Он снова закрыл глаза и через несколько минут задышал ровно и медленно. Похоже, уснул. Аглая принесла узорчатый плед, который сама связала прошлой зимой, и накрыла спящего. Затем осторожно приложила ладонь к его высокому лбу: вроде жара не было.
«Может, и вправду обойдётся без вмешательства медицины? подумала Аглая, с любопытством глядя на спящего. Удивительно, но его тонкое, одухотворённое, очень красивое лицо отнюдь не выглядело неуместным на древнем, ещё конским волосом набитом диване с потёртой кожаной обивкой, на вышитых крестиком подушках. Неужели она успела привыкнуть к появлению мировой знаменитости в её скромной жизни, пока практически на себе тащила эту знаменитость из леса? «Нетрудно понять, почему он так не хочет, чтобы кто-нибудь его здесь увидел. Непонятно другое: как он вообще оказался в нашем лесу? Наверняка за этим стоит какая-та тайна Занятно, конечно: никогда раньше в моей жизни не было тайн! Но эта тайна чужая, и я в ней копаться не буду Так что спи спокойно, Рауль Кауниц, и проснись завтра здоровым!»
Глава 3. Барышни и кавалеры
Комфортабельный автобус без ощутимой натуги преодолел последний, самый крутой подъём перед Закопане, который поляки с гордостью именовали зимним раем для горнолыжников. Именно зимним. По сравнению с Гималаями и даже с соседними Альпами, Высокие Татры не такие уж высокие, летом снега здесь не найдёшь для лыж, считай, мёртвый сезон. Зато уже сейчас, в начале июня, начинают съезжаться любители полазить по пещерам и поглазеть на горные озёра да водопады: вон, полный автобус скалолазов!
Большинство пассажиров досматривали прерванный утренний сон, так как из Кракова выехали на рассвете. Клим же старательно глазел в окно на панораму предгорий, хотя взгляд его то и дело косил влево, туда, где вольготно расположились две девицы, тоже русские, лет пятнадцати-шестнадцати, не старше. Брюнетка, правда, отчаянно строила из себя взрослую и всю дорогу щебетала с французским прононсом, выразительно жестикулируя руками и притоптывая ногами. Кстати, очень красивыми ногами Клим, сидевший всего в метре от неё, через проход, никак не мог этого не заметить, так как на «француженке» было лёгкое короткое платьице, зелёное в крупный белый горох. Она же, в свою очередь, упорно притворялась, что не замечает взглядов соседа, между прочим, довольно привлекательного парня. Даже чертовски привлекательного парня! По уверению большей части одноклассниц, стрижка андеркат очень шла к его богатырскому сложению
Клим улыбнулся собственным мыслям, и брюнетка тут же стрельнула в него глазками. Вторая девушка вела себя скромнее. Её голубой сарафан на тонких бретельках был длиннее, а светлые волосы, в отличие от модной стрижки темноволосой подруги, заплетены в обычную косу. Первая красотка стрекотала без умолку звонким голоском, вторая всё больше отмалчивалась, а если и говорила, то так тихо, что Климу её не было слышно. И как могут дружить такие разные люди? Хотя Клим где-то читал, что все люди делятся на ведомых и ведущих. Есть доминирующие, как эта бойкая брюнетка, и те, над кем доминируют как скромница с косой. Наверное, правду говорят: противоположности притягиваются.
Интересно, подумал вдруг Клим, а он сам к какому психотипу относится? Ведомый он или ведущий? Так сразу и не скажешь, в зависимости от ситуации, наверное Но ни одной женщине он не позволит собой командовать, это точно! Правда, маме он старался не перечить. Не потому, что она была властной и требовательной, скорее, наоборот: мама была такой безотказной и беззащитной, что Клим с малых лет чувствовал себя главой их маленькой семьи мужчиной, обязанным заботиться и защищать
Пока он ломал голову над парадоксами психологии отношений, автобус плавно подъехал к автовокзалу. Конечная остановка маршрута! Пассажиры возбуждённо засобирались, самые нетерпеливые повыскакивали наружу, едва водитель открыл дверь. Сразу же образовалась очередь за багажом, извлекаемым из недр автобуса. Клим встал в самый хвост очереди, поскольку торопиться ему было некуда: маршрутка, на которой он мог добраться до деревни, отходила лишь через час. Плюс два часа пути, и в итоге на место он прибудет не раньше полудня.
Его юные попутчицы тоже не суетились и оказались последними в очереди за багажом. Блестящие дамские чемоданы выделялись на фоне спортивных сумок и рюкзаков не меньше, чем их владелицы на фоне толпы туристов. Среди последних было немало женщин и девушек, все в футболках, в джинсах или шортах. И только эти две порхали в ярких летящих платьях, словно экзотические бабочки среди гусениц. Клим помог барышням достать чемоданы, получив в награду одну приветливую улыбку и одно томное «мерси».
Окрылённый, он решил предложить свою помощь в доставке гламурного багажа до стоянки такси, однако завозился с собственным: как назло, отцепился ремень от папки-портфеля; ведь не хотел же эту папку брать, но листы формата А3 в рюкзак не запихнёшь!
К тому времени, когда Клим, наконец, разобрался с папкой, барышням его помощь была уже без надобности: обе с разбегу повисли на стройном красавце в наимоднейших солнцезащитных очках, светло-голубых джинсах и белой рубашке с широким открытым воротом, точь-в-точь как у Байрона на всех известных портретах. Расцеловав обеих, последователь лорда-поэта ловко выдвинул ручки чемоданов и покатил в сторону серебристого кроссовера, припаркованного шагах в двадцати. Юные дивы грациозно продефилировали следом и привычно уселись на заднем сидении авто.
«Везёт же некоторым!» подумал Клим. Затем, отмахнувшись от собственной глупой зависти вылезла-таки зараза из глубины натуры! закинул рюкзак на правое плечо, на левое повесил неудобную папку и потопал в другую сторону, туда, где останавливались местные маршрутки. Только он уселся на лавочку и погрузился в специально захваченную книгу, как рядом притормозила машина. Он поднял глаза: серебристый кроссовер!
Привет, тебе куда? крикнул парень в байроновской рубашке, высунув голову из окна автомобиля.
Ну надо же, тоже русский! Клим назвал деревню, где жила мама.
Нам по пути. Садись, подвезём!
С трудом веря такому везению, Клим сгрёб свои вещи и в три шага оказался у машины.
Давай всё в багажник, предложил парень, открывая дверцу.
Рюкзак удалось втиснуть между чемоданами девчонок и большой сумкой-холодильником. Осталось пристроить злосчастную папку.
Рисуешь? незнакомец уважительно кивнул на неё.
Первый класс, вторая четверть! признался Клим. Хочу попрактиковаться летом: думаю поступать в архитектурный, а там без рисования никак!
Понятно Давай-ка поставим сумку боком, а папочку твою положим сверху Вот так!
Мороженое на весь полк? придерживая сумку-холодильник, с пониманием осведомился Клим.
Да нет, продукты всякие мама выдала целый список А мороженое мы сами делаем, в сто раз вкуснее магазинного!
Клим одобрительно кивнул: его мама тоже сама готовила мороженое, всякое-разное, наверняка уже полморозилки им забила в ожидании сыночка.
Ну всё! парень закрыл багажник и протянул Климу руку. Давай знакомиться: я Виктор.
Клим.
Рукопожатие получилось настоящим, свойским, будто из тех нескольких слов, которыми ребята успели обменяться, они поняли друг о друге самое важное.
Садись на переднее, сказал Виктор. Сзади у меня оранжерея с попугайчиками!
Последняя его фраза не прошла мимо ушей пассажирок: спустив стекло задней дверцы, они с любопытством наблюдали за парнями.
Кого это ты попугаями обозвал, Виктор? накинулась на шутника темпераментная брюнетка, едва он сел за руль, причём имя его произнесла по-французски, с картавым «р» и ударением на последний слог.
Не попугаями, а попугайчиками-неразлучниками очень милые птички, между прочим! ловко отразил выпад Виктор. Вы же у нас неразлучные подружки, такие же милые и весёлые И такие же болтливые! шепнул он Климу, заводя машину.
Глянув на девчонок через плечо, Клим заметил, что вторая, светленькая, услышала и последний комментарий, тем не менее примирительно сказала подруге:
Считай, это был комплимент! у неё оказался удивительно мягкий, нежный голос.
Дождёшься от него комплиментов, как же буркнула брюнетка и тут же переключилась на нового пассажира. Может, вы наконец представитесь, молодой человек? Жду не дождусь от самого Кракова!
Смущённый такой прямотой Клим замялся, и Виктор его опередил:
Знакомьтесь, девочки, это Клим!
Ева! улыбнулась кроткая подружка, светловолосая.
Надин! звонко отчеканила вспыльчивая брюнетка. А Клим это типа Климент? Клема по-нашему! добавила она, снова на французский манер.
А Надин это Надя по-нашему? не остался в долгу Клим. Типа Надежда?
Надин не снизошла до ответа, лишь негодующе поморщилась, зато Виктор расхохотался, а Ева отвернулась к окну, пряча улыбку.
Нет, брат! весело сказал Виктор, сворачивая на южную дорогу, ведущую в горы, к границе со Словакией. Ни малейшей надежды! Надин это Надин, наша единственная, горячо любимая кузина из самого города Парижа