Комментированный пересказ рассказа И. А. Бунина «Чистый понедельник»
Герои рассказа вновь безымянные он и она. События разворачиваются в Москве конца 1911 начала 1912 гг., последний эпизод трагический и переломный 1914 год: в тексте сказано, что к 1914 г. «прошло почти два года с того чистого понедельника».
Герои «были богаты, здоровы, молоды», удивительно хороши собой. Он, герой-рассказчик, «красив почему-то южной, горячей красотой», «даже «неприлично красив»», как заметил однажды один актер. Она красива какой-то «индийской, персидской» красотой: «смугло-янтарное лицо, великолепные и несколько зловещие в своей густой черноте волосы, мягко блестящие, как чёрный соболий мех, брови, чёрные, как бархатный уголь, глаза; пленительный бархатисто-пунцовыми губами рот оттенён был тёмным пушком»
Познакомились герои «как-то в декабре, попав в Художественный кружок на лекцию Андрея Белого». С декабря и до рокового чистого понедельника они встречаются, ездят «обедать в «Прагу», в «Эрмитаж», в «Метрополь», после обеда в театры, на концерты, а там к «Яру», в «Стрельну»», при этом до чистого понедельника они не были ещё «совсем близки», что держало героя «в неразрешающемся напряжении». Она снимала угловую квартиру «в доме против храма Спасителя» «ради вида на Москву»: «за одним окном низко лежала вдали огромная картина заречной снежно-сизой Москвы; в другое, левее, была видна часть Кремля, напротив, как-то не в меру близко, белела слишком новая громада Христа Спасителя». Там, в двух съёмных комнатах она разучивала на «дорогом пианино» «сомнамбулически прекрасное начало «Лунной сонаты»».
«Странная любовь! <> Странный город!» вспоминает рассказчик свои былые думы, для него возлюбленная и Москва становятся близки друг другу по своей странности, «восточной мудрости». Так он описывает «странный город»: «Блаженный и Спас-на-Бору, итальянские соборы и что-то киргизское в остриях башен на кремлёвских стенах».
Героиня столь же загадочна, сколь и город, в котором она так органично существует. Кажется, её образ состоит из одних противоречий: прочитывала новые книги Гофмансталя, Шницлера, Тетмайера, Пшибышевского, поддерживала разговоры о «новой постановке Художественного театра, о новом рассказе Андреева», а над диваном в её комнате «зачем-то висел портрет босого Толстого» и «завтракала за тридцать копеек в вегетарианской столовой на Арбате»; «обедала и ужинала с московским пониманием дела» и удивлялась тому, «как это не надоест людям всю жизнь, каждый день обедать, ужинать». Она звала цыган, слушала их песни «с томной, странной усмешкой» и не любила высокопарность «Огненного ангела» (роман В. Я. Брюсова), она же, никогда не любившая «желтоволосую Русь» ушла с концерта Шаляпина. На попытки героя говорить о счастье в браке отвечает «восточными мудростями», не вполне ему понятными: «Счастье, счастье Счастье наше, дружок, как вода в бредне: тянешь надулось, а вытащишь ничего нету» (слова Платона Каратаева).
Он и она проводят зимние вечера в ресторанах, в театрах, на концертах. «Так прошёл январь, февраль, пришла и прошла масленица». Он, как это и бывало раньше, примчался к ней в один вечер вечер Прощёного воскресенья («завтра уже Чистый понедельник», первый день Великого поста). Встретила она его уже одетая, во всём чёрном: «в короткой каракулевой шубке, в каракулевой шляпке, в черных фетровых ботиках». Она предлагает ему поехать в Новодевичий монастырь: «Что ж всё кабаки да кабаки». Героиня рассказывает ему о том, что вчера утром была на Рогожском кладбище, «знаменитом раскольничьем», на похоронах архиепископа: «Так вот: диаконы да какие! Пересвет и Ослябя! И на двух клиросах два хора, тоже все Пересветы: высокие, могучие, в длинных чёрных кафтанах, поют, перекликаясь, то один хор, то другой, и все в унисон и не по нотам, а по «крюкам». А могила была внутри выложена блестящими еловыми ветвями, а на дворе мороз, солнце, слепит снег» А по утрам и вечерам, когда он её не «таскает по ресторанам», она бывает в кремлёвских соборах. Он удивляется только что открывшейся ему религиозности возлюбленной, но нет, это не религиозность. Она восклицает: «Да нет, вы этого не понимаете!» Они побывали на кладбище Новодевичьего, на могилах Эртеля и Чехова. «Какая противная смесь сусального русского стиля и Художественного театра!» сказала героиня о могиле Чехова. Она хотела «поездить ещё немного» они «зачем-то поехали на Ордынку, долго ездили по каким-то переулкам в садах, были в Грибоедовском переулке». Конечно же, герои не нашли «дома, где жил Грибоедов», и она обмолвилась: «Тут есть ещё Марфо-Мариинская обитель». Он засмеялся: «Опять в обитель?»; «Нет, это я так» ответила она. И герои отправились в трактир Егорова в Охотном ряду, полный «лохматыми, толсто одетыми извозчиками, резавшими стопки блинов, залитых сверх меры маслом и сметаной, было парно, как в бане. В верхних комнатах, тоже очень тёплых, с низкими потолками, старозаветные купцы запивали огненные блины с зернистой икрой замороженным шампанским»; а во второй комнате трактира, где сидели герои, висела икона Богородицы Троеручицы: «Хорошо! Внизу дикие мужики, а тут блины с шампанским и Богородица Троеручица. Три руки! Ведь это Индия! Вы барин, вы не можете понимать так, как я, всю эту Москву», говорила она ему. Он ответил ей: «Могу, могу! И давайте закажем обед силён!». «Барин» подражал языку летописной Руси: «Да, князь Юрий Долгорукий. «Рече Гюрги ко Святославу, князю Северскому: «Приди ко мне, брате, в Москову» и повеле устроить обед силён». И такая Русь, по словам героини, «вот только в каких-нибудь северных монастырях осталась». «Ох, уйду я куда-нибудь в монастырь, в какой-нибудь самый глухой, вологодский, вятский!» грозится она, требуя к жирным блинам и «к наважке хересу». После она наизусть прочитывает герою фрагмент из «Повести о Петре и Февронии»: «Был в русской земле город, названием Муром, в нём же самодержствовал благоверный князь, именем Павел. И вселил к жене его диавол летучего змея на блуд. И сей змей являлся ей в естестве человеческом, зело прекрасном». «Так испытывал ее Бог», говорит она. «Когда же пришло время её благостной кончины, умолили Бога сей князь и княгиня преставиться им в един день. И сговорились быть погребёнными в едином гробу. И велели вытесать в едином камне два гробных ложа. И облеклись, такожде единовременно, в монашеское одеяние»
На следующий же день, на «пошлом» (так охарактеризовала некогда его героиня) капустнике Художественного театра. Знаменитый актер Качалов, назвавший героиню, имевшей в тот вечер вид «восточной красавицы с лубочной картинки», «Царь-девицей, Шамаханской царицей», увидев героя, вскрикивает: «А это что за красавец? Ненавижу!» «Конечно, красив. Качалов правду сказал» соглашалась она с оценкой Качалова и процитировала важные для понимания роли нашего героя в её жизни слова: «Змей в естестве человеческом, зело прекрасном».
До дома он провожал её пешком. Полный месяц над Кремлём в тот вечер показался героине «каким-то светящимся черепом». «На Спасской башне часы били три». Она сказала: «Какой древний звук, что-то жестяное и чугунное. И вот так же, тем же звуком било три часа ночи и в пятнадцатом веке. И во Флоренции совсем такой же бой, он там напоминал мне Москву» В эту ночь герои остаются в её квартире, а на рассвете она сообщает ему, что вечером того же дня отправится в Тверь и просит её оставить. Он «осторожно оделся», поцеловал её и расстался с ней навсегда. «Дошёл до Иверской, внутренность которой горячо пылала и сияла целыми кострами свечей, стал в толпе старух и нищих на растоптанный снег на колени, снял шапку» «Ох, не убивайся, не убивайся так! Грех, грех!» сказала, глядя на него, «какая-то старушонка».
Через неделю герой получил письмо: «В Москву не вернусь, пойду пока на послушание, потом, может быть, решусь на постриг Пусть Бог даст сил не отвечать мне бесполезно длить и увеличивать нашу муку» Он «долго пропадал по самым грязным кабакам, спивался, всячески опускаясь все больше и больше», «потом стал понемногу оправляться». А через два года после того Чистого понедельника, в 1914 году, «взял извозчика и поехал в Кремль», зашёл в Архангельский собор, а после отправился на Ордынку «шагом ездил, как тогда, по тёмным переулкам в садах с освещёнными под ними окнами, проехал по Грибоедовскому переулку и всё плакал, плакал». У ворот Марфо-Мариинской обители он остановил извозчика: «там во дворе чернели кареты, видны были раскрытые двери небольшой освещённой церкви, из дверей горестно и умиленно неслось пение девичьего хора». Ему «почему-то захотелось непременно войти туда». Дворник преградил ему путь: «Нельзя, господин, нельзя!», «прошу вас за-ради Бога, не ходите, там сичас великая княгиня Ельзавет Фёдровна и великий князь Митрий Палыч» Герой «сунул ему рубль» дворник «сокрушённо вздохнул и пропустил». Только герой вошёл, он увидел шествие: «показались несомые на руках иконы, хоругви, за ними, вся в белом, <> великая княгиня», за ней «такая же белая вереница поющих», «инокинь или сестер».
Новелла заканчивается так: «И вот одна из идущих посередине вдруг подняла голову, крытую белым платом, загородив свечку рукой, устремила взгляд тёмных глаз в темноту, будто как раз на меня Что она могла видеть в темноте, как могла она почувствовать моё присутствие? Я повернулся и тихо вышел из ворот».
Вопросы для самопроверки
1. В чём заключается «странность» героини и «странность» Москвы?
2. Чем отличается рассказ от новеллы? «Чистый понедельник» рассказ или новелла?
3. Какова роль названия «Чистый понедельник»?
Темы сочинений
1. Образ Москвы в рассказе «Чистый понедельник» И. А. Бунина.
2. Женские образы в рассказах И. А. Бунина (на примере текстов «Чистого понедельника» и «Солнечного удара»).
3. Символика детали и предметная изобразительность в рассказе «Чистый понедельник».
Примерный развёрнутый план сочинения по рассказам И. А. Бунина
Тема: Женские образы в рассказах И. А. Бунина
I. Вступление
Кратко описать концепцию любви в рассказах Бунина. Охарактеризовать женские и мужские образы. Обозначить основные черты (найти сходства в нескольких текстах), составляющие женские образы. Отметить неоднозначность женских образов, их сложность
II. Основная часть
1. Любовь, страсть и память в рассказах Бунина о любви.
2. Сюжетная схема рассказа и типичный женский образ как основные и неизменные составляющие бунинских рассказов о любви.
3. Странность героинь в чём она заключается?
4. Как влияют героини на судьбы своих возлюбленных?
5. Сложность и неоднозначность женских образов.
Каждый из тезисов должен быть подтвержден текстом
III. Заключение