Клавдия Васильевна, меня всё устраивает. Единственная просьба: я бы хотел среду освободить, моё присутствие в этот день обязательно в институте.
А что, в другие дни не обязательно на работу ходить? Клавдия Васильевна с интересом посмотрела на собеседника. Хорошо вам, учёным, живётся! Хотите ходите на работу, не хотите не ходите. Да и то сказать какая от вас простому народу польза? Один вред! Вон, атомную бомбу придумали, теперь, того и гляди, всё взорвёте к такой-то мамочке! Что молчите? Ответить нечего?
Клавдия Васильевна, ну, не один же вред от учёных. Двигатель внутреннего сгорания, на котором все машины ездят, кто изобрёл? Учёные. Телефон, который у вас на столе стоит, тоже придумали учёные. Трёхпрограммная радиоточка у вас в кабинете опять же учёные. А то, что открытия часто идут не на пользу, а во вред людям так это политики виноваты.
Ну, про политику не будем мы с тобой, уже примирительно и тоном пониже ответствовала заведующая, как-то вдруг сразу перейдя с Романом на «ты». Всё это мы понимаем, не маленькие. А насчёт среды договаривайся со сменщиком. Если с ним договоришься, среда твоя. Когда можешь к работе приступить?
Хоть сегодня.
Сегодня и приступай. Как раз сейчас торты привезут из Черёмушкинского хлебокомбината. Поможешь Глебу разгрузить. Заодно и войдёшь в курс дела, посмотришь, что к чему. Да переодеться не забудь, выбери себе халат. Разгружать можно и в синем, а когда будешь работать в зале, обязательно надень белый.
Спасибо, Клавдия Васильевна.
Пока не за что. Посмотрим ещё, какой из тебя работник.
Роман вышел из кабинета заведующей со смешанным чувством. С одной стороны, он был рад, что его приняли без трудовой; с другой стороны, он не вполне себе представлял, как ему всё-таки удастся совместить работу научного сотрудника в институте и грузчика в магазине. «Землю попашет, попишет стихи» хорошо было Маяковскому писать свои стихи лесенкой, а тяжёлый физический труд с умственной работой сочетать кто-то всерьёз пытался? Пожалуй, Лев Николаевич попробовал, да и то не выдержал сбежал из дому.
«Ну ладно, вот я и поставлю эксперимент. На себе», подумал Роман и толкнул дверь, на которой было написано: «Рабочая одежда». Окон в небольшом помещении не было, и Роман не сразу нашёл выключатель, который почему-то оказался не возле двери, как это обычно бывает, а в углу. При свете, падающем из коридора, его и не видно было вовсе. Хорошо, что у Романа с собой был маленький фонарик, подарок университетского друга ко дню рождения. Фонарик маленький, всего восемь сантиметров длиной. Роман всегда носил его с собой во внутреннем кармане пиджака. И вот теперь он пригодился.
Разыскав на вешалке синий халат подходящего размера, Рома надел его поверх свитера и вышел во двор.
Когда Роман появился на заднем дворе, туда как раз, урча, заезжал задним ходом хлебный грузовичок. Кузов фургончика был разделён на три секции, каждая из них имела свою собственную дверь.
Вовремя пришёл, молодец! Глеб одобрительно похлопал Романа по плечу. Сейчас мы с тобой быстро управимся. Ты, главное, делай как я!
Грузовик к этому времени уже подъехал к задней стене магазина и остановился в аккурат перед распахнутой дверью подсобки. Из кабины вылез усатый шофёр с накладными и, бросив на ходу «привет», открыл одну из трёх дверей кузова, после чего скрылся в недрах магазина. Ребята принялись за разгрузку.
Глеб хватал сразу по пять коробок, но Роману наказал, чтобы тот вначале больше четырёх не брал: «С непривычки уронить можешь, потренируйся пока помалу». Минут за двадцать все сто коробок с тортами были доставлены в холодильные шкафы. Туда же были помещены несколько подносов с пирожными, на которых красовались трубочки с розовым кремом и покрытые ванилью эклеры, корзинки лучились всевозможными радужными цветами, картошки подмигивали белыми глазками, ромовые бабы, задорно подбоченившись, почти выпрыгивали с подносов от нетерпения. С особым удовольствием Рома нёс поднос со столичными кексами, сквозь боковые грани которых просвечивали карие очи изюминок.
Ты переодевайся, а я надену белый халат и понесу в зал. Потом ко мне тоже присоединишься. Халаты белые вон там висят, Глеб указал на ширму в конце коридора.
Работа показалась Роману не трудной, но довольно занудной. Тридцать ходок туда и обратно по полутёмному коридору, боязнь оступиться и потерять равновесие Роман чувствовал себя слегка усталым. И это только первый рабочий день, и то не полный! «Ничего, привыкну будет легче», Рома достал расчёску и пригладил свои разлетающиеся вихры. Он увлекался ансамблем «Битлз» и потому отрастил себе волосы до плеч.
Помогая заносить торты и пирожные в торговый зал, Роман немного приободрился. Улыбки девчат за прилавками придали ему уверенности и вернули хорошее настроение. А выйдя из кабинета заведующей с хрустящей трёшкой, вручённой ему за успешную стажировку, как сказала Клавдия Васильевна, Роман и вовсе решил, что день сегодня задался. Выйдя на улицу, он невольно поёжился по вечерам ещё было довольно свежó.
Распахнутая книжка СЭВа еле угадывалась на фоне почти потемневшего неба.
С почином тебя! Глеб протирал лобовое стекло «Москвича», припаркованного возле газетного киоска. Садись, подвезу! Тебе куда надо?
В библиотеку. Тут недалеко, я пешком дойду.
Ну, ты даёшь! Кто ж в библиотеку по ночам ходит?
Она до девяти работает, я успею.
Тем более садись, подброшу. Так скорее выйдет.
Роман не стал сопротивляться и уселся на переднее сиденье рядом с Глебом.
Не расскажешь, что за срочность такая в восемь вечера отправляться в библиотеку?
Понимаешь, я книгу заказывал редкую, про альбигойцев. Сегодня позвонили, сказали, что книга пришла из заказника, могу забрать. Выдают только на две недели, поэтому не хочу терять время.
Кто такие альбигойцы и почему ты ими интересуешься? Глеб внимательно посмотрел на Романа, переключая передачу.
Никогда не слышал? Их ещё катарами называют, или «совершенными». В переводе с греческого означает «чистые». В XIII веке на юге Франции, в замке на горе Монсегюр, двести альбигойцев почти целый год выдерживали осаду крестоносцев, а тех было десять тысяч! И это при том, что оружия у осаждённых не было, они им принципиально не пользовались, считая, что зло нельзя победить злом. А накануне сдачи замка четверо посвящённых спустились на верёвке с отвесной скалы высотой более километра и унесли с собой некое «сокровище». Их следы затерялись, и никто не знает, какую драгоценность они унесли с собой и где спрятали.
Так ты хочешь клад найти, что ли?
Очевидно, что это было не золото и не серебро. Ради денег совершенные не стали бы так рисковать. Это была реликвия иного рода.
Какого?
Никто доподлинно не знает. Фантазия обычно не идёт дальше того, что это могла быть Чаша Грааля или Ковчег Завета. Для ковчега, правда, тяжеловато если он весил около трёхсот килограммов, то вряд ли его могли спустить с километровой высоты и унести с собой четверо беглецов.
А ты что думаешь?
Я думаю, что это мог быть ключ между мирами.
В каком смысле?
Ну, ты, наверное, слышал, что учёные сейчас на полном серьёзе говорят о том, что в мире не три измерения длина, ширина и высота, и даже не четыре, если прибавить время по теории Эйнштейна, а целых одиннадцать.
Слышал, но это всё выдумки математиков. Страшно далеки они от народа Если бы они целый день потаскали с моё, то не витали бы в облаках, а к вечеру мечтали бы только об одном: принять горизонтальное положение в двух измерениях перед телевизором! Простому человеку все эти теории по барабану, поелику никакой практической пользы для него не представляют.
А вот здесь ты не прав! Если бы удалось найти вход в иные измерения, вся жизнь круто изменилась бы. Возможно, мы могли бы перемещаться из одной точки пространства в другую практически мгновенно, и деньги на билеты тратить не пришлось бы
Эк тебя куда занесло А эти твои альбигойцы причём тут? И почему их ещё катарами называют?
Это, в сущности, одно и то же. Альбигойцы это по названию города в южной Франции, Альби. Там их было особенно много. Они католической церкви не подчинялись и римский папа специально для них придумал инквизицию. Кроме того, папские священники пронюхали про необычную вещь, которую альбигойцы хранили пуще зеницы ока, и во что бы то ни стало решили заполучить её. И осаду Монсегюра предприняли для этого. Но когда наконец ворвались в замок, то почти никого там не застали Вот я и думаю, что альбигойцы ушли потайным ходом через другое измерение и реликвию с собой унесли.
Ты же говорил, что четверо спустились по верёвке?
Понимаешь, это по легенде так. Не могли же нападающие признаться, что они упустили осаждённых, которые ускользнули от них неизвестно каким образом? Ну, они и схватили первых попавшихся местных жителей, проживавших рядом, и отправили их на костёр. Святая инквизиция, она такая святая
Некоторое время ехали молча. Глеб что-то обдумывал, но больше ни о чём пока не спрашивал.