской кухни и вдоволь ли их. Сделав для порядка пару замечаний старшему сержанту-сверхсрочнику, хотел было убыть, но начальник склада вдруг остановил.