Полюбит его Персефона, во тьме отдыхая,
От Зевсовой страсти там снова сумеет укрыться.
Троянских героев печальной улыбкой встречая,
И слушает снова рассказы про грозные битвы.
И пусть Одиссей и Тезей сюда нынче нагрянут,
Их манит простор, с этой тайной извечной знакомы.
Аид в этом мире бескрайнем властителем станет,
Полюбит навеки его лабиринт Персефона..
Зевс небо лишь на ночь то Лето, то Леде подарит,
И бедные дети от Геры стремятся отбиться.
Он глух и далек, а Аид ей за все благодарен,
Он странно прекрасен во тьме, и беды не случится.
Вот так выбирали мужей между тьмою и светом,
И кажется, снова беда с Персефоной случится.
Рыдает Деметра, и Зевсу не сладить с Деметрой,
Когда ее дочь дорогая к Аиду стремится
Меж светом и тьмою мы все выбираем до срока,
То, падая в бездну, то к небу с улыбкой взлетая,
Молчит Амфитрита, она не бывала жестокой,
Когда Посейдона Медуза с Ехидной встречают
О, странная доля, она нам сегодня знакома,
Мы снова уходим к Аиду от неба и моря.
Встречает с улыбкой усталых подруг Персефона,
Нежна и покорна, с властителем грозным не спорит
И в небе померкнет звезда Громовержца порою.
И в море бескрайнем легко Нептуну заблудиться.
Пусть с морем и небом влюбленная дева поспорит,
И светом любви пусть суровый Аид озарится
Как ни трудна была борьба, как ни противились титаны и примкнувшие к ним чудовища, молодые боги вместе с Зевсом победили. А потом, чтобы удержать свою победу и отблагодарить братьев своих они поделили мир на троих. Бесконечные моря достались Посейдону, и он был доволен, подземное царство Аиду. Вряд ли он радовался этому, но таков жребий, и с этим ничего не поделать. Сам он должен был владеть землей и небесами. И кто сказал, что это не справедливо? Пусть прямо посмотрит в глаза Зевсу.
Внимательно следила за ним в те дни Никта, она понимала, что ей придется жить с новым богом и никуда от него не деться. Но не могла она прогнать от себя чувство, что обманута им, вероятно, это же ощущали и все остальные. И обиднее всего ей было за Аида.
Он только использовал твое доброе отношение к себе, и молча слушал ее угрюмый Аид.
Он это понимал и без нее, но пока молчал, затевать что-то нынче было бессмысленно, когда только все немного упокоилось, но и забывать свои обиды он не собирался.
Гея усмехнулась, глядя на нее.
Не трогай моего сына, не ты одна ошиблась, моя вина больше перед ним, это я помогла сохранить жизнь Зевсу, но без него они вообще бы остались в утробе Кроноса, даже Аид получил больше, чем было в начале.
Такие вот противоречивые чувства оставались в материнском сердце в те минуты откровения. Ей снова и снова снился сон, когда она отдавала мужу своему вероломному камень вместо младенца, а он был так яростен и так пьян, что не заметил даже ярости. Но если бы он увидел, что она сделала, страшно даже подумать, что было бы с ними со всеми в этом случае, и все-таки она должна была тогда предпринять хоть что-то, это была последняя возможность все изменить.
Какими бы не были перемены, они несравнимы с тем, что было тогда, но ты многое успела позабыть, Никта, говорила она, за что-то неведомое для других упрекая богиню.
Но и в душе Богини Тьмы оставалась надежда на то, что все будет лучше, и она жила до того момента, пока Зевс безжалостно не расправился с Прометеем. Это как-то все разрушило окончательно. Разве тот титан не помогал ему во всем, не заслуживал благодарности, и как он его отблагодарил, страшно даже вспоминать то, что случилось позднее.
Она сама ночью видела, как его приковывали к скале и оставили там в полном одиночестве, а он только усмехнулся, когда она приблизилась и заглянула в глаза его. Она должна была с ним столкнуться еще раз, когда он оказался уже у них в Тартаре. А Зевс напомнил, что ему на горе было одиноко, и пусть он какое-то время побудет среди своих.
Но он не мог не знать, что Прометей предал их, когда с ним оказался, потому более страшной муки нельзя было и придумать, когда Титаны на него обрушились, а она снова начала его защищать, и потребовала, чтобы он забрал его из подземного мира.
До него дошел ее голос, только ничего не изменилось в душе Громовержца.
Но она почти не появлялась на земле в те дикие времена, хотя даже он ничего не смог бы ей запретить, просто так она протестовала против того, что в мире совершалось. Но спокойствие и невозмутимость вдруг овладели ее душой. Тайно она ждала того момента, когда Зевс о ней вспомнит и позовет назад. Но память у него была слишком коротка. Все они больше не были ему нужны, и с этим следовало примириться. Он старался о них просто забыть, устраивая свой собственный мир.
Никта не появлялась на Земле, но там оставались ее дети. Им некуда и незачем было уходить. И видное место при Зевсе стала занимать богиня обмана Агата. Зевс с улыбкой следил за тем, как она подкарауливала людей, находила слабых и самых беззащитных из них, обволакивала их обманами и туманами. И смотрела на то, как они беззащитные и бессильные барахтались в страшных ее объятиях. Наверное, мать ее бы возмутилась такому, если бы она хоть что-то могла видеть и знать о том, что тогда происходило. Но она безжалостно смеялась над ними, а натешившись вдоволь, уносилась прочь. Своими верными помощниками делала она насильников и мошенников. Она искала и более приятных поклонников, в такой компании коварной богине оставаться не особенно хотелось. Но они не сильно к ней тянулись. Понимали, что нечего от нее ждать добра, ничего не получится у них с ней.
Но она дождалась своего звездного часа, когда в этом мире появился вездесущий Гермес. Они подружились без лишних слов. Как только взглянула Агапе на красавчика, так и расхохоталась радостно.
Он пришел, слышали потом многие.
Он был с самого дня рождения хитер, весел, легок на подъем, и располагал к себе. С ним должны были считаться все боги, уж не говоря о людях.
Глава 9 ОБМАН
Богине пришлось отступить. Но она решила только немного переждать, а потом попробовать все переиграть. Никта могла спокойно удалиться, и забыть обо всем. Ей же следовало оставаться в этом мире. Гермес был опасен и непредсказуем. И ей придется с ним договариваться, хотя трудно даже представить, как это можно сделать.
Красавчик, при этом он был весел, спокоен, беззаботен. Он располагал легко к себе всех. У него не было никаких соперников. Но она отступала только на время, и не хотела даже думать о том, что это может быть очень долго. Но в тот момент выждать удобного случая все, что ей оставалось, такие странные времена были за окном. Мир огромен и многогранен. Она пробовала себя успокоить тем, что ей надейся там место. Она заглянула к Кроносу. Узнать его было почти невозможно.
Мы сами во всем виноваты, нельзя было им позволить одержать верх, только и твердил он. Да что о том было говорить. Богиня только усмехнулась яростно.
Ему особенно обидно было сознавать, что натворил все это его сын, а она только слабо усмехнулась, напомнив, что от судьбы никому не удавалось уйти.
Я не завидую Вам, на прощание бросил он, вы еще узрите, каков Ваш новый бог, может я и был плох, но он вам покажет, с кем вы остались.
И в глазах его сверкнула ярость и ужас. Как же бывают страшны поверженные боги. Она сжалась и отстранилась от него невольно. И понимала Агапэ, что им с Кроносом оставаться нельзя, но что будет с Зевсом? Если бы хоть какая-то из чародеек поведала, что их там ждет.
Побыв еще немного среди богов, она опустилась к людям. Она устала от их борьбы и от их упреков. С людьми управляться всегда было проще. Они меньше требовали, у них не было претензий и обид, только по мелочам. Они ее боялись хотя бы. И пошла она прямо к царю Иксиону.
Царь этот совсем недавно женился на Дие, дочери царя Демонея. И когда сватался он, то обещал дать за нее какие-то непомерные дары. Но уже и свадьбу отгуляли давно, и пыл у царя убавился, а память оказалась коротка. И застала его богиня в раздумье. Он ничего ей не ответил на приветствия ее. Он думал о том, может ли она ему как-то помочь, и что он от нее получить может, если с просьбой к ней обратится. Что было взять ему с богини обмана, раздраженно спрашивал себя царь. Но и грубо с ней он поступить никак не мог. Она немного отстранилась от него, обиженная на такой холодный прием.
Царь все еще пребывал в печали. А слуги уже выкопали огромную яму они ждали в гости тестя его, который вероятно ехал за тем, что ему было обещано. И не мог он не свалиться туда и не сломать себе шею. Всякие несчастные случаи в этом мире бывают, и почему царь должен за все, что в мире творится, отвечать?
Царь и не подозревал даже, какие муки на него обрушатся, когда все так хорошо на первый взгляд складывалось. Но богиня не позволила ему хитрить и делишки свои так просто вершить.
Царь умер в свой срок. И оказался он в Татрате перед самим Аидом. Но тот сам ничего не хотел решать, он послал за Никтой, решив, что богиня лучше в этом разберется, чем он и пусть она выносит свое решение.