В русской народной свадьбе не только в деревне, но и в городской среде еще в конце 19 в. было принято сажать мальчика на колени новобрачной. В первый раз его сажали сразу же после приезда от венца, во второй во время кормления молодых. Г. А. Жирнова отмечала, что: «Отрок вместо со сватьей и дружкой провожал молодых до брачной постели и трижды ударял ладошками по подушкам. Исследователи относят символические действия такого рода к семильной и контагиозной магии, направленной на то, чтобы у молодых первым родился сын». 77
В древнеиндийской свадебной церемонии на колени молодой также сажали мальчика.
Мы уже отмечали ранее, что в русской фольклорной традиции жениха-мужа величают, как правило, «ясным месяцем», а невесту-жену «красным солнышком». В свадебном гимне Ригведы невесту также именуют солнцем (Сурьей), а жениха месяцем (Сомой). Общеизвестно, что в русской свадьбе жених это «молодой князь», а невеста «молодая княгиня.». В древнеиндийском свадебном ритуале жених имеет все атрибуты царя-кшатрия (т.е. воина), а невесту называют «госпожой» и «царицей».
В русской, и особенно в северорусской свадебной традиции имеется разработанный и до предела семантизированный обряд предсвадебной бани для невесты и для жениха. В древнеиндийском свадебном ритуале полагалось, чтобы «невеста и жених омылись перед брачными церемониями». 78
Мы знаем, что для северорусского свадебного костюма (и жениха, и невесты) характерно сочетание красного и белого цвета, причем именно свадебный костюм перенасыщен выпивкой, ткаными проставками, лентами и т. д. красного цвета. Ранее уже отмечалось, что сочетание красного и белого было атрибутом похоронной обрядности на восточноевропейском Севере еще в эпоху древнего каменного века (владимирская стоянка Сунгирь 2425 тыс. до н.э.). Исследователями неоднократно подчеркивалось, что севернорусская свадебная песенная традиция и прежде всего причеть невесты исключительно близка к похоронной причети, а в целом свадебный обряд семантически близок к похоронам. «В индийской символике белый и красный цвета, особенно сочетание их, символизируют траур», пишет Б.Л.Смирнов.79 «Сари (или другая одежда) красного иди темно-розового цвета и в наши дни обязательно надевается невестой в день свадьбы почти во всех областях Индии», отмечает Н.Р.Гусева.80 Она же указывает на следующие обстоятельство: «в «Глиняной повозочке» выявляется интересная символика красный цвет знаменует собой и казнь и свадьбу: герой драмы Чарудатта, по ложному обвинению предан в руки палачу, и на него надевают красный плащ, но в час казни является его возлюбленная и снимает с него тяжкое обвинение, после чего Чарудатта восклицает: «Смотри и этот красный плащ, и осужденного венок ты в украшенья жениха своим приходом превратила». 81
Мы знаем, что в русской свадебной обрядности хлеб и соль играют огромную роль. Молодых благословляли хлебом-солью, на свадебной столе обязательно должны были стоять хлеб и соль и т. д. Но в восточных регионах Вологодской области сохранилась память о том, что раньше невесте перед венцом сваха и крестная мать (божатка) натирали темя солью. Считалось, что делается это для предохранения от сглаза. Интересно, что в древнеиндийских текстах соль и соленая пища «всегда ассоциируются с половыми отношениями». 82
Глава 5
Символом половых отношений в индийской традиции считается также заяц, который постоянно присутствует в изображаемых на миниатюрах эротических сценах. Символике зайца в славянской обрядности и фольклоре посвящена работа А.В.Гуры, который отмечает, что: «Образ зайца в славянских народных представлениях обнаруживает ярко выраженную связь с архаической и сакральной в своих истоках фаллической символикой», 83 и характеризуется любовно-брачной семантикой. Он подчеркивает далее, что: «Любовно-эротическая символика зайца определяет и представление о влиянии этого животного на красоту и привлекательность человека: «кто кусочек мяса заячьего съест, будет красавцем» (Воронежская губ.) «84 Здесь стоит отметить, что в индийской традиции красивую девушку называют «зайцеликой». Отвлекаясь несколько от свадебной тематики, заметим, что в древнеиндийских представлениях заяц связан с месяцем, являясь его воплощением. С подобной ситуацией мы сталкиваемся и в славянской фольклорной традиции: «Заяц-месяц, Где был? В лесе» (Казанск. губ.); «Заяц-месяц, Вырвал травку, Положил на лавку» (Петербургская губ); «Заяц-месяц, Сорвал травку, Положил под лавку» (Пермская губ) «85 В свадебной обрядности (славянской вообще и северорусской в частности) заяц символ жениха. Так на Пинеге во время свадьбы жениху дарят сшитого из льняного холста зайца. Поскольку в северорусском фольклоре (как и в древнеиндийской традиции) жених ассоциируется с месяцем, а месяц с зайцем, то в таких обычаях (дарения жениху зайца) нет ничего удивительного.
И, наконец, как пишет Р.Б.Пандей, согласно свадебным обрядам, зафиксированным в «Ригведе», «взятие руки невесты женихом является главной церемонией, и дарение девушки, как и прежде, остается делом отца, и жених приходит сватать её у него. Но взятие руки невесты, по-видимому, происходит в её доме, как это обычно делается и сейчас, а не в доме жениха«86 После передачи отцом невесты своей дочери жениху их руки перевязывали веревкой жениху правую, а невесте левую. Жених, взяв невесту за руку, обходит с ней вокруг огня слева направо и т. д.
Если мы обратимся теперь к свадебному обряду, существовавшему еще в 20-е годы нашего века на востоке Вологодской области (Бабушкинский, Никольский, Тарногский р-ны), то здесь отец передавал невесту жениху, ведя её за полотенце, одетое петлей на руку. Держась за другой конец полотенца, жених обводил невесту вокруг стола слева направо. Затем, продолжая держаться за разные концы полотенца, они становились на браную скатерть для родительского благословения. В Индии распространен обычай, по которому к дню свадьбы женщины из семьи невесты наносят магические орнаменты (ранголи или альпона) на пол, стены дома и вокруг брачного алтаря (функции такого брачного алтаря в вологодской свадьбе выполняла именно орнаментированная браная скатерть, на которую становились жених и невеста).
В связи с этим Н.Р.Гусева пишет: «Эта древнейшая традиция, связанная с верой в магическую силу условного рисунка, прочно вошла в индуизм, и ни одно обрядово-ритуальное действие, ни один праздник в индусских семьях любого социального слоя не проходит без нанесения ранголи не только на землю перед входом в дом, на полы или стены дома, но и на сосуды и разные ритуальные предметы. Отдельные элементы подобных узоров наносятся даже на ладони невесты, а иногда и на её лицо». 87 Здесь стоит отметить тот общеизвестный факт, что в северорусской свадебной обрядности (да и в целом у русских) охранительная орнаментика играла огромную роль. Украшенные древними геометрическими узорами полотенца вешались вдоль стен, в красном углу, входили составляющей частью в головной убор молодой, да и весь костюм жениха и невесты был перенасыщен такими вышитыми или ткаными охранительными орнаментами. Причем индийские магические узоры, как правило, абсолютно идентичны северорусской охранительной геометрической орнаментике. Интересно и то, что в индийском свадебном обряде, согласно ведическим правилам, на рисе, насыпанном в форме лепешки, жрец рисует красным порошком один из важных элементов янтр-свастику. В свадебной обрядности Вологодской губернии лепешка «витушка» играла также огромную роль. Витушка украшала свадебный стол, она была символом молодых. При приезде молодой в дом мужа именно витушкой благословляла её свекровь и клала этот ритуальный хлеб на голову своей снохи. Выпекалась витушка также не просто, она, как правило, вся украшалась «гуськами» и свастиками из теста. Очень часто при приготовлении такого свадебного хлеба сначала лепили из теста свастику, а затем обкладывали её по контуру тестом. В результате после выпечки не только на внешней части пирога доминировала свастика, но она также хорошо просматривалась и на плоскости, лежавшей на полу.
Мы знаем о том, какую большую роль играют в индийской свадьбе венки, украшающие жениха и невесту. Но здесь, наверное, стоит вспомнить, что в восточнославянской архаической обрядности одним из важнейших атрибутов Купалы дня, связанного с началом брачного периода, был венок, использующийся как средство продуцирующей магии и оберег. Даже сам термин «венчание» определяет свадьбу как некий ритуал, связанный с венком. В.К.Соколова отмечает, что: «У белорусов через костер перебрасывали венки, причем, если венок ловила девушка, то бросала обратно, если парень рвал Вполне вероятно, что это более ранняя, чем гадание форма действий с венком, связанная с брачной символикой, которая занимала в купальской обрядности видное место». 88
Таким образом, мы можем констатировать огромное количество схождений образных, ритуальных, знаковых в северорусской и древнеиндийской свадьбе.
Глава 6
То же самое можно сказать, сравнивая северорусские и древнеиндийские похоронные обряды. Так, Д.К.Зеленин отмечает, что: «По русским представлениям, умирающий должен окончить свою жизнь на соломе: украинцы и белорусы кладут его на овчины». Согласно этнографическим данным, полученным экспедицией Вологодского пединститута в Кич-Городецком районе Вологодской области от стариков 1911 и 1914 г.р., покойников моют на сене, которое затем выносят во двор к стойке, т.е. столбу, который держит переводы, для того «чтобы скотина затоптала» и чтобы «корень (семья) жил в достатке». Интересно, что «корень» не только семья, но и само сено, на котором мыли покойника.