Это звучало разумно, но она помнила все истории про Амура, и все похождения Зевса к девицам, и богиням.
Уж если даже Громовержец не смог себя защитить, то стоит ли ей оставаться такой спокойной? А если страсть нагрянет внезапно? Но ведь и Гелиос никогда не смотрит в сторону мира Тьмы, он может тут прогуляться из вредности, но никогда не останется, чтобы ни происходило на земле. Хотя им и обещали конец света, только произойдет это наверняка не нынче и не с ними.
Гелиос снова заметил, что Никта по-прежнему была холодна, и это обидело его больше, чем равнодушие Олимпийцев. Если он сюда стремился, неважно почему, то она могла бы проявить хотя бы какое-то внимание.
Глава 2 ПЕРЕМЕНЫ В МИРЕ
Но встретиться и переговорить Богине Тьмы с Гелиосом все-таки удалось, потому она и узнала от него о тех переменах, которые происходили в мире.
Но все там казалось ей неразумным и страшно утомительным.
Нет, чем больше она говорила с ним, тем меньше ей хотелось оказаться в его объятьях и его власти. Она снова возбуждалась от сознания свободы и независимости эти мелкие переменчивые страстишки, с которыми носится Зевс, из-за которых лопается от ярости Гера, были ей никак не нужны.
Он был увлечен и подавлен, но Никта торжествовала она смогла одолеть эту страсть в душе, и то, что не трогает нас, то делает сильней, она и на самом деле стала значительно сильнее в те дни.
Но когда она увидела собственного сына, то радости в душе ее поубавилось.
Танатос оставался непроницаемым созданием с каменным сердцем. Он не обрадовался встрече, даже не притворился, что рад этому. Сколько она не вглядывалась в его душу, окутанную тьмой, никаких чувств там не нашла. Только язвительная усмешка на непроницаемой физиономии. Это все, что он дарил миру, но разве его мать заслужила такое к себе отношение?
Что привело тебя сюда? спросила Никта почти раздраженно. Он прервал ее приятное свидание с Гелиосом, и что подарил ей взамен?
Бог смерти не обольщался, он знал, что ни его особа, ни дела его мать никогда не интересовали. Но ведь и ему до ее дел и забот не было дела.
Он молча взирал на нее. Тогда Никта заговорила снова:
Я устала от сестер твоих, а уж когда они собрались тут все вместе, мне вообще пришлось от них спасаться.
Никта лукавила, но разве знал ее сын, отгородившийся от мира, что творится в душе его матери? Да он и не хотел этого знать.
Ты нашла хорошее место для спасения, только не ты ли сама и породила своих мучителей?
Но оба они понимали, что сюда никто не сунется, и они могут и говорить и отдыхать спокойно.
Я хотела лучшего. Кто же знал, что все так обернется вдруг?
Бог смерти даже в собственных покоях никак не мог оставаться в одиночестве, и это сердито его, приводило в ярость. Хотя сюда никто не заглядывал, только Никта порой пересекала границы его владений.
Теперь он решил рассказать ей о дерзости не только богов, но и царей.
С ними пора разделаться, потребовал Танатос, они совсем отбились от рук, никакого почтения, даже страха не осталось. Меня там пленил какой-то дерзкий царь Сизиф, а разве сестрицы мои заметили это, бросились на помощь? А вот богам пришлось это сделать, они увидели, какой хаос наступает, как только я исчез бесследно. Вряд ли они меня, когда любили, но убедились, что я им необходим.
Танатос замолчал, он заметил, что теперь матушка сама в нем нуждалась, вот и бросилась к нему в объятья, хотя почему он должен ей помогать, если она не помогала ему никогда?
Он не зря издевался над ней, припомнив старые обиды, теперь они были в расчете, именно эта коварная и черная дама его когда-то и породила и выпустила в мир.
Танатос поднялся и закрыл свои черные крылья. Жуткий холод, от них исходивший, пронзил душу его матушки.
Никта поежилась. Она слышала и прежде от людей о могильном холоде, который исходил от него. Но сама она все время держалась в стороне. И даже если она не думала о нем, но понимала, что он находится поблизости, когда озноб охватывал не только ее тело, но и душу. Ему нравилось хватать свою жертву и сковывать этим холодом, и все, кто оказался поблизости, тряслись от ужаса. Он питался таким страхом и грелся в его лучах.
И все еще живые понимали, что человеку, охваченному гробовым холодом, не убежать, не спрятаться от смерти
Танатос любил наблюдать, как по-разному ведут себя в его руках люди. Одни из них, заглядывая ему в глаза, хотели казаться героями, другие наоборот вопили, теряли самообладание, и немели от ужаса. Но некоторые, прежде тихие и робкие, здесь казались несокрушимыми, как он не старался, но ничего не мог с ними сделать. Но при всем при том. Бог смерти чувствовал себя настоящим властелином. Люди были бессильны и покорны ему от начала до конца.
Танатос любил наблюдать, как по-разному ведут себя в его руках люди. Одни из них, заглядывая ему в глаза, хотели казаться героями, другие наоборот вопили, теряли самообладание, и немели от ужаса. Но некоторые, прежде тихие и робкие, здесь казались несокрушимыми, как он не старался, но ничего не мог с ними сделать. Но при всем при том. Бог смерти чувствовал себя настоящим властелином. Люди были бессильны и покорны ему от начала до конца.
Об этом он и рассказывал своей матушке, страшно гордясь собой. Никта слушала его внимательно и не перебивала. Но видела, что ничего о нем не знает. Да и не старалась что-то узнать. Для всех он оставался загадкой. Ей было ясно только то, что она породила его и выпустила в этот мир однажды.
Порой, когда он забирал детей или молодых людей, она и сама часто на него сердилась, как и когда он слишком долго не приходил к старикам. Никта верила, что все должно происходить во время, в свой срок. Но он ни к кому, даже к ней не прислушивался. У него были свои соображения, он не собирался ни с кем считаться.
Когда Никта высказывала свои несогласия с ним, он ответил:
Меня часто упрекают за то, что прихожу не туда и не вовремя, усмехнулся он, может это и так, только не я назначаю этот срок. Я только исполняю то, что записано у парок, в Книге Судеб.
Никта понимала, что напрасно его упрекает
Ты только однажды сплоховал, усмехнулась она
Танатос тоже вспомнил о том случае, когда он связался с Сизифом. И она замолчала, видя, что ошиблась.
Но разве тебе не известна история об Адмеде? удивленно спросил он.
Танатос не мог поверить, что этого кто-то не знал.
Он не удержался, и стал рассказывать:
Адмету по зову Зевса служил Аполлон, после того, когда он убил своего обидчика Змея Тифона и должен был нести наказание за пролитую кровь.
И в знак благодарности за то, что царь не притеснял его, Аполлон помог ему добиться руки дочери Пелея Анкесиды. Он тогда помог ему впрячь в колесницу льва и медведя, что до сих пор никому не удавалось. Вот он и увез невесту в Феры. После этого она и позабыла напрочь о нем. И если сам он интересовал Аполлона, то только как его брат по несчастью вечный неудачник в любви. Танатос помолчал немного, а потом продолжал.
Аполлон добился у богинь судьбы обещания, что они отсрочат смерть, если кто-то вместо Адмеда отправится в царство мертвых.
Ему же очень не хотелось покидать этот мир, да еще когда у него оказался такой покровитель, усмехнулся Танатос, вспомнив, как все это было тогда, но я не собирался расшаркиваться перед этим красавчиком, ведь я ничего ему не было должен.
Глава 3 СХВАТКА СО СМЕРТЬЮ
Никта увлеченно слушала рассказ об упрямом царе, который решил тягаться со смертью, старалась понять, чем это завершиться, она на самом деле ничего не знала о таком происшествии. Да и много чего еще не знала богиня ночи в те дни. И она даже забыла о Гелиосе, когда тот опустился в Тартар, предвкушая свидание с нею.
Надо признать, что он давно был влюблен в Никту, и всегда радовался такой встрече. Но в чертогах Никты он нашел только Лису в полном одиночестве, рыдающую и несчастную. Он о чем то спрашивал бедняжку, она не слышала его и ни о чем сказать не могла. Тогда он спросил о Никте, понимая, что ничего от нее не добьется, но Лисса кажется не знала, где находится ее матушка. Гелиос не стал задерживаться, он боялся, что эта чудовищная дева станет к нему приставать, как она делала это всегда, вот и побрел по Тартару, живясь тому, какой же он огромный и непроходимый.
И он ушел, вздохнула брошенная всеми девица, ни на что больше не надеясь.
А Танатос между тем продолжал свое повествование:
Он решил действовать сначала не принес даров Артемиде, а она, не считаясь со своим братцем, не собиралась его жаловать, богиня бывала очень жестока.
Тогда, почуяв меня, он стал искать того, кто его защитит, вырвет из моих объятий. Но желающих не нашлось. Друзья стали смеяться над ним, они не понимали, что ценного в его жизни, если они ради нее должны жертвовать своими. Даже старые родители не собирались обрывать свои жизни и дарить ему свет и солнце. Все ждали своего срока. Напрасно он уговаривал, просил, умолял, одаривал. Но одна глупышка все-таки нашлась это была его жена, то ли так была ей ненавистна жизнь рядом с ним, то ли она его любила, но царь торжествовал.