Да, приму! Хватит уже переспрашивать!
Прикажете переселяться сейчас или позже? Мне потребуется время, спокойно спрашивает Люсьен, скрывая улыбку.
Нет, не сейчас, позже. Когда я буду готовиться ко сну.
Как прикажете, госпожа.
Глава 13.
Ближе к обеду мне пришлось вернуться к ненавистной комнате для осмотра. Фоук уже ждал меня внутри.
Рад вас видеть, княжна, вы готовы продолжить? поднимает он голову, когда мы входим.
Да, поскорее разберемся с этим, киваю и делаю шаг вперед.
От платья придется избавиться, с легкой улыбкой напоминает врач, и я неохотно смотрю на служанок, ждущих меня неподалеку.
Не бойтесь, госпожа, я буду рядом, слышу шепот Люсьена рядом. Незаметно сжимает мою ладонь, и от этого простого жеста внутри теплеет.
Как скажете, смело иду раздеваться, оставляя слугу позади.
Вам бы тоже лучше уйти, обращается Фоук к Люсьену. Лишняя нервозность Ее светлости сейчас ни к чему. Вы ведь не хотите навредить ребенку?
Лишняя нервозность? поднимает интонацию слуга, и я спиной ощущаю, как в нем быстро закипает ярость. Оборачиваюсь, чтобы одернуть его, но не успеваю. Госпожа, мое присутствие вас нервирует? ровным голосом спрашивает, глядя мне в глаза.
Вовсе нет, ты можешь остаться, так мне спокойнее, мягко отвечаю и перевожу взгляд на врача. Пожалуйста, прекратите спорить, это раздражает.
Как пожелаете, княжна, нехотя отступает он, хотя Люсьен продолжает сверлить его взглядом.
Избавившись от платья, вновь приближаюсь к врачу, изо всех сил продолжая храбриться. Фоук выглядит спокойным и сосредоточенным. Но его приближающиеся руки продолжают напрягать.
Не бойтесь, Ваша светлость, остались сущие формальности, подносит он ко мне раскрытую ладонь, приглашая начать осмотр.
Я не боюсь, упрямо касаюсь его пальцев.
Хорошо, дружелюбно сжимает мою руку Фоук. Мне осталось вас взвесить, измерить, а также проверить стандартные показатели, ничего страшного.
Пожалуйста, прекратите со мной нежничать, я не сахарная, раздраженно встаю на весы.
О, правда? с улыбкой переставляет грузы врач. Когда не распускает руки, он не такой уж отвратительный. Я буду контролировать рацион в зависимости от изменения ваших показателей, задумчиво вносит он что-то в свой журнал.
Вижу, вы очень серьезно подходите к своей работе, слезаю с весов, как только врач отворачивается.
Рождение первенца, очень важный период в жизни не только женщины, но и рода, который она продолжает, поэтому Златокрылые не скупятся на заботу о вас, спокойно сообщает Фоук и ловко измеряет меня лентой, затем жестом предлагает сесть.
Почему-то при слове «Златокрылые» я тут же вспомнила о тетке Феликса. Почему у меня ощущение, что все это происходит не без ее участия?
Ладно, с безразличием сажусь и смотрю на Люсьена. Кажется, важность до меня пытался донести еще князь, но я так и осталась безучастна к его стараниям.
Пожалуйста, расслабьтесь, берет Фоук мою руку и прикладывает пальцы к запястью. Наверное, проверяет пульс. Затем извлекает из сумки стетоскоп и дышит на него. Видимо, чтобы немного согреть. Вы позволите? подносит он его ко мне.
Эм, да, нехотя приподнимаю сорочку, оголяя живот. Пальцы Фоука быстро доносят прохладную головку стетоскопа до моей кожи.
Дышите спокойно, негромко просит он, продолжая слушать в разных местах. Повернитесь спиной, просит врач, и я разворачиваюсь. Его рука одним коротким жестом поднимает мою сорочку до плеч, полностью оголяя спину. Продолжайте дышать, напоминает Фоук, снова прикладывая ко мне стетоскоп.
Это все? оборачиваюсь, когда он вновь возвращается к своему журналу.
Да, сейчас все, но будет еще один короткий замер показателей позже, спокойно отвечает, продолжая смотреть в записи. И не забывайте, что вы можете обратиться ко мне в любое время.
Глава 14.
На этот раз мы обедали втроем. Я, Запфир и Фоук. Честно, было проще, когда здесь был один лишь князь. От него хотя бы было понятно, чего ожидать. Охранник, конечно, обращает на меня внимания не больше, чем на дорогую безделушку. А вот врач выглядит так, будто совсем не против, чтобы я заглянула к нему посреди ночи. Каков нахал.
Сложно не заметить, как испортилось настроение Люсьена с появлением Фоука. Видимо, он рассчитывал решать лишь одну проблему.
Также с отъездом князя у меня прибавилось забот. Все вдруг решили, что Феликс оставил все хозяйство на меня. Поэтому слуги часто обращались ко мне с вопросами, решать которые совсем не хотелось. Конечно, некоторые я позволяла решить Люсьену, но и он не со всем может справиться.
Ближе к ужину мне захотелось хотя бы немного отдалиться от бесконечной суеты большого дома и подышать свежим воздухом. Благо вокруг обширные сады и огороды, в которых можно с легкостью затеряться.
Вот и сейчас я двигалась между пышными кустами с человеческий рост, на которых росли аппетитные ягоды. Мне хотелось сбежать подальше от огромного числа глаз, но это оставалось невозможным.
Госпожа, вы верно утомились? осторожно спрашивает Люсьен, следующий за мной по пятам.
Вздыхаю и еще раз окидываю взглядом заросли. Ни единой скамейки на такой огромной площади настоящее преступление. Мы действительно шли уже довольно долго, и ноги начинали всерьез напоминать о своем существовании.
Да, скамейка бы сейчас не помешала, с досадой оборачиваюсь и смотрю на спокойного слугу, привыкшего большую часть времени бегать по дому, выполняя мои поручения.
Прикажете разместить здесь скамейку? спрашивает, со всей серьезностью глядя на меня.
Да, пожалуй, киваю и наблюдаю за плавно двигающейся спиной уходящего Люсьена. Можно, конечно, и в дом вернуться, но часто хочется немного отдохнуть на свежем воздухе.
Через несколько минут Люсьен возвращается вместе с еще двумя рабочими, которые усердно тащат за ним небольшую резную скамью из дерева.
Где прикажете разместить? спокойно уточняет слуга, не обращая внимания на пыхтение несчастных рабочих.
Давай вот здесь, указываю на место в тени, немного укрытое от солнца и взглядов.
Рабочие размещают скамью и, пыхтя, удаляются. Я сажусь и устало выдыхаю.
На улице холодает, я принес для вас накидку, услужливо наклоняется слуга, передавая мне одежду.
Спасибо, с удовольствием кутаюсь в приятную ткань. Садись рядом, приглашаю, хлопая ладонью.
Вы же знаете, мне не положено сидеть рядом с вами, госпожа, нежно улыбается Люсьен, отчего сердце мгновенно тает.
Это приказ, не смей своевольничать и садись! повышаю голос и немного подвигаюсь.
Как прикажете, вполне спокойно опускается рядом слуга, несмотря на недавнее беспокойство о запрете.
Глава 15. Люсьен
Моя госпожа так прелестна и добра. Она позволяет мне все более явно ощущать себя ее супругом. Поселила меня в княжеской комнате, дозволяет сидеть рядом, танцует со мной, ходит под руку, будто это вполне естественно.
Только вот какой прок от супруга, который не может иметь детей?
Знаю. Если бы я тогда согласился на брак, мы оба потеряли бы все. Положение, статус, средства. Да, мы могли бы быть вдвоем, но кроме друг друга у нас бы ничего не было. Нам пришлось бы искать временное дешевое жилье, искать работу, много трудиться.
Сделало бы это меня счастливым? Не уверен. Но госпожу точно нет. Она слишком изнежена для подобной жизни, да и, признаться, я люблю ее именно за это. За то, как она отличается от простых работящих девушек.
Скажи, как долго я еще должна ждать? негромко спрашиваешь, прижимаясь к моей руке.
Чего ждать? остаюсь неподвижен. Глух к просьбам.
Пока наши партии пересекутся нехотя и очень тихо, но все же произносишь.
Почему ты думаешь, что я знаю ответ? с любопытством опускаю взгляд на твою макушку.
Мне кажется поднимаешь глаза. Что у тебя есть план, но ты не хочешь им делиться.
Может и есть, улыбаюсь, пытаясь представить, как ты можешь воображать мои планы.
Расскажи, упрямо требуешь, дергая меня за рукав.
Нет, качаю головой, наблюдая за тем, как обиженно надуваются твои милые губы.
Но почему? недовольно подскакиваешь на месте.
Не хочу портить сюрприз.
Не хочу сюрприз, хочу знать сейчас, капризно ерзаешь на месте.
А я хочу увидеть выражение твоего лица, когда ожидание оправдается, подцепляю подбородок, вынуждая посмотреть на меня.
Ты замираешь, затихаешь, глядишь на меня осторожно, но внимательно. Будто пытаясь ненароком прочитать мысли в моих глазах. Но их нет. Мысли рассеиваются и голову заполняет лишь восхищение. Любовь. Наклоняюсь и целую с нежностью, аккуратно, стараясь не повредить.
За подобную дерзость обычному слуге положено минимум сорок плетей и, возможно, даже увольнение. Однако, мысли об этом лишь сильнее распаляют желание нарушить запрет.