Сейчас же постепенно перепробовал большинство яств: блинчики, обмакивая поочередно в мёд, сметану и в варенье, а запивая морсом. Как оказалось, смородиновое с чудесным запахом. Налил в кружку заварки, добавил кипятка из тихо бурлящего самовара, бросил кружок лимона. Пить стал вприкуску с ватрушкой и несколькими разными конфетами-подушечками. Отведал кусочек пирога-калинника и совсем уже сытый съел мятный пряник. Сладость во рту удалили несколькими глотками шипучего кваса, шибанувшего газом в нос. Почувствовал, что больше уже не в силах съесть и кусочек чего-либо.
Выразил хозяину свою благодарность за столь чудесный завтрак.
Даже не помню, когда в последний раз так наедался. Было очень-очень вкусно. Большое спасибо!..
Это скатерти-самобранке следует сказать «спасибо», она славно постаралась, заметил Ванюшин. Погладил себя по животу. Действительно, яства вкуснейшие. За таким столом жалеешь, что с одним животом на семь обедов не поспеешь. Коротко хохотнул и поднялся из-за стола.
Гость последовал его примеру.
Странные гости
Первого странного гостя к хозяину Алексей заметил спустя час после завтрака. С ним из дома вышел Ванюшин, одетый в грубую домотканую одежду синюю косоворотку, красные шаровары и синие яловые сапоги. Шагающий с ним незнакомец был облачён в полосатый ватный халат, обвязанный в талии широким платком, а его голову увенчивала чалма. Ведя с ним оживлённую беседу, хозяин прошёлся взад-вперёд вдоль опушки леса, порой что-то показывая то в одну, то в другую сторону. Иногда даже вверх, на безоблачное небо.
Вскоре они стали прощаться друг с другом, гость направился к дому, а хозяин явно его поводил. Они зашли в дом, а через минут пять кудесник вышел уже один.
Проводили гостя? не удержался от вопроса Алексей.
Ванюшин согласно кивнул, но вопрос о том, кто это был, проигнорировал, сделав вид, будто его не услышал. Продолжать расспросы Алексей счёл нетактичным, ведь было очевидным желание хозяина не говорить об этом.
Не зная, чем ему заняться, Алексей наткнулся на посадки гороха. Увидел большие полные стручки и не удержался от соблазна, набрал целую горсть. Давно не лакомился ими.
Выхода из огорода, жуя на ходу молодой горох, который он выбирал из только что собранных стручков, Алексей заметил в саду кудесника. Тот чаёвничал с гостем. Такого ему ещё видеть не приходилось: неизвестный был чрезвычайно худ и смугл, из одежды имел лишь одну набедренную повязку самого ветхого вида.
Ванюшин с гостем не произносили слов, но по всему было видно, что у них идёт довольно оживлённый разговор. Порой это угадывалось по мимике, скользившей по лицу тени, по менявшемуся взгляду.
«Общаются телепатически, догадался Алексей. Интересно, кто бы это мог быть? Похож на индуса. Странно, как он добрался до наших краёв? Наверное, тоже кудесник, как и Ванюшин»
Мешать им Алексей не стал. Присел на трухлявый пенёк вблизи опушки соснового бора, озирая окрестности. Был ясный солнечный день. Веял приятный ветерок, охлаждавший тело. По лазурному небу плыли высокие кучковатые облака, которых ещё недавно не было.
Услышав скрип калитки, Алексей повернулся. Хозяин провожал уходившего гостя. Индус направился по маленькой тропинки в противоположную от Алексея сторону. Ванюшин уважительно шёл рядом с ним.
Некоторое время Алексей провожал парочку глазами. Слева в стороне каркнула ворона. Он досадливо передёрнул плечами, бросив раздражённый взгляд в сторону не вовремя закричавшей птицы, а когда вновь посмотрел на тропинку, то по ней шагал обратно один кудесник. Индуса не было, хотя поляна просматривалась на сотню шагов вперёд и спрятаться нигде гость не мог.
«Да и зачем ему это делать? вздохнул Алексей. Он вернулся к себе в Индию тем же путём, которым и пришёл сюда».
Вдруг подкатила иномарка. Притормозила прямо около них. Водитель остался сидеть на своём месте, а его начальник вышел. Это был осанистый мужчина в тёмном пиджаке с едва видимой мелкой клеточкой и сером галстуке, впереди он нёс округлый живот. Без всяких предисловий визитёр грозно накинулся на Алексея с Ванюшиным:
А вы кто такие? Кто тут за хозяина?
Кудесник выступил вперёд, виновато горбясь:
Я хозяин. А это гость мой.
Кто ты такой? Как фамилия?
Ванюшин.
Твоя халупа?
Моя, вся аки есть вся моя.
Алексей удивился: «О какой халупе он ведёт речь?!»
Оглянулся на дом и к своему несказанному изумлению обнаружил, что тот имеет самые скромный вид и размеры, крыша из старой соломы, грязной и истерзанной дождями, непогодой. Рядом старые сараи.
Между тем мужчина с привычным нахрапом продолжал расспросы:
Чем-то подтвердить своё право на неё можешь?
Подтверждаю: мой дом. Слово честное могу дать.
Ты что, издеваешься? Документы на дом и прочее твоё хозяйство имеются? Покажи!
Да они мне без надобности.
Значит, никаких документов нет. Понятно!
Документов несть, но ведь я есть? скромно заметил Ванюшин, переминаясь с ноги на ногу.
Визитёр презрительно оглядел его, перевёл взор на дом, сарай, сад.
Ишь сколько понастроил всего незаконно! Твои строения ни в каких документах не значатся, я же прекрасно помню!
Давно здесь живу.
Сколько бы ты ни жил! Безобразие! На днях всю эту территорию на торгах приобрела в собственность уважаемая фирма Бабрамидзе, я подписывал документы. Вас там не значилось! Вы самозахватчики! Нарушители закона!
Ну, если вы так говорите, почесал голову кудесник.
Тут и говорить нечего! Не снесёте всё сами, так заставим снести, и ещё оштрафуем!
Делайте, что вам подсказывает ваша совесть, спокойно, глядя в сторону, ответил Ванюшин, а я буду делать всё по своей.
На что ты намекаешь? Дерзкий пошёл народ, не клади и пальца в рот! Ничего, после суда заговорите по-иному. Я этого добьюсь!
Чиновник повернулся и зашагал к своей машине. Водитель уже находился на ногах, услужливо открыв дверцу.
Иномарка стремительно унеслась, оставляя после себя в воздухе мелкий сор, который тут же осел.
Ванюшин проводил её взглядом и прокомментировал поведение гостя:
Эх ма! Чин спеси родня.
Чином от ума избавлен, Алексей вспомнил и процитировал известные слова Александр Пушкина.
Это именно так. Впрочем, не совсем так. Ум у него имеется, но определённого толка: кривой и нацеленный на поживу. Как и у ему подобных, по известной пословице: «Богатому черти деньги куют: и с камня лыко сдерёт, и с грязи пенку снимет, ловит рыбку на сухом берегу, норовит на грош пятаков наменять продаёт, покупает да людей обирает». А этот пользуется своим чином, орудует им как кистенём на большой дороге. Дадут такому на прокорм казённую корову, он прокормит своё стадо.
Чего-чего, а совести у него нет, вздохнул Алексей, качнув головой, чего нет, того нет.
В этом ты прав, Алёша. Хотя вдругорядь он держит гордую осанку, считает себя честнейшим и порядочным. Может даже заявить: «Я не из таких, чтобы грабить нагих».
Алексей его поддержал, усмехнувшись:
Каждый осёл мнит себя мудрецом, плешивая обезьяна красавицей, а ворюга кристально честной личностью.
Увы, сие правда. Увы.
К вам он заявился по той причине, что в этом деле имеет серьёзный материальный интерес. Потому может на всякое пойти. Что же теперь будет? встревожился Алексей.
С кем?
Ну, с вашим домом?
Мой дом стоит не одну тыщу лет, даст Всевышний, простоит и ещё столько же.
Но вы же слышали, вашу землю продали! Со всем, что на ней находится! Они вас заставят всё снести.
Руки коротко. Я сам виноват. Отвлёкся на гостя, потому лишь оный сумел подкатить. Потом пусть приезжает хоть каждый день, он мя не найдёт, не увидит Я думаю, что лучше: заставить его забыть про нас или оставить всё на самотёк? Не хочется лишний раз мешать естественному ходу событий.
И к чему вы склоняетесь?
Постараюсь осторожно отвлечь его внимание на другие дела, куда паче важные. Чуть-чуть, самую малость. Подброшу мыслишку: земля продана, вот пусть новый владелец сам разбирается. Его земля его забота
Вечером за самоваром Алексей решился спросить про странного гостя в набедренной повязке.
Как мне показалось, он похож на индуса.
Так он и есть индус. Потому и похож, ибо самый натуральный индус, тонко, одними губами усмехнулся Ванюшин.
Он тоже ну, кудесник, как вы?
Кудесники у нас, у них такие называются иначе. Он необлыжный ну, настоящий йог, махариши.
Настоящий йог?
Да, такие никому своих способностей прилюдно не демонстрируют, мил-человек, они живут вдали от людей в дебрях лесов, в горах, в пустынях, в пещерах. В их округах людям живётся гораздо лучше, они благо творят, но делают сие незаметно.
И сколько же он до своей Индии пешком шагать-то будет?