Я? Вовсе нет. Скорее поумневшая и остепенившаяся. Рита забыла и про выдуманный сон, и про желание его обсудить. Она повысила голос, почувствовала, что заводится. «Что за перескоки? Или это так надо? Надо зачем? Вот такой он, психологический анализ?» А ещё я рассудительная. Не вы ли должны мне это говорить? Вы точно психолог? Вы разве не должны меня просто выслушать? Уловить моё настроение? Разве это не так работает: я на себя наговариваю, жалуюсь, а вы меня утешаете и повышаете мою самооценку?
Вы считаете, что у вас занижена самооценка? Или вы думаете, что вас не ценят другие?
Да какие другие? Рита вскочила с кресла и, размахивая руками, выкрикивалась в женщину. Какие другие? Нет у меня никого, кроме мужа! Вот у вас тут! С утра до вечера люди! Все к вам! А дома, небось детёныш, няня, любовники! А по выходным друзья, знакомые, муж с барбекю
У Венеры не было ни мужа, ни ребёнка, ни выходных, ни даже барбекю, но она и усом не повела.
Рита стала шумно ходить от окна к двери, остановилась у стола, выпила вторую дозу своего шампанского, которое психолог заботливо обновила, взяла и выпила из бокала Венеры Мстиславовны. Нервно схватила и открыла бархатную коробку и нацепила на себя Венерины очки.
Не встретив ни физического ни словесного сопротивления, Рита взяла со стола бутылку с остатками игристого и плюхнулась обратно в кресло. Она медленно наклонила горлышко бутылки вниз и выжидательно посмотрела на плинтус. Тонкая струйка полусладкого поблескивала и подмигивала, к новой луже на полу шустро приплыл робот.
Робот-алкаш! Рита засмеялась. Громко, разбрызгивая слюну, а потом слезы. Другие! Я одна, как перст! Муж? Он тоже одинок! И мы рядом, но одиноки как-то по отдельности! Мне даже собаку завести нельзя! Что собаку, мне кактусы разводить запретили! Представляете?! Как-ту-сы! Пришли в один прекрасный день и сказали, так мол и так, если у вас каждую неделю новый цветок без проблем. А вот держать один и тот же и разговаривать с ним Да! Я беседовала с кактусом!
Рита допила шампанское, проливая напиток на дорогую блузу, вытерла губы рукавом, опомнилась, что губы то накрашены Вытащила из коробочки на столе салфетки, вытерла руку, губы, лицо, при этом рыдая, громко, с прихлебыванием, по-детски.
Она сбросила на пол сначала свой бокал, а потом и оставшиеся два. Круглый робот покряхтел и равнодушно прибрался.
Вот и чудненько, удовлетворительно заключила Венера Мстиславовна, Стоимость посуды я включу в ваш счёт, если вы не возражаете. Очки соблаговолите вернуть. Тут дело не в деньгах, это подарок. Плакать полезно. Разряжайтесь с удовольствием. Можно кричать. Бутылку лучше не бить, она не разобьется, а паркет испортите. И сопли можно пускать. На здоровье. Признаюсь вам по секрету, не совсем этично и профессионально с моей стороны говорить такое, но я терпеть не могу, когда клиент сидит нахохлившись, сжав ручонки, на краю кресла.
Рита с каменным лицом степенно сняла с себя чужие очки и поместила их под тонкий каблук. Раздался нежный треск. Рита представила, что откусила «грильяж». Робот-пылесос почему-то не вышел на работу. «Действительно, подплинтусная пьянь! Лакает вино, остальное его не интересует Или всё, наелся битого стекла и сломался.»
Прекрасно, констатировала Венера Мстиславовна. Вам хорошо?
Теперь да, честно призналась Рита, ехидно сузив глазки, Лучше. Но вы точно не психолог. она высморкалась, безо всякого стеснения сняла блузку, стерев с лица остатки слез и косметики, оставшись в кружевном бюстгальтере. Венера не предложила ей выйти в туалет и привести себя в порядок.
Рита откинулась назад и свободно утонула в этом кожаном чуде эргономики.
А я тоже работала. И, между прочим, любила свою работу, у Риты заплетался язык. Она ткнула пространство пьяным указательным пальцем. На долю секунды ей показалось, что в комнате есть кто-то ещё, почему-то там, за батареей. Её не просто расслабило, а развезло, она растеклась по креслу, как блинное тесто по сковороде: с утра в желудке побывали только вода, кофе и шампанское. У меня талант. Так говорили мне Я музыку пишу Писала
А сейчас? поинтересовалась психолог. Состояние клиентки, казалось, было для неё предсказуемо и ожидаемо.
Да как-то Таланта мало. Мне необходимо настроение ммм вдохновение Нужно войти в такое особое состояние она не закончила мысль, потому что Венера Мстиславовна её перебила.
Талант. Психолог приподняла брови и назидательно преподнесла, талант пустое, если его не развивать, если над собой не работать. Таланта мало, тут вы правы. Нужна усидчивость, трудолюбие
Говорите, как моя мама
Мамы они такие. Они часто правы, согласны? психолог наклонилась вперед. Я, например, считаю, что трудолюбие и усидчивость это тоже талант. Ещё какой! Самый главный талант, способный переплюнуть все иные таланты. А если вам необходимо «особое состояние», можно наглотаться особых лекарств, пойти по стопам опиумных гениев девятнадцатого века, ну вы понимаете, о чём я. Будете сиять ярко, но недолго.
При чем здесь это Рита было ушла в себя, скрестив руки на груди. Вы мне советуете стать наркоманкой? Вы же это несерьезно?
О! Я ничего не советую. Хорошо. Венера улыбнулась и встала. Время нашей сегодняшней встречи подходит к концу. Я уверена, что я могу вам помочь. Только прежде, оденьте вот это, и Венера подала ей простую спортивную майку, по-видимому, заранее заготовленную в одном из ящиков стола.
Есть некто, к кому вы отнесетесь спокойно. Следующие сеансы будут проходить с ней. Вам надо выговориться. Выговориться живому существу, которое, хотя бы гипотетически, способно понимать то, о чём вы говорите. Но вам не нужна чья-то эмпатия. И это самый лучший вариант. Для вас. Психолог странно подчеркнула последние слова.
Венера нажала кнопку вызова секретаря. Дверь отворилась, впуская в кабинет вплывающую инвалидную коляску с замершей в позе смиренной мадонны худосочной старушкой. Лицо ее, восковое и гладкое, не подавало признаков жизни, застывший взгляд застрял на покрытых пледом коленях.