Мы оба на переломе. Мы будем вместе еще шесть долгих лет, когда опять все изменится. Что потом? Я буду работать на кого-то чинить машины, строить дома, подстригать траву, развозить экипажи самолетов из аэропорта по отелям и прочее. Бывшая жена выйдет замуж за старого шведа и остается там навсегда. Я заберу детей к себе. Шерри выйдет замуж за доктора и уедет во Флориду. Я создам бизнес, перестану быть бедным, стану пилотом, о чем всегда мечтал, куплю четырехместный РA-28.
В тот теплый майский день мы с двумя друзьями-пилотами приземлились в Нью-Джерси на клубной «Сессне» после перелета из Оттавы. В Оттаве деревья только начинали зеленеть, а в Нью-Йорке все уже распустилось и цвело. Это был небольшой аэропорт, предназначенный в основном для частных самолетов. Essex County аэропорт в Нью-Джерси, откуда Джон Кеннеди-младший took off с двумя девушками на своем Piper Saratoga.
Все знают, чем это закончилось. Так всегда бывает, когда в деле замешана женщина. Существует теория, что это не был accident. Все небольшие самолеты типа «Сессны», «Чероки», «Саратоги» и прочих летают сами по себе, если их не трогать. Случай с Джоном, конечно, не был accident. Это был suecide. Чтобы заставить «Саратогу», «Чероки» или «Сессну» и прочих свалиться в штопор, этого надо очень захотеть. Вам нужно убрать engen power, controls на себя и надавить на педаль родера. Это знают все студенты. Такие самолеты, как Р-28, «Чероки» или «Саратога» с нижними крыльями, очень неохотно этому слушаются. Их дизайн направлен на то, чтобы летать, а не падать. Скорее всего, он в очередной раз поругался c Carolynе уже в полете и решил сиюминутно, что на этом все. Все точно.
Такие мысли приходили мне тогда. Он мог бы спасти Америку. Он мог бы стать президентом мира. Но вместо того оказался на дне океана со своей женой и ее сестрой. Но мы все делаем ошибки.
По поводу Америки. По уровню коррупции ни одна из африканских стран и даже Украина в подметки не годится Америке. Здесь коррупция поставлена на государственном уровне и является частью системы.
Но все это неважно. Мы будем летать с моей очередной подругой Carolyne на моем самолете по Канаде, подсаживаясь на небольших аэродромах в разных мелких городках. Откровенно говоря, все эти приключения ей не очень нравятся, но она терпит. Она вообще-то предпочитает лежать под пальмовым грибком где-нибудь в Доминикане или Мексике, с чашечкой кофе и коктейлем на столике рядом. Что и было поначалу, когда мы познакомились. Через неделю после того мы уже сидели в «Боинге», летящем по этому направлению.
До революции мой прадед был адвокатом и нотариусом в Кинешме, имел там дома, которые до сих пор так и называются «Дома Городецких» и охраняются государством. Вот справка: «Исторический отдел Кинешемского художественно-исторического музея размещается в одном из самых красивых зданий в городе. Построил его нотариус Городецкий в середине (18) века». После пожара в этом доме в 1890 году мой прадед строит еще один, куда переезжает семья. Дом сохранился до сих пор. На нем мемориальная доска «Памятник архитектуры 18 века Дом нотариуса Городецкого». После революции там в разное время располагались всякие организации, начиная от отделения милиции, детской поликлиники и кончая ресторанами и прочим уже в нулевых. Кажется, этот дом опять реставрируется сейчас.
Мой прадед все это оставил советской власти и переехал в Петербург, где стал управдомом, что на Большой Монетной, 22. И перевез всю семью. А она была большая. Пять дочерей и два сына, младший из них умер в детстве, когда на него опрокинулась кастрюля с горячим молоком.
Моя дочка волонтер в обществе спасения животных Humane Society. У нее кошка, кот и две собаки, брошенные кем-то и спасенные ей, как и мои кот, кошка и собака. Но животные не понимают предательства и забывают, если у них все наконец хорошо.
И еще о предательстве. Я никогда никого не предавал. И всех моих женщин. Они останутся со мной навсегда. Шерри ушла просто потому, что не захотела моих детей, и я понимаю это, но я не мог сделать иначе. Мужчины кобели. Они пытаются оплодотворить как можно больше самок, чтобы человечество не вымерло, и женщины должны это понимать. В животном мире, частью которого мы являемся, все это гораздо проще. Но женщины, которые изменяют и врут нагло при этом предатели. Хотя на них висит ответственность за будущие поколения. Они хранители домашнего очага. Они должны быть преданы мужчинам, которые их детей обеспечивают. И не задавать лишних вопросов. В мусульманском мире это хорошо понимают и держатся этой традиции. Но только не в Америке. Здесь свобода. И при этом никакой ответственности.
Pouline принадлежала к секте Jahova Witness. Она хотела замуж. В их секте нельзя спать с мужчиной, если ты не замужем за ним. Мы довольно долго были вместе. Но в конечном счете этому пришел конец. Полин иногда даже боялась ездить со мной на машине, опасаясь, что кто-то увидит ее с мужчиной. Она потом все-таки вышла замуж за кого-то из секты.
Molly работала в правительстве с 9:00 до 17:00. Все ее мысли в это время были о сексе. Еще она любила золото, бриллианты и все, что относится к этому одежда, разные побрякушки и прочее. Поэтому ее посылали на всякого рода promotion, на которых она получала мелкие подарки, например носки от «Диор», мне достались. Она залезла в постель в первую ночь нашего знакомства. И в дальнейшем просто требовала это, хотя нам уже далеко не по 20 лет.
Diane просто нужен мужчина, чтобы помогать ей с ее домом, ее коттеджем на озере, ее лодкой и прочим. Она тоже неопределенного возраста, секс ее мало интересует. Она продает дома. Как-то она попросила у меня довольно большую сумму в долг, которую должна адвокатам. У нее была сделка по продаже земли на несколько миллионов, но не поделилась с другой компанией и проиграла сделку. Я ей отказал, зная, что она скорее всего деньги мне не вернет, и отдал ей ключи от ее дома.
Вообще, французские канадки более простые, в принципе неплохие подруги. В них еще живет традиционное католическое воспитание. С ними не надо играть в игры, особенно если это женщины в расцвете лет. Они при этом всегда скидывают себе лет по десять в возрасте.
Francine называет себя Сandy (Канди конфетка) и тоже абсолютно неопределенного возраста женщина. Она утверждает, что ей примерно столько же, сколько и мне. Хотя ее родители датированы позапрошлым веком. Они держали мебельный бизнес в Hocksbury. Candy одна из тех женщин, которые все подчиняют себе. Все должно быть так, как она считает нужным и правильным.
Она поселилась у меня на некоторое время, когда в ее доме в Квебеке шел капитальный ремонт. У нее несколько квартирных домов и пара бывших церквей, которые она сдает. Она ездит на Chevrolet Caprice 1979 года, доставшемся от ее родителей. Такие машины здесь называли лодками за их величину. Даже приемник там был, и когда она включала музыку, он трещал и шипел при настройке. После этой машины на драйвее моего дома оставались масляные пятна. Я ей заявил как-то утром, когда был трезвый, что если ты хочешь быть моей герлфренд, поменяй машину. Она сделала это потом, когда мы уже расстались.
Одно время Francine работала в правительстве и имела bookeeping business с несколькими компаниями и частными клиентами. Ее телефон начинал звонить в 8 утра. В моем доме тоже происходил ремонт на втором этаже. Мы спали в living room на матрасе на полу вместе с двумя ее собаками. Параллельно с этим мы должны были два раза в неделю, по вторникам и пятницам, разучивать танцы. Танцевальный зал, арендованный танцевальной школой, находился в hospice в подвальном этаже.
Хоспис это заведение, где люди, пораженные неизлечимыми болезнями, постепенно умирают. Наверху люди постепенно умирали от всяких раковых и прочих заболевании, а внизу танцевали.
Все выстраиваются в ряд и следуют движениям учителя танцев под музыку. Франсин любила танцы, мы даже с ней выступили на каком-то представлении. И при этом у нее множество знакомых, в основном престарелых дев, которые собираются и устраивают парти в периферийных ресторанах в Квебеке, куда еще надо добираться. Все пляшут под звуки саксофона вместе с саксофонистом в двенадцатом часу ночи и всем весело. Мне это все не особенно нравится, но я терплю. Франсин выпивает только немножко, чтобы обратно вести машину, и не дает мне пить, хотя я никогда не бываю пьяным. Мое тело настолько привыкло к алкоголю за всю жизнь, что он на меня просто не действует.
Sandy это моя боль. Бесконечно доброе существо, с ее кошкой, которой много пришлось претерпеть от ее бывшего мужа. Ко всему у нее диабет. Несколько раз в день ей надо колоться инсулином. С ней я наверное мог бы жить навсегда. Но была проблема. Ее отец и сестра были против наших отношений, думая, что я буду такой же, как и ее прежний муж.
В конечном счете, мужчины и женщины по своей природе абсолютно разные и плохо совместимые вещи и между ними всегда будет конфликт. Надо сказать, что я искренне любил всех моих женщин и каждая из них сыграла свою роль в моей жизни. И вот наконец свобода. Свобода это когда у тебя все есть и тебе ничего не нужно. А настоящая любовь бывает только в первом классе.