Высокоблагородие? Мужик в подштанниках? насмешливо скривился исправник.
Хиба высокоблагородия под портки ничого и не носють? толкнул локтем бывшего лакея его сотоварищ. А им того не треть?
Вот почему у отца такой простецкий вид? Истинно светского человека и в подштанниках бы за мужика не приняли.
Фарс затянулся. Скольким из вас я еще должен приставить паробеллум ко лбу, чтобы вы наконец выполнили свои обязанности и посмотрели мои бумаги? устало спросил отец.
За паробеллум на каторге ответишь! Давай сюда свои бумаги, ну! рявкнул исправник.
Митя негромко бросил отец.
Митя не пошевелился, лишь выразительно ткнул в сторону саквояжа отнятым у урядника паробеллумом.
В приюте-то тебя почтительности научат, не сумлевайся, щенок! процедил тот.
Митю ощутимо передернуло. Отец вперился в исправника гневно-начальственным взором:
Господин исправник! Ваши люди не только о процедуре проверки личности понятия не имеют, но и с законом «Об оскорблении Кровной Чести» не ознакомлены? Не знают, что щенок это кровный потомок Великого Пса Симаргла, и применение сего звания к кому другому уголовно наказуемое деяние? Может, у вас в уезде мужики и баб своих осмеливаются суками звать?
Э-э Поучи еще меня, ракалия! рявкнул исправник, но на своего подчиненного бросил весьма недобрый взгляд, так что тот немедленно вытянулся во фрунт и, повинуясь начальственному кивку, направился к саквояжу. И лихо вывернул его на крышку рояля. На пыльный чехол вывалился отцовский дорожный несессер, платок, фляжка
Сколько наворовал, варнак! На каторге не занадобится, все казенное дадут! Урядник хозяйственно отложил отцовский бумажник в сторону.
Отец брезгливо поморщился.
Это, что ли, документики? Урядник вытащил кожаную папку с вытесненным на углу гербом. Поглядим, что ты за птица начал он и осекся, выпученными глазами уставившись в лежащий сверху лист гербовой бумаги. Зашевелил усами, как придавленный тапкой таракан, и вдруг принялся ощупывать печати, словно надеясь, что хоть одна окажется ненастоящей.
Что там, Гнат Гнатыч? нетерпеливо спросил исправник.
Так дарственная, ваш-блаародь. От от самого государя-императора! За особые заслуги перед Отечеством и лично Его Императорским Величеством
Тю! Чи вы ему верите, пане? вдруг выпалил Юхим. Чи мало зараз оцих тайных печатен, де тоби шо хошь пропечатают? Оци которые бонбы у царя-батюшку кидают! Наглисты, во!
Нигилисты, поправил исправник.
От я и кажу не-глисты, согласился Юхим.
Да заткнись ты, Юхим. Лист с дарственной перекочевал в руки исправника. Данный документ если он подлинный что мы, конечно же, проверим в корне меняет дело. Тут некая мысль пришла ему в голову, потому что он взбодрился. Твое дело, Гнат Гнатыч. Но у меня-то вопрос посерьезнее будет! Позвольте поинтересоваться, что вы делали нынче ночью, сударь?
Это и есть ваш серьезный вопрос? Отец одарил исправника таким взглядом, что, не будь Митя на него зол, возгордился бы. Взгляд недвусмысленно намекал, что «дурак» для его собеседника комплимент, да еще и незаслуженный. Исправник покраснел как рак.
Знамо що! Мне в морду насовали да спать легли, пробурчал неукротимый Юхим.
Заткнись, Юхим! привычно буркнул урядник, но его начальника слова сторожа на мгновение заставили замешкаться и тут же снова ринуться в бой:
А до того? Как вы попали в имение?
Верхом. От станции Хацапетовка, где остался наш багаж, устало вздохнул отец.
Во-от! обрадовался исправник. А на границе имения обнаружены тела убитых. Господин средних лет и с ним юноша вот такого примерно возраста, злорадно кивнул он на Митю.
Митя коротко, хрипло выдохнул не может быть! Его волнение было замечено исправником и обрадовало того еще больше его глаза засверкали, как надраенные серебряные пуговицы мундира.
Никаких бумаг при жертвах не найдено! Исправник с явным намеком приподнял толстую папку. А вот свежие следы, глубже и крупнее обычных конских, тянутся прямиком сюда! Это ж ваши кони педальные там стоят? Он мотнул головой в сторону залы, где вчера оставили пароконей.
Мои, безнадежно согласился отец. Похоже, все здешние кони педальные мои. Он окинул собравшихся саркастическим взглядом и расстроенно потер лоб ладонью. Вот вам и отпуск, вот вам и имение
По долгу службы обязан провести дознание: и впрямь вы являетесь владельцем сего имения или же бумаги эти, исправник ткнул в папку, с мертвого тела настоящего хозяина забраны, чтоб имущество присвоить!
Ото так! чуть не подпрыгнул у него за спиной радостный Юхим.
По долгу службы, исправник, никакого дознания вам проводить не положено. На основании статей с двести пятидесятой по двести пятьдесят третью уставов уголовного суда ваша задача поставить в известность судебного следователя или иное облеченное полномочиями лицо и обеспечить охрану места убийства. Надеюсь, не забыли? Полномочное лицо, считайте, известили и если выгоните наконец своих людей во двор и дадите мне переодеться, поедем уж на место убийства. Вы там ничего не трогали? И перестаньте разевать рот, как сом! рявкнул отец, глядя как исправник все больше наливается дурной кровью. Там в папке предписание от Министерства внутренних дел и мой паспорт.
Отец убрал пистолет от пленника и, не обращая больше внимания ни на набившуюся в залу толпу, ни на стражника, с облегченным вздохом уронившего шашку на пол, принялся рыться в своих вещах.
Исправник бросил на него очередной настороженный взгляд и наконец потянулся к папке. Зашуршали страницы и не только выражение лица, но даже вся постановка фигуры его неуловимо изменилась: властно расправленные плечи согнулись, злая готовность сменилась растерянностью и даже страхом.
Так это выходит Меркулов Аркадий Валерьянович. Он глянул в паспорт, потом на отца. Телосложение среднее Волосом рус, бороду бреет Из особых примет шрам от резаной раны на левой ладони. Исправник потрясенно уставился на отцовскую ладонь. Ваше высокоблагородие нынче всей губернской полиции начальник? упавшим голосом закончил он и встал по стойке смирно.
Высокоблагородие Урядник заполошно глядел то на Митю, то на отца, воображая, что новое начальство с ним сделает за взятого на прицел сынка.
В зале воцарилась тишина, прерванная пронзительным воплем Юхима:
Вы шо, ваш-блаародь, ему верите?
Заткнись, Юхим! рявкнули оба полицейских, и два кулака с размаху врезались сторожу в челюсть.
Блуп! только и сказал тот, отлетая к стене.
Бабах! выпавшая из рук бывшего лакея дубинка стукнулась об пол.
А давайте я вам сюрточок-то почищу, пане! заголосил тот. И сынку вашему! Вы не сумлевайтесь, я умею! При старых господах в младших лакеях могу и рекомендации представить. А вы пошли, пошли вон! Не видите, их высокоблагородия не принимают. Он деловито замахал руками на стражников, точно на забредших в палисадник кур.
Остап Степанычу це не сподобается! прижимая ладонь к разбитому носу, мрачно пробурчал сторож.
Под неловкие поклоны пятящихся к дверям стражников Митя направился к саквояжу и принялся разыскивать в нем чистую рубашку. Руки слегка подрагивали.
Прости неловко пробормотал отец. Нельзя было сдаваться.
Митя замер. Если отец скажет, что был уверен: сдайся он, и урядник выстрелит всенепременно, Митя это примет. Не поверит, конечно: уряднику нужна была покорность, а не смерть Но примет.
Пойми выдавил отец. Нужно, чтоб здешние порядочные обыватели меня уважали а непорядочные боялись. Но какой страх может быть, если по губернии разнесется, что нового полицейского начальника сельский урядник повязал?
Не беспокойтесь, батюшка, возвращаясь к тону, которого придерживался всю дорогу, с холодной вежливостью кивнул Митя. Я ваш покорный сын, располагайте мною всецело ради вашей карьеры.
Опять? взревел отец. Оглянулся, почувствовав устремленные на него со всех сторон любопытные взгляды, и понизил голос: Пойми уже наконец, я не собираюсь жертвовать важным для всей империи делом ради твоих никчемных светских мечтаний!
А также ради моей жизни, старательно изображая готовность, закивал Митя.
Да не выстрелил бы он! скривился отец. Думаешь, после двадцати лет в полиции я не различу, когда и впрямь готовы стрелять, а когда только грозятся? Хватит труса праздновать! Собирайся едешь со мной.
Вам угодно меня еще и опозорить прокатить через всю губернию в драных штанах? процедил Митя.
Вот они, брючки-то, зашитые! И сюртучок почищен, паныч, и батюшки вашего! Бывший лакей подскочил к Мите с его вещами. В лучшем виде! Дозвольте-с помочь?