Мы плыли в темноте, мы стекали в пустоту, мы дышали друг другом, мы стали одним неразрывным и неуничтожимым целым. И даже порознь мы будем вместе, потому что у нас есть продолжение, мы бесконечны, мы пройдём сквозь вечность и дотронемся до будущего
Семён, вы в своём уме? попыталась остановить его Лили, но уже сама не уверенна была, что хочет, чтобы он остановился.
Вы никогда никого не любили? перешёл на таинственный шёпот Семён. Мне жаль вас. Но, может быть, у вас всё ещё будет. Непременно будет! Ждите! Каждая минута ожидания приближает нас друг к другу. И мы не можем разойтись в разные стороны, потому что ткани наших душ скручены в один канат, который продолжается вне нас и ведёт в будущее!
Семён, вы сейчас о чём?
О ребёнке!
Откуда вы знаете, что у вас будет ребёнок? это было уже слишком.
Мне кажется, что я её никогда не увижу, никогда не увижу ребёнка, и в моей душе вечно будет идти дождь. Лили, вы видели сегодня дождь? Вот также, капля за каплей капает горе в мою душу, когда я в разлуке с ней. Кап, кап, кап
Прекратите! наконец пришла в себя Лили, взбешённая, раздражённая, как-то необычно для себя взбудораженная. Ей хотелось немедленно прекратить суматоху, смятение, которые возникли в её душе, хотя существование последней Лили отрицала. Она вылила раздражение на собеседника.
Вы идиот, Семён! Вы знаете это? Худшего рассказчика я не встречала! Всю голову мне какой-то ерундой замусорили! Что за причуды! Вы можете нормально разговаривать? Как вы мне неприятны!
И к вам придёт любовь, дорогая Лили, и вы почувствуете то, что чувствую сейчас я!
Хватит! Что за чушь! Я вас не о том спрашивала. Голова из-за вас разболелась. Уведите его! Не могу больше слушать этот бред! Лили достала с полки небольшую бутылку и задумчиво то откручивала, то закручивала круглую пробку, пока Семёна, лениво передвигавшегося в соответствии с презентуемым образом, увели охранники. Не услышав точных директив от начальницы, подчинённые втолкнули Семёна в камеру к Алексею.
Что ты ей сказал? шёпотом спросил Романов.
Я рассказал ей как сильно люблю Сашу. скромно опустив глаза ответил Семён.
Что?! Романов поразился и восхитился одновременно. И она это слушала?
Сначала слушала, а потом как-то занервничала и выгнала, обозвав идиотом. усмехнулся Семён, довольный, ведь именно этого он и добивался.
И ты ничего ей не сказал о похищении?
Нет, только о любви! продолжил Семён пафосно.
Ты гений! похвалил, облегчённо выдохнув Романов.
В сложные минуты жизни нельзя думать о бренном! возвёл глаза к потолку Шлинчак. Только любовь спасёт нас!
Ого! Как ты начал выражаться! удивился Алексей.
У тебя научился, парировал Семён.
Разве я когда-нибудь говорил о любви?
А помнишь, в Новониколаевске, когда ты ранен был? напомнил Семён.
Ты запомнил этот разговор?
Я проникся этим духом, туманно объяснил Шлинчак.
Романов в очередной раз убедился в его невероятных способностях к обучению. Действительно, Семён не просто запоминает информацию, он «духом проникается». Закончить разговор не дали охранники, ворвавшись в комнату, они схватили Алексея и повели к Лили.
Вот уж не думала, что в ГПУ умалишённых берут! Как ты работаешь с Семёном? Невозможный человек! Он действительно влюбился или придуривается? раздражённо начала Лили.
Он действительно влюблён. подтвердил Алексей.
Как Лили медленно осела в кресло.
Пылко, страстно, всем сердцем. уверенно сказал Алексей, скрывая улыбку.
Как это возможно? задумчиво произнесла женщина. Ты видел её?
Конечно. Я даже участвовал в церемонии.
Какой церемонии? Вы разыгрываете меня? опять разгневалась Лили.
Что ты! Нет, конечно. Они действительно расписались. абсолютно серьёзно произнёс Алексей.
Ладно, давай по порядку. Опиши её. Лили вернулась в образ шпионки, собранной и волевой.
Высокая, стройная, вернее худая, но не хрупкая. Жилистая, сильная. Глаза зелёные, волосы русые.
Европейского типа?
Да, удивился Романов странному вопросу, но вида не подал.
Какими языками владеет?
Я не знаю, ещё больше удивился неадекватному вопросу Алексей.
На каком языке она разговаривала с вами?
По-русски
Потрясающе! надолго задумалась Лили. Алексей внимательно всматривался в её лицо. Странный вопросный ряд заставил его сомневаться в ментальном здоровье начальницы.
На каком языке она разговаривала с вами?
По-русски
Потрясающе! надолго задумалась Лили. Алексей внимательно всматривался в её лицо. Странный вопросный ряд заставил его сомневаться в ментальном здоровье начальницы.
Что от вас хотели похитители и почему оставили во дворе одних? как показалось Романову, шпионка пришла в себя переключившись на новую тему. Но сама резкая смена объекта обсуждения, без всякого перехода выглядела тоже неадекватно. Но проявиться эмоциям Алексей, конечно же, не позволил.
Я не успел понять, что им было нужно. Вы нас очень быстро спасли. Зачем они вышли со двора мне тоже не известно. бесстрастно отчитался Романов.
Но предположить ты можешь?
Никак нет! прищёлкнул каблуками Романов, Недостаточно информации.
Ты думаешь они русские?
Никак нет!
А кто?
Немцы! Товарищ Лили!
Да хватит тебе стучать каблуками, сядь уже! взялась за виски девушка. Денёк у неё выдался трудный, но информацию она получила чрезвычайно интересную. Она давно интересовалась загадочной шпионкой, о которой в Стамбуле ходило много противоречивых легенд. Женская конкуренция страшная вещь! Расскажи, как началось у них это?
Мы вошли во двор, на нас напали сзади. Мы не смогли ничего сделать. Это были профессионалы, и их было много. осторожно присев на край стула объяснил Алексей.
Я не об этом. Как у Семёна с Лили не могла подобрать слова, с этой отношения начались?
Он сказал, что влюбился с первого взгляда.
Как это произошло? Когда он её увидел впервые? уточнила Лили.
Она за ним следила тайно. Алексею неловко было описывать сцену первого знакомства Семёна и Саши, а Романов был уверен, что речь идёт именно об этом.
Зачем она следила за ним? Почему именно за ним? Лили выглядела так, будто готовилась услышать самую интересную историю за всю свою жизнь.
Алексей и не предполагал, что профессиональная шпионка настолько сильно интересуется сплетнями о чужой личной жизни, но у всех свои слабости.
Я не могу ответить на этот вопрос. Я не знаю, и это было чистой правдой.
Что он сделал, когда заметил слежку? спросила Лили.
Сделал вид, что ничего не заметил, бесстрастно объяснил Романов.
А она?
Она продолжала смотреть.
А что было потом?
Он резко вышел из комнаты и сделал ей больно. Алексею было противно всё это рассказывать, но что делать
Он применил болевой приём? Какой? странная лексика в разговоре о двух влюблённых опять резанула слух Романову.
Тот, который применяют только с женщинами. Алексей нашёл-таки обтекаемую формулировку для описания того, как Семён ущипнул Сашу в коридоре, когда та подсматривала за ним и Маринкой в день Сашиного появления в семье Шлинчаков.
Алексея тяготил этот разговор. Он никак не ожидал, что на допросе придётся сплетничать о личной жизни друга. Решил прекратить это безумие.
Каковы будут наши дальнейшие планы? Алексей попробовал переключить внимание собеседницы на другую тему.
Выпустим Семёна, пусть и дальше фланирует по детским магазинам. Очень странная, но интересная идея, кстати. Наверняка его опять выследят, но теперь и мы будем более внимательны. Короче, будем ловить на живца. объяснила план Лили.
А я? удивился Алексей. Он считал Семёна своим помощником, а Лили поставила Шлинчака на первое место. Какое задание будет у меня?
У тебя? рассеяно переспросила Лили, явно не желая переключаться на Романова. Сам думай. Тебе что, подсказки нужны? применила обычную начальственную практику шпионка, использовав наезд, когда не смогла ответить на вопрос.
Скажи мне, как мужчина, она привлекательная? спросила Лили отстранённо.
Кто?
Ну, эта, которая за Семёном следила.
«Опять за своё», подумал Алексей, а вслух сказал:
Это имеет какое-то отношение к делу?
Не дождавшись ответа, вышел.
17. Двойной агент
Алексей, не дожидаясь пока выпустят Семёна, вышел из здания и медленно пошёл по улице. Ему нужно было побыть одному. Обдумать всё произошедшее. Он пытался настроиться на деловой лад, необходимый для анализа, но перед глазами почему-то стояло любопытное лицо Лили. Алексею показалась, что она одержима историей любовных отношения Семёна и Александры. Она даже имя Александра ни разу не произнесла. Не назвала её ни женой, ни девушкой, ни любимой. Только «эта». У Романова возникли сомнения в психическом здоровье Лили. Он думал, не доложить ли об этом начальству, но решил пока понаблюдать самостоятельно, ведь буквально ещё вчера девушка была абсолютно адекватной и показывала чудеса конспирации.