Золотая нитка - Василий Галас 2 стр.

Полночь звёзды качает.
Огоньки на реке.
Чья-то песня не тает
вдалеке, вдалеке
Необъятно раздолье,
и не видно межи:
обступило нас поле
тёплым золотом ржи.
Дремлют росные травы.
Отошедший ко сну,
даже ветер не вправе
возмутить тишину.

Зачарованный, грустящий,
о своём вздыхает лес.
Уж в его волшебной чаще
золотых полно чудес.
Ветви дуба, ветви бука
осыпают лист, шурша.
Остротой сухого звука
проникается душа.

Сучьев хруст 
где колдовская
бродит сила в глубине.
Тишина стоит такая,
что её в лесу  вдвойне
Час покоя и блаженства.
Воля  думать и творить.
Обретая совершенство 
лесу надо ль говорить

Буйных трав отступила осада:
лето сено убрало в стога.
Веет духом осеннего сада.
Сбора яблок пора недолга
Гулко ухают  спелые  оземь.
Расстаралась в них яблоня-мать.
И торопится бабушка-осень
ясноликих внучат принимать.

Пурпурные, белые, разные
Всегда величаво-прекрасные,
приходят цветы запоздалые,
вновь красками лета нас балуя
Как осени дни  быстротечные 
цветут хризантемы беспечные.
Средь пустошей раннего холода
вокруг озираются молодо.
Считая часы предрассветные,
волнуюсь, конечно, заметно я.
Спешу, как велит мне предание,
на тайное с ними свидание
Где дремлют тропинки садовые,
колышутся росы медовые, 
прольётся рассвет хризантемами,
волшебных цветов диадемами
Им вторя созвучьями точными,
спою я с сердцами цветочными
И в городе и деревенские,
красивы  как звёзды вселенские!..

Горят цветов
осенние костры
Уж лето в осень
катится с горы.
Нам сентября
пылают огнецветья,
пожар вселенский
раздувает ветер.
Всё холодней
вода в реке и жгуче,
и друг за дружкой
набегают тучи,
нам солнца свет
скрывая понемногу,
и омрачая
осени берлогу.

Пролит на зелень жёлтый яд.
Закаруселил листопад.
Нас обжигают, недобры,
печали жадные костры.
Страшит пике осенних дней.
Бьёт холод неба всё сильней
по наковальне октября.
Дрожит морозная заря.
Нам души холодом свело.
Как жалко лета  что ушло
Вновь вечность 
нового нам ждать.
В туманах  неба не видать.

Льёт стылый дождь который день.
Чувств акварель  совсем тосклива.
Из дома выйти, право, лень.
Мы нарекаем справедливо
на дождь: без удержу шуршит
по ржавым трубам водосточным.
Мир серым крестиком расшит,
тоски орнаментом бессрочным
И нет спасенья от него:
тоску терпеть нам  нету мочи.
Но в эту ночь, скорей всего,
мороз возьмёт и всё закончит
Не станет скуки, и дождя,
и мира голости не станет.
Как лошадь, осень уведя 
пора снегов с утра восстанет.
Мазнёт холодной белизной
дел акварельных зимний мастер.
И  нас догонит стужи зной,
пришпорив лошадь белой масти.

Села ночь за рукоделие.
Пляшут звёздочки небес.
Бог уткнулся в Евангелие.
Темноту стращает бес.
Прогоняет дева юная
сон в открытое окно.
В золотом сосуде лунное
ставят ангелы вино.
Росы капают жемчужные.
Струны  рая ли?..  звенят.
Ветры северные, южные
улеглись в ногах наяд.
Лилий томное сияние
на волнах, и лебедей
Сократились расстояния
меж сердец и меж людей.
Воздух кажется берилловым.
Без любви невмоготу
ни потомкам израиловым,
ни молящимся кресту.

Мир состоит из
антимиров:
людей, молекул
и комаров
Светоподобен
он и тенист.
Романтик, физик,
фельетонист.
Любвеобильный,
и без души.
Всё  акварели,
карандаши,
картины маслом,
и так мазня.
Луна сияет,
людей дразня.
А утром  солнце
в противовес.
Где невесомость,
где лишний вес.
Без тех кто болен 
нет докторов.
Мир  увертюра
антимиров.

Мир состоит из
антимиров:
людей, молекул
и комаров
Светоподобен
он и тенист.
Романтик, физик,
фельетонист.
Любвеобильный,
и без души.
Всё  акварели,
карандаши,
картины маслом,
и так мазня.
Луна сияет,
людей дразня.
А утром  солнце
в противовес.
Где невесомость,
где лишний вес.
Без тех кто болен 
нет докторов.
Мир  увертюра
антимиров.

Аэропорт, аэродром 
преддверье неба и разлуки.
О, я не раз под их шатром
кусал в отчаянии руки
И вот опять прощаюсь я.
Вся жизнь  в пути. Неутомима,
судьба  попутчица моя 
со мной присутствует незримо.

Во все глаза смотрю вокруг.
Стою в толпе на лётном поле.
Цветы, улыбки, взмахи рук
меня волнуют поневоле.
И вот уже я на борту.
А сердца гром не утихает.
Но под крылом  земля в цвету.
И слёзы быстро высыхают.

Ничего придумывать не надо 
всё уж есть за шторами в окне:
тишина, и листья, и прохлада,
и теней картинки на стене,
трели птиц, и гнёзд хитросплетенья,
и трава, и жаркие кусты,
есть пора для почек, и цветенья,
час плодов
Все грани красоты
Есть Добра вселенская обитель.
Не дано нам небом горевать.
Корни Зла обязан каждый житель
из земли и сердца вырывать.

Мир  холст воображения.
Мазки. Тела.
Всё что остроконечное 
как вертела.
И  маслом диалектика.
И  солнц костёр.
И противоположностей
конфликт остёр.

Ночь. Темени идиллия.
Гул тишины.
Планеты восклицания
едва слышны.
Хаос океанический.
Война помех.
Игра воображения.
Печаль и смех.

Грозового неба
хмурая лепнина.
Бог весть  что на сей раз
грянет пианино
Длинные пассажи.
Краткие стаккато.
Так устало сердце 
просит адвоката!..
«Чёрный доктор» в штофе 
чёрные чернила.
Боль моя  печаль мне
душу очернила.
Лягу, сам не зная 
что мне будет сниться.
Лишь к утру всё в мире
толком прояснится

Немоты загадочной
улица полна.
Обратила зеркало
на меня луна.
В полный рост
в ней вижусь я,
в шляпе и плаще.
Дядька ничего ещё
Стройный  и вообще
Улица безмолвная.
Люди  где-нибудь.
Растянулся за полночь
мой вселенский путь
В лучшем настроении
к дому доберусь 
и стихами новыми
очарую РУСЬ!

Лодку швыряет.
Вода как свинец
Не переправа 
а света конец.
Кверху подбросит 
разверзнется зев
тут же пучины.
На вёсла насев 
выгресть пытаюсь
упорней вдвойне.
Жизни осознанно
хочется мне.

Спады. Подъёмы.
Как выдох и вдох
Дико устал я,
смертельно продрог.
Но переправе
не видно конца.
Лодка и небо.
И  воля гребца.

Редко я бываю в храме.
Косных постов не блюду.
Больше  с книгой вечерами.
Не политик. Не краду.
На народном не нажился.
Не службист. Не олигарх.
Вот  в поэзии прижился:
чувств и мыслей патриарх.
Воедино сослагаю
в книги мудрость всех веков.
Души к правде привлекаю 
наставляю земляков.
Проще чтенья акафистов,
лживых притч, мои слова.

Взгляды ясные софистов
обретёт их голова.
Просвещения огромна
благозначимость всегда.
С этим  сам живущий скромно 
меж людей живу труда.
И доволен тем что страсти
алчных толков  не по мне:
ни всецело, ни отчасти
не растлили сердце мне.
Посты я считаю вздором.
Кто способен возразить?..
И попам мне зря с укором
тучным пальчиком грозить.
Мимо  как бы не галдели 
я иду, попам не рад.
Их полезней в божьем деле,
вместе взятых, я  стократ!..