Неожиданно подробная и информированная статья Георга Яппе26 в газете Frankfurter Allgemeine Zeitung от Frankfurter Allgemeine Zeitung «Наши картины должны говорить» сообщает о выставке 50 (sic!) неофициальных московских художников в Музее Бохума, Германия. Вот важнейший тезис статьи, необходимый для понимания той эпохи: «Московские художники андеграунда не считают себя диссидентами, однако в связи с тем, что их присутствие отрицается властями, уже простое доказательство их существования, для них крайне желательное, является событием политического значения». Хорошо знакомый с жизнью нонконформистов в Москве, автор отмечает, что в московском подполье можно обнаружить все течения мира, начиная с сюрреализма и конструктивизма, но эти работы никак нельзя назвать жалкими подражаниями. Другой сильный аспект экспозиции, по мнению автора, заключен в некой «общероссийской традиции», родившейся на стыке колорита икон, фантастического народного искусства и восточных орнаментов. Из этой сентенции можно сделать вывод, что на выставке изобиловали работы малоизвестных художников будущего Горкома.
Среди эмоционально описанных автором экспонентов группа «Движение» Л. Нусберга, В. Янкилевский, Э. Неизвестный, А. Брусиловский, И. Кабаков, О. Кандауров, Ю. Соболев, Ю. Соостер, Б. Жутовский, В. Стесин, Э. Белютин, В. Немухин, Д. Краснопевцев, Ю. Васильев-Мон, Л. Кропивницкий, Б. Свешников, Л. Мастеркова, Э. Булатов, А. Смирнов, В. Калинин, Кук (Н. Мануйлов). По мнению Яппе, каталог выставки, на которой представлено около 300 работ, оказался плохим: «Он небрежен, лишен системы, а информация дана крайне запутанно, на косноязычном, искаженном немецком языке, что опускает его на уровень средиземноморского путеводителя». Но главный вопрос, поднимаемый автором, «для интеллектуалов на Западе остается непонятным, почему великий Советский Союз не может позволить себе сделать то, что когда-то сделали Польша, Румыния и ЧССР, а теперь еще к этому осторожно подталкивают Венгрию и ГДР, провести либерализацию культурной политики, чтобы повысить культурный имидж страны и чувство собственного достоинства».
Газета Observer от Observer в заметке «Русские срывают злость на виолончелисте» сообщает, что М. Ростроповичу и его жене Г. Вишневской не разрешили принять участие в съемке фильма Би-би-си о Дмитрии Шостаковиче. Как известно, Александр Солженицын, за 11 дней до этого депортированный из СССР, несколько лет жил на даче Ростроповичей, несмотря на угрозы и прессинг со стороны властей. После выдворения Солженицына появилась установка оказывать давление на всех лиц, имевших с ним какие-либо отношения. Так, за неделю до этого власти отменили концерт в честь 40-летия Е. Евтушенко, поскольку ранее тот отправил Брежневу телеграмму протеста против травли Солженицына. Даже те, кто молчит сейчас, но до этого имел связи с Солженицыным, легко могут впасть в немилость.
1 апреля журналист агентства 1 апреля Боб Эванс сообщил миру об открывающемся на следующий день в Москве V съезде Союза композиторов, с 1948 года возглавляемого сталинским ставленником Тихоном Хренниковым. Автор статьи признал, что независимые критики считают Хренникова довольно талантливым композитором, однако известно, что он играл ключевую роль в комиссиях, запрещающих исполнять авангардные произведения молодых авторов, даже если их охотно исполняли в других коммунистических странах. Некоторые такие сочинения, добавил Эванс, переписываются от руки и распространяются среди советских музыкантов точно так же, как литературный самиздат. Как следствие такой политики, многие композиторы, в том числе Андрей Волконский, после многих лет борьбы оставляют надежду услышать свои сочинения в России и вынуждены эмигрировать. Однако главными темами съезда, сообщает Эванс, ссылаясь на Арама Хачатуряна, по-прежнему остаются «социальные функции музыкального творчества» и «борьба с идеологическим влиянием Запада».
26 апреля газета 26 апреля ссылаясь на новостную службу 26 апреля, сообщила, что Ростропович и Вишневская все же получили визу для поездки за границу на два года благодаря вмешательству Л. Брежнева. Последний концерт М. Ростроповича состоялся 11 февраля этого года за два дня до депортации Солженицына. До этого момента Ростропович не выступал уже 13 месяцев.
12 мая Observer помещает небольшую заметку о выступлении М. Ростроповича в качестве дирижера в переполненной Московской консерватории, состоявшемся 10 мая и прошедшем на сильном эмоциональном уровне, поскольку все присутствовавшие воспринимали событие как прощальный концерт маэстро перед отъездом и по завершении выступления стоя аплодировали ему в течение 20 минут. Власти также выразили музыканту особую признательность, расставив множество милиционеров внутри и снаружи зала. Журналист назвал концерт «выражением агонии и экстаза советской художественной жизни, уже печально смирившейся с отъездом лучших талантов из страны».
12 мая Observer помещает небольшую заметку о выступлении М. Ростроповича в качестве дирижера в переполненной Московской консерватории, состоявшемся 10 мая и прошедшем на сильном эмоциональном уровне, поскольку все присутствовавшие воспринимали событие как прощальный концерт маэстро перед отъездом и по завершении выступления стоя аплодировали ему в течение 20 минут. Власти также выразили музыканту особую признательность, расставив множество милиционеров внутри и снаружи зала. Журналист назвал концерт «выражением агонии и экстаза советской художественной жизни, уже печально смирившейся с отъездом лучших талантов из страны».
24 мая в Будапеште в Клубе молодых художников открылась полуофициальная выставка «Современное советское искусство (МоскваТаллинн, из будапештских частных коллекций)», которую составили и представили Ева Кернер и Дьердь Ружа. В конце 1990-х в интервью c И. Хайду на вопрос о другой будапештской галерее, где тоже хотели устроить выставку современного советского авангарда из частных коллекций, но искусствоведа галереи за это уволили, Кернер ответила: «Советско-эстонская выставка в Клубе молодых художников все же была реализована. Я показала около 300 диапозитивов, а фоном была современная молодежная музыка и тексты Брежнева. Есть и буклет об этом событии. Нельзя было раздумывать, какими могут быть последствия подобных действий. Я тоже не однажды попадала в неприятную ситуацию»27.
Небольшой буклет в оранжевой гамме, выпущенный к открытию, был украшен четырьмя репродукциями и сопровождался вступительной статьей Евы Кернер и цитатами из Эрнста Неизвестного, Владимира Янкилевского и чешского критика Душана Конечны. В число московских экспонентов вошли: А. Брусиловский, Э. Булатов, В. Янкилевский, И. Кабаков, О. Кандауров, В. Кульбак, Л. Нусберг и группа «Движение» (Инфанте, Бутурлин, Кузнецов, Колейчук, Заневская, Глинщиков, Галкин, Битт, Дубовская, Степанов, Муравьева, Орлова); Э. Неизвестный, Ю. Перевезенцев, В. Пивоваров, О. Рабин, Э. Штейнберг, Ю. Соболев, Д. Жилинский, Н. Жилинская. Состав, конечно, весьма разнородный, но вполне репрезентативный. Эстонию представляли: Ю. Аррак, Л. Лапин, М. Лейс, Р. Меэль, Ю. Соостер, А. Винт, М. Винт, Том. Винт, Тын. Винт. В буклете был опубликован и вторивший стилистике русского авангарда «Манифест русских кинетов» (Л. Нусберг и «Движение», 1966) в сокращенном и потому улучшенном варианте:
Планеты Земля кинеты!
МИР СЕГОДНЯ: «Требую своих форм и символов!»
В ХХ веке ТЕХНИКА обручила ИСКУССТВО с НАУКОЙ.
Человек СЕГОДНЯ: абсолютную свободу ФАНТАЗИИ, люди!
ФАНТАЗИЯ говорит: «Дайте новый инструмент-средства, и я переделаю мир».
ДРЕВО НАУКИ растит много новых ветвей, ДРЕВО ИСКУССТВА ФОРМ.
КИНЕТИЗМ ПЛОД многих ветвей.
ОДНОМУ НЕ ОХВАТИТЬ. Даже сильный, если один, слаб.
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ = ПРОИЗВЕДЕНИЮ КИНЕТИЗМА
(человек искусства) (человек науки и техники)
КИНЕТЫ планеты ЗЕМЛЯ, в наших руках величайшее духовное дело!
Горизонты раздвинем пусть ЗАВТРА увидят! Выучим новый язык душ!
Газета Guardian от 27 мая публикует статью Филиппа Джордана «С прикрепленными нитями»28, посвященную прибытию М. Ростроповича и его жены Г. Вишневской в Англию на два года для работы и временного проживания. Если Ростропович и опасался того, что советское правительство может лишить его гражданства, то никак этого не выказал на торжественной встрече в аэропорту Хитроу и на пресс-конференции в Лондоне, где его приветствовали старые друзья по Москве, бывший посол Великобритании в СССР сэр Дункан и леди Вильсон. Ростропович попросил не задавать ему политических вопросов и добавил, отвечая на один вопрос: «Я хотел бы подчеркнуть, что моя семья и я остаемся советскими гражданами. И я хочу заявить, что глубоко и искренне люблю мою страну и мой народ». Как подчеркивает Джордан, после предоставления убежища Солженицыну на своей даче Ростропович впал в немилость в России, чему способствовало и его открытое письмо в газету «Правда» и другие СМИ (разумеется, напечатано оно не было, отмечает автор). То, что написано в этом письме, вполне можно признать за прощальное напутствие согражданам известного виолончелиста России, убежден Джордан: «Каждый человек должен иметь право думать самостоятельно, без страха, и выражать свое мнение о том, что он знает, что он лично обдумал и что сам испытал, а не только пересказывать с небольшими вариациями внушенное ему мнение».