А что ты хочешь этим? Дать мне новую возможность растить дитя полной счастливой семьей?
Оскалилась варг, продемонстрировав вместе с выразительным рокотом звериный оскал сорока ровных белоснежных зубов. Хищная бестия подалась вперед, опаляя кожу жаром дыхания, но задержавшись на миг, отстранилась с самым невинным и беззаботным видом. Даже руки выставила перед собой, показывая знак перемирия. Ирен не испугалась, не отстранилась. Она стояла там же, готовая и пощечину отхватить, как в тот день перед поездкой к Мари. Но ничего не последовало, а Лана и вовсе ушла. И как это понимать? Как прощение или горькую обиду?
Вампирша тяжело вздохнула, присев на берегу и наблюдая за тем, как играют в воде два самых близких варга. Варги, которые изменили её жизнь, образ мыслей, взгляды на жизнь. Да и вообще, варги и вампиры не были хорошими друзьями даже через столько лет, но Цепеш любила. Всем своим сердцем, которое могли считать черствым, или прогнившим, черным. Так тепло было лишь от вида беззаботных Карлин и её матери. Такой же прекрасной и пленяющей взгляд, а может и ставшей прекраснее за это время, на что и материнство повлиять могло. Губы Ирен расплывались в такой нежной улыбке, а налитые кровью глаза закрылись в умиротворении. Ирен могла быть с ними собой, вот так бездельничая, мечтательно вдыхая и выдыхая свежий воздух у реки, лёгкой и свободной.
Я пошутила. Глупо ворошить прошлое, тем более, когда виновата ты перед Карлин. Перед ней извиняйся, я же Может и не буду прекрасной матерью в ее глазах, но едва ли могла бы и при ином исходе. Такова жизнь, Ирен. Не всем дано.
Заключила отстраненно варг, отправившись дальше, вперед к дочери, что резвилась в воде так же, как в старые времена, когда еще неуверенно перебирала ножками и желала познать этот мир. Ребёнок может и вернет их к нормальной жизни, но Ирен до сих пор мучили слова Ланы. Как же это любить, как варг? Да и сама глава не раз говорила о том, что маленькое существо на свет лишь при любви появляется, но ведь у них всё было не так. Просто две одинокие и уставшие от жизни женщины стали чуть ближе, а одна ночь, проведенная под действием алкоголя, ни о чем не говорила.
Бледные ручки аловолосой обвили собственные колени, в которые упирались теперь и лицом, а красный шелк волос спал, скрывая лицо, такое счастливое и несчастное одновременно. Замешательство вторглось в жизнь вампирши, эмоции все перекрывая. Как же было сложнее? Знать точно, что её ненавидят, или быть в состоянии, когда ещё до самого конца не осознала произошедшее? Вампирше теперь казалось, что это не Лана, а она выпила прилично.
Могли ли смех и веселье не добраться до Ирен, осторожно пройти стороной, будто серый отрывок жизни?
Всплеск и брызг холодной воды коснулся щек, лба, носика девушки, а рядом остановилась уверенная фигура варга. Мокрая, с влажными волосами, засученными рукавами и брюками, которые в прочем не спасли нисколько мокрое положение дел. Сзади на девушку обрушился еще один водный поток и недовольный драчливый взгляд зеленых глаз скользнул на другую. О рубашке можно было вспомнить только по стоящему ободку у шеи, а все остальное давно прилипло к поджарому телу. А вот брюки задраны и закатаны до шорт, оголяя белые коленки и икры. Мать еще раз плеснула на дочь, в при пружинистом прыжке к себе ловко отступила в сторону. Игривая, все еще с сухими волосами и брюками.
Ирен удивленно посмотрела на Карлин, которая окатила водой и глазом не моргнула. Ох и не любила вампирша воду. Терпеть не могла за все ее свойства. Возможно, такая антипатия к водной стихии возникла при обучении. Каждый раз промокшая до ниточки Цепеш возвращалась с тренировок. Именно тогда она еще плохо обращалась со своими силами, так что не трудно понять, что мокрой она была из-за старших, которые лучше управлялись и постоянно задирали младшую. Но даже теперь, когда эта стихия поддавалась хорошо, её очень не любили, пусть и не пропускала она ни разу водных процедур.
Карлин! Ну как так можно?!
Спокойно! Не сидеть же с кислой миной!
Возмутилась резвая варг, оказавшись между двух огней. Ирен вспрыгнула на ноги и нахмурила алые бровки. Где там было её детское? Куда же запрятала она её? Ах, она выскочила так неожиданно. Так что теперь аловолосая скинула обувь и не засучивая рукава и брюки побежала к шкодящим девицам.
В глазах недобрый огонек блеснул. Ирен подскочила к дочери, черпнув ладоням прохладной влаги, которую и отправила на светлую макушку. Азарт и озорство клокотало в горле, сорвавшись смехом, звонким, беззлобным и чистым. Блузка быстро промокла, облегая тело и просвечивая слабо все, что совсем недавно скрывала. Также и волосы от игр в воде намокли, прилипая к лицу и шее. О брюках можно было молчать, потому что они первыми вобрали в себя жидкость, став тяжелее, но эффектнее теперь подчеркивали стройные ножки и округлые ягодицы. Через десять минут бега по камушкам и детских забав вампирша устало поплелась на берег. Кажется, ничего особо и не изменилось с детства, раз Цепеш снова вся промокла до ниточки.
Всё. Я устала. Хватит.
Капризно протянула Ирен, давая понять, что выбывает из детской забавы.
А теперь домой, если не у кого в голове не притаилось мыслишки пролежать в лазарете с лихорадкой с неделю. Поиграли и ладно.
Карлин красноречиво чихнула и заработала легкий шлепок по ягодицам.
Давай, кто быстрее.
После сказанного Лана и за спину вперед подвинула Ирен, а потом недолго думая, подхватила ее за коленки и плечи на руки, сорвавшись с места бегом. Легкая грациозная фигурка впереди Карлин маячила всю дорогу. Только ближе к воротам расстояние сократилось.
Лана! Поставь меня на ноги!
Возмущалась Ирен, краснея и пряча лицо. Ну, прятали не только лицо, когда увидела то, что блузка просвечивает всё. Теперь даже рада была вампирша, что на руках у супруги сейчас. Стыдно было не за себя. Не показывать же всем то, что Лане принадлежало. Руки аловолосой неловко сжимали промокшую ткань алой рубашки варга, которая теперь скорее бардовой была. Так тепло и приятно сейчас было, что можно было и в сон провалиться.
Добрались они быстрее, чем могла предположить Цепеш. Ирен не заметила даже того, как её занесли в дом, прогоняя назойливый рой женских дум. Лишь голос эльфийки заставил снова вынырнуть в реальность и посмотреть вокруг.
Миновав железное препятствие, Лана так же быстро пересекла двор и взлетела по лестнице до входной двери. Карлин с наброшенным на голову полотенцем поднималась наверх. Не успели Драйфорд прийти, как подобает, как к ним на встречу вышла эльфийка. Вид ее выражал красноречиво вину и стыд. Девушка склонилась в поклоне в пояс перед прибывшими.
П-п-пр-рошу простить! Мы не знали, что вы так скоро верне
Подай горячей еды в комнаты, пожалуйста.
Прервала лепетания служанки Лана, также резво отправившись наверх и до комнаты Ирен. Тут то, беспардонно открыв дверь плечом, зверюга опустила на ноги супругу.
До комнаты доставлена, миледи, одежку найдете, в ванне обогреетесь.
В шутливом тоне промурлыкала варг, прошмыгнув обратно в коридор, собираясь в свою комнату. С пышных волос капала влага, как и с одежды, оставляя следы на полу.
Да ладно тебе, не переживай так
Девушка махнула рукой, а после и в комнате оказалась, но любимая так быстро стремилась покинуть, а тепло, которое согревало, пропало, оставляя мерзнуть. Вампирша дернула белокурую на себя за руку, ловко разворачивая к себе и целуя в губы. Вторая рука скользнула по шее, надавливая на затылок. Нежно, но так по-собственнически, не позволяя отстраниться, пока сама того не захотела, но отходить не стала.
За то, что мы оставили мои раковины и камни там. А еще
Ирен больше не удерживала Лану, но пальчиками прошлась по кубикам пресса, ложбинке и шее, остановившись острым касанием на ней, поглаживая нежную кожу, на которой вскоре оставила поцелуй, горячий, но не обжигающий, чтобы не напугать вновь.
Мне холодно, Лана И я не хочу в воду
Голос звучал тихо, а щеки все еще красные были. Варг ведь сама сказала, что ей идет румянец. О смущении и эмоциональный фон говорил. Хотя не только о смущении он говорил.
Сколько же властности оказалось в движениях Ирен, осознания возможности подобных поступков. Варг улыбнулась сквозь поцелуй, ощущая игристые эмоции, щекочущие нотки внутри разума. Ирен, такая эмоциональность вампирши все-таки делала ее исключительной. Сильная рука скользнула по хрупкому стану, притянула за талию к себе, а вторая коснулась шеи, пальцами массируя. Глоточек воздуха втянули яркими губами, а в глазах проснулся танец ироничного огонька.