Я тебя тоже люблю. Надин грациозно направилась к двери, но на пороге обернулась. И всех вас!
Ева задумчиво провожала такси взглядом, поглаживая спинку малыша, когда к ней подошёл Кларк.
Позвольте, я покатаю Мишеля. А вы пока сможете заняться своими делами.
Спасибо, Кларк! Ева передала дворецкому сонного сынишку. Я говорила вам, что вы чудо?
Буквально вчера! и Кларк с гордым видом унёс самого младшего Кауница в коляску.
Улыбнувшись им вслед, Ева прошла на кухню, сварила две чашки кофе так, как его веками варили в этом доме со жжёным сахаром, специями и крупицей соли и понесла в их с Тобом спальню. Сама она больше любила чай, причём травяной, но запах кофе был неотделим от утра в имении Кауницев, и она не стала отказываться от их маленького интимного ритуала ради собственных привычек.
Тоб открыл глаза, едва она вошла в спальню.
Доброе утро, любимая! он сел, подсунув себе под спину подушку, а вторую поправил для неё. А где Мишель?
С ним Кларк нянчится, Ева подала мужу чашку и сама устроилась рядом с ним на постели. Ты хоть успел выспаться?
Да, вполне. Тоб не спеша отпил несколько маленьких глотков. У меня есть новость
И он подробно пересказал молодой жене вчерашнюю беседу с Климом, а затем с её отцом.
Когда выезжаете? Тобиас ничего не сказал о своём решении, но она даже не сомневалась, что он поедет с друзьями. Всё-таки Илларион был его предком, и если он ещё жив
Думаю, сразу после завтрака. Наверняка Вик уже копытом бьёт!
Да, мой брат не умеет ждать А я постараюсь, добавила Ева шёпотом и прильнула к мужу.
Отставив в сторону чашку, Тоб обнял жену и ловко убрал заколку, отчего её волосы, собранные в тяжёлый узел, рассыпались по плечам.
Я говорил, что ты у меня лучшая на свете? промурлыкал он ей на ушко.
Буквально вчера, ответила она, пряча лукавую улыбку. Но можешь повторять хоть дважды в день я не против
И на некоторое время они забыли обо всём на свете.
Совсем иная сцена развернулась этажом ниже. Едва Рауль и Аглая спустились к завтраку, оставив малышей досматривать последние сны, Клим им всё рассказал про свои видения и про намерение трёх товарищей отправиться на поиски Мастера Иллариона.
Виктор в ту ночь и вовсе не ложился: до утра просидел за компьютером, роясь в интернете. Он узнал о Горной Шории всё, что только можно было узнать, однако сообщения о землетрясении так и не нашёл. Теперь он сонно моргал, уставившись в чашку, пока взволнованный возглас Аглаи не привёл его в чувства:
И зачем вы туда лезете? Вам что, прошлого раза было мало?
Мам, пока никто никуда не лезет! Клим попытался успокоить мать. Мы просто хотим найти Иллариона
«Говори за себя», мысленно возразил другу Вик.
Увы, Аглая словно услышала его мысли. И тотчас переключилась с сына на него:
Виктор, думаешь, я не понимаю, что это ты ребят подначиваешь? Сам уже четыре года носишься по горам, и они за тобой, как два хвостика! Я знаю, ты мечтаешь найти сестру, но Может, уже пора принять реальность? Элинор сама ушла она сделала свой выбор. Это было её желание!
Эль выполняла свой долг, а насчёт желания я сильно сомневаюсь! резко вскинув голову, заявил Вик.
Мам, никто меня не подначивает! в свою очередь добавил Клим. Это мои видения, мой дар, если хочешь, и я должен сам во всём разобраться
Однако переубедить Аглаю оказалось не так-то просто.
Ради всего святого, объясните мне, зачем вам сдался этот старец! Даже если он действительно жив, в чём я совсем не уверена. С другой стороны, если он так хорошо и так долго прячется, значит, явно не хочет, чтобы его нашли. Тогда зачем его искать?
Лично мне очень любопытно взглянуть на своего тысячелетнего предка, которому я обязан неким талантом, с которым просто не знаю, что делать! выпалил на одном дыхании Тобиас. Они с женой только что вошли в столовую, но Ева, увидев, в каком состоянии Аглая, тут же сбежала к малышу.
Услышав такую витиеватую тираду от немногословного Тоба, ребята невольно заулыбались. Даже Рауль, доселе хранивший молчание, одобрительно кивнул, что с его стороны было большой ошибкой.
Что ты киваешь, милый? гнев Аглаи тотчас обрушился на мужа. Ладно, мальчишки куражатся, а Эрхарт, вечный бродяга, их на подвиги подбивает! Но у тебя же своя голова на плечах! Лучше бы вразумил этих оболтусов!
Парни, затаив дыхание, ждали, каков будет вердикт Кауница-старшего. А тот невозмутимо повернулся к жене и с лёгкой улыбкой на устах выдал совершенно непредсказуемое:
Знаешь, есть такой старый еврейский анекдот: «Сынок, у каждого мужчины должно быть своё мнение, и мама сейчас тебе его расскажет!».
Парни прыснули. Аглая вдруг словно сдулась.
Что ты хочешь этим сказать, Рауль? Что ты поддерживаешь их глупое ребячество?
Не просто поддерживаю, энергично ответил ей муж. Я вот думаю, а не поехать ли мне вместе с ними? По дороге прихватим Теренса и дружной мужской компанией двинем в Сибирь! Он повернулся к изумлённому Климу: Эта твоя Шория ведь где-то в Сибири находится, у чёрта на куличках? Вот и славно. Эх, давненько я по тайге не бродил да по сопкам не лазил пора, пора старые кости размять!
Это было очень смешно. Виктор даже подумал, что Рауль зря вцепился в дирижёрскую палочку из него получился бы великий комик. Но Аглая юмора не оценила. Она расплакалась. Хотя Рауль, надо полагать, подобной реакции и добивался. Он тут же привлёк жену к себе одной рукой, что-то ласково шепча ей на ухо, а второй рукой красноречиво махнул ребятам: мол, идите уже по своим делам, не нервируйте женщину!
«Нет, всё-таки в профессии дирижёра есть определённые плюсы! заключил Виктор, на цыпочках выбираясь из столовой вслед за остальными. Всего один жест а сколько им сказано!»
Интермедия 1. Стратим-птица
Которая птица всем птицам мати?
А Стратим-птица всем птицам мати.
А живет она на Океане-море,
А вьет гнездо на белом камене;
Как набегут гости-корабельщики
А на то гнездо Стратим-птицы
И на ее на детушек на маленьких,
Стратим-птица вострепенется,
Океан-море восколыблется,
Как бы быстрые реки разливалися,
Топит он корабли гостинные,
Топит многие червленые корабли
С товарами драгоценными!
(Из «Голубиной Книги»)
В давние времена шла морем ладья на Соловки из Архангельска. И вдруг средь ясного дня налетела буря великая. Потемнело все кругом, ветер ревет, волны ладью заливают. И тут явилась над волнами Стратим-птица, та, что моря колеблет, и воскричала:
Выбирайте мне по жребию одного корабельщика в жертву!
А в ладье той несколько воинов плыли в Кемский острог. Один отчаянный был храбрец, настоящий сорвиголова. Крикнул он в ответ Стратим-птице:
Пусть все погибнем, но тебе не поддадимся. Сгинь, нечисть поганая! и уж лук боевой натянул, чтобы птицу лютую стрелить.
Но тут поднялась из моря смертная волна выше лесу стоячего, какой даже кормщик бывалый в жизни своей не видывал, а только слыхал про нее от стариков. Сразу смекнул: спасенья от смертной волны никому не будет. Осталось только молитвы читать, да еще неведомо, помогут ли те молитвы! И в этот миг сын кормщика, отрок Ждан, немой от рождения, вдруг прыгнул за борт в ледяную воду, а она в Белом море всегда ледяная Тотчас утихла буря, улеглись волны. Но сколько ни вглядывались люди, ни Ждана в воде, ни Стратим-птицы в небесах так и не заметили.
Прошли годы. И вот нежданно-негаданно объявился в родной Кеми безвестно сгинувший Ждан, но уже не отрок немотствующий, а парень на загляденье: статный, кудрявый, звонкоголосый. Мать его сразу признала по родинке на щеке и по шраму на левой руке. Стали спрашивать родственники и знакомые, из каких краев явился, где запропастился на столько лет. На все вопросы только улыбался Ждан загадочно да в небеса перстом указывал. Порешили люди, что он малость умом тронулся, и в конце концов отстали с расспросами. Стал Ждан в праздники да свадьбы по деревням хаживать, на гуслях звонкоголосых наигрывать, сказки да былины сказывать. И про Алатырь-камень, и про Ирий-сад, и про водяных-домовых, и про птицедев прекрасных, кои зовутся Алконост, Гамаюн да Сирин. Только про Стратим-птицу ничего не сказал и не спел, сколько его ни упрашивали!
С тех пор и повелись на Беломорье сказители, былинщики и песнопевцы под гусельные звоны. Но всякий такой краснослов ходил на выучку к Ждану, потому что был он лучшим из лучших. И вот что еще чудно было: так и не подыскал себе Ждан невесту. Многие девицы по нему вздыхали, кое-кто из вдовушек нарожали от него детишек, таких же кудрявых да синеглазых, но до скончания дней так и остался он холостяком.
А за два года до упокоения своего нанял Ждан целую артель каменотесов, и принялись они на Трехгорбом острове камень преогромный обтесывать, пока не явилась взору птица диковинная с головой девичьей. Там, у подножия каменной птицы, и схоронили Ждана по его последней воле, но слишком много лет прошло с тех пор, от могилы небось и следа не осталось. Унес Ждан с собой загадку Стратим, пощадившей его юность и красоту. А птица та каменная, сотворенная по воле сказителя Ждана, в народе зовется Крылат-камень.