Спокойной ночи!
Под утро он проснулся. Рита всхлипывала. Он зашел в комнату, одеяло было на полу. Рита, свернувшись калачиком, дрожала от холода. Франц Викентьевич поднял одеяло. Накрывая Риту, расправил складки, погладил ее по голове. Уснуть он больше не смог.
Правильно люди говорят, яблоко от яблоньки
Екатерина Романовна стояла у подъезда.
Что такое?
Франц Викентьевич поставил сумку с продуктами на землю.
Туда вон погляди!
Франц Викентьевич обернулся: на скамейке, опустив голову, курила Рита.
Что стряслось?
Он забрал у Риты сигарету, затушил, бросил в урну. Она резко встала, но Франц Викентьевич поймал ее за руку.
Дома расскажешь.
Франц Викентьевич поставил чайник на плиту. Рита вздохнула.
Я у мамы была, в больнице. Ей операцию сделали.
Удачно?
Не знаю. Врач говорит, нормально.
Ну и хорошо.
Франц Викентьевич налил ей чаю. Рита взяла чашку, отхлебнула глоток.
Лекарства нужны! А этот короче, отец запил с дружками, а карточка мамина у него.
Рита сжала кулаки.
Так, не дергайся!
Франц Викентьевич погладил Риту по голове.
Придумаем что-нибудь, у меня поживешь, пока мать не вернется.
Франц Викентьевич играл на аккордеоне редко и то только для себя, но сегодня у него был слушатель. Рита сидела, не шевелясь, завороженная его мелодией, и встала только тогда, когда он закончил.
Я пойду
Да, да, уже поздно.
Франц Викентьевич ночью снова подошел к Рите. Она спала. Одеяло было на месте, но он все равно долго поправлял его и еще дольше не уходил из комнаты.
Здрасьте!
Екатерина Романовна с веником в руках застыла на лестнице. Рита открыла дверь своей квартиры, и Франц Викентьевич вошел внутрь. Сначала ничего не было слышно, затем звякнуло стекло, грохнулась на пол табуретка, послышались выкрики.
Ты воще кто такой?!
Какие, на хрен, лекарства?
Какая карточка?
Ритка?
Моня, гля, она у этого козла ночует!
Колек, вмажь ему, чтоб знал!
Ба-бах!
Дверь открылась, и на пороге появился Франц Викентьевич. Из его разбитого носа стекала кровь.
Ой, батюшки!
Екатерина Романовна уронила веник. Франц Викентьевич, зажав нос рукой, вошел в свою дверь, Рита следом за ним.
Вроде все.
Рита вытерла подтеки на щеке, отложила полотенце. Франц Викентьевич не шевелился.
Все! Вам плохо?
Нет, наоборот Спасибо, Рита.
Франц Викентьевич даже не ложился. Он ходил по комнате, пытался смотреть телевизор, заваривал себе чай и лишь к утру открыл шкаф и снял с вешалки красное платье. Рита спала, лежа на боку. Франц Викентьевич присел на диван и поцеловал Риту в щеку. Она открыла глаза.
Вы Вы это зачем?
Рита, схватив одеяло, вскочила с дивана. Франц Викентьевич протянул ей платье.
Рита, это не то это подарок!
Зачем?
Рита бросилась в прихожую и, открыв дверь, выбежала из квартиры.
Эй, Колек! Зенки открой!
Моня, это чо, утро, што ли?
Утро, утро, гля, кто!
Во, Ритка
Рита попыталась пройти мимо стола, но отец поймал ее за руку.
А Фокке-Вульф чо?
Чо, чо, не видишь, свалила она от него. Гадом буду, приставал, тварь!
Моня звякнул пустыми бутылками.
Ах он козел, убью!
Рита дернулась, но отец больно сжал ее руку. Моня слил в стакан остатки самогона.
Не кипишуй, Колек! На хрена мочить? Бабки с него струсим, пойло-то кончилось!
Отец с силой развернул Риту к себе.
Ну чо, было, было? Говори!
Рита вырвала руку.
Пошел ты!
Телефон зазвонил неожиданно.
Да, доктор, я, Рита. Плохо? Я сейчас приеду! Нет, лекарства еще не купила я достану деньги, ну, завтра или послезавтра да, да, я все поняла.
Рита оглянулась по сторонам, зашла за сараи. Пацаны, как всегда, были на месте.
Откуда такие бабки, Ритка!
Ей подкурили сигарету.
Совсем голяк?
Ну, может, у этого, длинного есть, но лучше не просить.
Почему?
То еще чмо!
Жмот?
Не, озабоченный. Сама понимаешь, как отдавать придется.
Рита выбросила окурок.
Где живет?
Длинного в поселке не оказалось, и Рита постучала в дверь к Екатерине Романовне.
Мне только на лекарство. Отец всю мамину карточку спустил. Мы сразу все отдадим.
Да, да, конечно я знаю, но пойми, девочка, это большие деньги, и просто так
Без лекарства мама умрет! Вы же на ремонт собирали, я знаю!
Без лекарства мама умрет! Вы же на ремонт собирали, я знаю!
Екатерина Романовна обняла Риту за плечи.
Пойми, дите, в жизни не всегда бывает так, как хочется
Вы мне не дадите?
Рита сжалась в комок.
Дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь!
В глубине квартиры зазвонил телефон. Екатерина Романовна поспешила в комнату.
Извини, давай после поговорим!
Все трое за столом выпучились на Риту. Она молчала.
Ну чо, созрела?
Моня встал, потянулся, вышел из-за стола.
Пошли, Колек, к Фокке-Вульфу, а то уже горло пересохло.
Мужики встали, вышли на площадку. Моня поманил Риту пальцем.
Сюда иди!
Зачем?
Рита не сдвинулась с места.
Балдой кивать будешь!
Моня позвонил в дверь.
Франц Викентьевич стоял на пороге и видел только Риту.
Ты чо, козел, на кичу захотел? Щас все устроим!
Моня подтолкнул Риту вперед.
Ну-ка, крякни, чо он с тобой делал?
Рита молчала.
Колек, развяжи ей рот!
Не трогайте ее, вот деньги, здесь всем хватит!
Франц Викентьевич достал из кармана пухлую пачку.
Рита, я вчера их снял для тебя.
Ты чо, фуфел, ни хрена не понял? Да тебе пятера за разврат ломится!
Моня протянул руку.
Бабки сюда!
У Риты зазвонил телефон. Она пришла в себя.
Да, я. Что?
Телефон выпал из рук, треснул о кафель.
Мама
Всю следующую неделю Франц Викентьевич Риту не видел. Он собирал вещи, загружал контейнер, выносил ненужное на помойку. Спал он еще меньше: отец Риты с дружками устроили нескончаемые поминки, заливаясь самогоном и горланя песни на весь поселок.
Франц Викентьевич положил красное платье в чемодан. Как ни странно, сейчас было тихо, и он услышал, как открылась его дверь. На пороге комнаты стояла Рита.
Возьмите меня с собой!
Рита держала в руках небольшую сумку.
Как ты это себе представляешь?
Франц Викентьевич закрыл чемодан, поставил его на пол.
Все равно я здесь не останусь!
Рита бросила сумку на пол.
Рита, ты уже большая девочка, ты
Да, я уже большая! Вот, смотри, смотри, Фокке-Вульф!
Рита сняла кофту, швырнула ее на пол.
Франц Викентьевич вздохнул, поднял кофту, прикрыл ей грудь.
У тебя есть отец.
Уже нет.
Рита раскрыла ладонь и показала пустой пакетик от крысиного яда .
Часть третья. Волчица
Молодой волк прижал уши и лег, выражая полную покорность. Он даже не пытался смотреть, как крупный трехлеток забирает его добычу берцовую кость, только что оторванную им от туши. Сартан, грозно рыча, уже собрался было уходить с трофеем, но вдруг остановился и ощетинился. Огромный, почти черный волк стоял у него на пути.
Верни!
Скиф?
Сартан осторожно положил кость на траву.
Тебе-то что?
Это не по закону.
Скиф не сводил с Сартана глаз.
Не тебе решать! Ты не вожак!
Сартан хотел взять кость, но, видя, как Скиф обнажил клыки, оскалил всю пасть.
Всем разойтись!
Между ощетинившимися волками встал Шах. Вожак хотел для острастки громко зарычать, но закашлялся и сник.
Пора менять вожака!
Сартан резко развернулся и, переступив через кость, не оглядываясь, пошел к притихшей стае.
Рита постучала в калитку. В последние дни перемены в ее жизни происходили с поражающей быстротой. Вокзалы, вагоны, автобусы, словно ролики одного бешено катящегося скейтборда, выдернули ее из мрачных дней и, не давая даже опомниться, перенесли через тысячи километров в небольшую станицу, к дому, стоящему на самом краю степи.
Ой, внученька! Просима!
Дед обнял Риту. Они прошли в дом.
Наслышан о тойных делах, горемыка! Гутарь, не гутарь, родителев не вернешь! А самой тобе не гоже быть. Молода ишо. Живи здесь, гуртом сподручнее будет!
Дед поставил на стол жареную рыбу, нарезал хлеб.
Сам ловил?
Рита взяла одну себе в тарелку.
Утут трохи завсегда словишь, речка у нас, озерцо есть, удища дам!
До людей далековато. По дороге одни камыши да овраги.
У меня лисапет справный. Владей! В школу в аккурат будет.
Спасибо, дед!
Рита поцеловала деда.
Ты, дите, очи свои не прятай! Жисть, она, как ручей, чохом бежит, не остановишь. Перемелется лихо, добро будет. Друзяков-товарищев сабе в классах отыщи. Гамузом завсегда веселее.
В классе Рита сидела одна. Мальчишки не скрывали к ней своего интереса, но, кроме дежурных вопросов, на контакт не шли. Девочки тоже почти с ней не разговаривали: всему виной была Даша, вернее, ее острый язык. Яркая и властная, Даша была в центре всех событий в классе, и ей сразу не понравилась уверенная в себе новенькая.