Он оказался опытным любовником. Я же, у которой здравые мысли появлялись в голове лишь короткими вспышками, рассталась с детством без боли. С щенячьим восторгом принимая тяжесть мужского разгоряченного тела и жадную ласку припухших губ, я если и пыталась оттолкнуть его, то лишь на миг сделать глубокий вдох, чтобы хватило воздуха для еще одного погружения в греховный омут
О чем задумались, Ляна Шандоровна? Сотник, стоя в дверях комнаты, смотрел на меня с подозрением.
Вот, держите. Я взяла с полки альбом и протянула ему. Первая фотография свадебная. Дед с бабушкой со стороны мамы. Илья и Софья Зулич. Деда я не видела ни разу, бабушка умерла в две тысячи втором.
Майор открыл альбом и развернул ко мне. Овальное окошко паспарту зияло пустотой.
Глава 7
И как вы думаете, кому и зачем могла понадобиться фотография ваших предков? слегка повысив голос, спросил Сотник.
Картинка, как Егор Романович вынимает снимок из альбома, возникла передо мной неожиданно четко. Вот он кладет его в карман спортивной куртки, выходит из спальни. Приближается к лестнице, задирает голову вверх. Я отчетливо вижу шевелящиеся губы, как будто он кому-то что-то кричит. Но слов не слышу эти мои видения беззвучны, как немое кино. Но мне понятно, что в комнате в мансарде кто-то есть. Знать бы, из какого времени выплыла картинка И второй вопрос стоит ли обсуждать это с Сотником?
Как с вами трудно, Ляна Шандоровна! Вы как будто в двух мирах одновременно пребываете. У вас даже лицо становится неживым. Страшновато, знаете ли, наблюдать. Так что привиделось на сей раз?
Фото из альбома взял Егор Романович. В этот момент в доме он был не один, наверху находился еще один человек, нехотя ответила я.
Имеется в виду мансарда?
Да. Но когда это произошло, сказать не могу. Может быть, сегодня. Или же в течение этих двух месяцев кто знает! Я так понимаю, фотография при обыске комнаты вам не попалась?
Нет. Никаких фотографий не попалось, вздохнул Сотник.
Получается, унес ее опять же убийца, искать которого нужно среди тех, кто знал и Егора Романовича, и моих предков. Честно говоря, мне такие люди неизвестны.
«Можно поинтересоваться у Громова, хотя он в этом доме, кажется, поселился, лишь когда поступил на службу водителем к подполковнику Ларину. Так, по крайней мере, рассказывал сам. Да-да, это произошло после того, как он вернулся из армии, точно!» вспомнила я давний разговор с Павлом Андреевичем, но мысли вслух озвучивать не спешила.
Ваша мама должна бы помнить тех, кто обитал в поселке во времена ее детства и юности. Сотник продолжал рассматривать фотографии в альбоме.
Вовсе нет! Мне известно, что школьницей, да и студенткой, она серьезно занималась гимнастикой и лето проводила в спортивном лагере на той стороне Волги. Бабушка же одна сюда никогда не ездила.
Почему?
Вот уж не знаю. Вообще представить ее здесь не могу! Я фыркнула. Чтобы Софья Марковна и без городских удобств Очень сомнительно.
Не жалуете вы свою родственницу, Ляна Шандоровна, укоризненно покачал Сотник головой. Веские причины имеются?
Причина одна взаимная нелюбовь. Она не любила меня, так как я дочь цыгана, я ее в ответ.
То есть матушку вашу беспокоить расспросами о былом бесполезно.
Да. Тем более что особой теплоты между мамой и бабушкой я тоже не наблюдала. Не думаю, что у них имелись темы для откровенного обсуждения. Софья Марковна была, хотя и плохо об умерших говорить не принято, холодным, равнодушным человеком. Я не представляю, как можно было ее любить. Сейчас я о мужчине ведь дед женился на ней! Правда, он рано умер еще до рождения моей мамы. Эта фотография, которая пропала, единственная, где он есть.
И, следуя логике, если ее из альбома, как вам привиделось он слегка запнулся, забрал ваш постоялец, то он знал обоих. Смею предположить довольно близко. И, возможно, кто-то из них был ему особенно дорог.
Думаете, Софья Марковна? признала я сразу его правоту.
Допускаю оба. То есть Егор Романович вполне мог быть другом обоих. Вот вам объяснение, что в трудный момент жизни он стремился туда, где когда-то был счастлив.
Почему не к нам в городскую квартиру? Если он такой друг близкий, должен бы знать адрес!
Скорее всего, ему было известно, что ваша бабушка скончалась. Его притягивало само место. Знаете, как преступника тянет туда, где совершил преступление
Скорее всего, ему было известно, что ваша бабушка скончалась. Его притягивало само место. Знаете, как преступника тянет туда, где совершил преступление
Не знаю! оборвала я его. В одном уверена Егор Романович искал уединения. Лучшего места для этого, поверьте, не найти.
Давно это поняли? Поэтому и в полицию не сообщили?
Да. Я не люблю вмешиваться в чужую личную жизнь!
Ой, лукавите, Ляна Шандоровна! А как быть с теми, кому вы будущее вещаете?
Послушайте, Сотник, я разозлилась и повысила голос, вы понятия не имеете о вещах, о которых пытаетесь судить. Я могу вмешаться, и не только карты разложить. Но только по просьбе самого человека, с его разрешения.
Вот же вы разошлись! Успокойтесь
А вы замечания свои при себе и держите. А то отправлю квакать в камыши! Я же ведьма! отрезала я, ничуть не жалея о сказанном.
Хорошо-хорошо Как часто вы здесь бывали за последние годы? Я так прикинул в консерватории вы учились лет пять? Поступили сразу после школы? Хотя нет по годам не сходится, задумался он вдруг.
Я ушла из школы после девятого класса, через два года поступила в музыкальное училище, решила я ему помочь в расчетах.
Почему только через два года? живо перебил Сотник.
По семейным обстоятельствам! отговорилась я общей фразой. В консерваторию я уехала учиться сразу после похорон отца. Вернулась окончательно через пять лет, приезжала сюда только летом. И скорее из любопытства все меньше дачников становилось год от года. Конечно, оно понятно: цивилизации здесь нет, официально поселка не существует. Дорога постепенно зарастает, я сама нахожу съезд на нее с трудом. Да и то по ленточке, привязанной к ветке дерева. Летом, бывает, живу неделю-другую. Чаще с Татой Новицкой.
Одним страшновато, наверное?
Немного неуютно. Иногда кажется, в заброшенных домах кто-то обитает. Мы как-то года два назад с Павлом Андреевичем при дневном свете обошли все закрытые давно коттеджи не нашли ни одной щели или оторванной доски. Все окна, двери заколочены, подвалы на замках. Дружно пришли к выводу, что в тот год на дачах мы с ним бывали одни. Стало грустно, мы оба помнили, как многолюдно было во времена моего раннего детства. Все восемнадцать коттеджей были заселены, детей куча на площадке, вечерами огни вдоль настила А сейчас такая тоска вокруг! вдруг расчувствовалась я.
Давно общались с соседом? Это его дом на берегу? Он подошел к кухонному окну. Я правильно понял, в этом году Громова вы здесь не видели?
Нет. Как ни приеду закрыто. Возможно, мы бываем в разное время Или же с его отцом совсем плохо, вырваться не может.
Я задумалась, вдруг вспомнив последнюю с ним встречу здесь, на даче, в начале прошлогоднего лета. Мы с Татой решили устроить себе отпуск и провести в доме не меньше недели обе устали от потока людей: у меня прошла вереница мамочек, волнующихся за сдачу отпрысками ЕГЭ, Тата же в придачу к своим пациентам принимала больных захворавшей коллеги. Тишина ставшего практически диким места с первых минут подействовала на нас расслабляюще, и мы, наскоро разгрузив багажник, вынесли под ель два плетеных кресла и складной столик. Запустив в подвале генератор, я вернулась на кухню и поставила на электрическую плитку турку с водой. В этот момент и услышала голоса Тата у дома была не одна. Тогда я даже обрадовалась, догадавшись сразу, что собеседником ее мог быть лишь Громов. Кофе я сварила на троих, но, спустившись с крыльца с подносом в руках, Павла Андреевича возле Таты не обнаружила. Тата, которую четверть часа назад я оставила в прекрасном расположении духа, выглядела недовольной. «Что случилось? Почему Громов ушел?» спросила я, разливая кофе по чашкам. «Я думала, мы будем одни!» резко ответила она и тут же завела разговор о моей матери вот, мол, хорошо бы ее с Саней и Отто сюда вытащить на месяц-другой. Я даже рассмеялась, представив юнца пубертатного возраста, говорившего по-русски с акцентом, уныло сидящим на крыше дома и пытающимся подключить мобильную связь. Но меня не покидало чувство, что Тата ловко ушла от моего вопроса. С Громовым я столкнулась позже, на помосте у озера он тоже пришел набрать воды. Пригласив его на ужин, я в ответ услышала отказ. Это было неожиданно, я считала наши отношения непринужденными и даже дружескими. «Без обид, Ляночка. К вам я бы с удовольствием, но Татьяна будет недовольна. И поверьте старику, у нее есть для этого основания», ровно, без эмоций пояснил он. Все мои попытки расспросить Тату оканчивались ничем та сразу меняла тему разговора. Я так до сих пор и не знаю, что скрывают эти двое.