Оставишь отца одного в незнакомом городе?
Досюда добрался, обратно тем же манером, юноша потянул за ручку двери.
А ты не забыл, когда у бабушки день рождения? спросил вдруг мужчина.
Антон замер. По его задумчивому выражению лица, было видно, что он пытается вспомнить.
Шестого июня? неуверенно произнес, наконец, Антон.
Вот он, любящий внук, усмехнулся отец, четвертого. И как ты, наверное, помнишь, у Анны Николаевны юбилей в этом году. Так что, если ты действительно любишь бабушку, а не используешь эту любовь лишь для упрека отца, найди полдня в своем плотном графике и скатайся до нее.
А куда? тихо спросил Антон. Ненависть вдруг стерлась с его лица.
Вот, тут адрес и схема проезда, мужчина протянул сыну сложенный вчетверо листок. И не бойся, я не обременю тебя своим присутствием там. Приезжай к обеду, а я заскочу с утра.
Хорошо, Антон положил листок в карман и скрылся за дверью.
Мужчина не спеша пересек дорогу и облокотился на гранитное ограждение набережной. Бросив взгляд на громоздившуюся в нескольких шагах от него махину арктического ледокола «Красин», мужчина подумал: « Смогу ли я когда-нибудь расколоть лед в наших отношениях с сыном? Я сделаю для этого все возможное. Выбор за ним».
А вы случайно не в «Серебряные сосны» едете? спросил Антон у водителя, заглянув в открытую дверь кабины автобуса.
А ты не из «Битвы экстрасенсов» случаем? улыбнулся пожилой водитель, сдвинув кепку на затылок.
В смы-сле? растерялся Антон.
Да, садись уже, приветливо махнул рукой весельчак.
Поднимаясь по ступенькам, Антон увидел на лобовом стекле просвечивающую табличку «ынсос еынярбереС» и понял шутку водителя.
А ты, наверное, внук Николавны, обернулся водитель к Антону, располагавшемуся в комфортном кресле.
Это, пожалуй, вам нужно в шоу экстрасенсов, удивился Антон.
Да ну, какое шоу, подмигнул водитель, так, применил дедуктивный метод, понимаешь. Вез уже сегодня утром одного с букетом, от него и узнал, что Николавна юбилей празднует нынче. Чего, какую тебе музыку поставить в дорогу, заказывай. Только учти, РЕПа этого вашего, нема.
Мне без разницы, ответил юноша и обвел взглядом салон. Вместе с ним, в автобусе разместилось не больше десятка пассажиров.
Понеслись, залетные! задорно крикнул водитель и закрыл двери. Автобус тронулся.
За окном замелькали живописные картины чудесного бора. Но Антон любовался этой красотой не долго. Измученный пятичасовой поездкой в плацкарте, он задремал под равномерный рокот мотора и бархатный баритон Леонида Утесова.
Просыпаемся, конечная остановка! разбудил Антона голос водителя. Юноша открыл глаза и обнаружил, что остальные пассажиры уже вышли. Букет хризантем лежал под ногами.
Сколько за проезд? спросил Антон, поднимая цветы с пола.
Родственников здешних постояльцев возим бесплатно, торжественно объявил водитель, обратно до станции везу в три и в пять тридцать. Николавне привет и поздравления! А, впрочем, сам ее поздравлю вечером на танцах.
Антон поблагодарил мужчину и вышел из автобуса. К выглядывающему из-за стволов сосен трехэтажному корпусу вела дорожка, выложенная из спилов деревьев и щедро усыпанная иголками. По ней и пошагал любящий внук, наслаждаясь смолянистым запахом леса. Не успел он дойти до здания, как навстречу ему вышла бабушка.
Антошка! Приехал! раскинула Анна Николаевна худенькие руки. По ее лицу, покрытому паутинкой неглубоких морщин, покатились слезы.
Ба, с днем рождения! произнес Антон, сдавив бабушку в крепких объятиях.
А мне отец сказал, приедешь. Я хотела к автобусу выйти встретить, а меня тут директор пансионата поздравлять начал. Опоздала, тараторила Анна Николаевна, вытирая слезы радости.
Это тебе, ба, протянул Антон цветы юбилярше.
Гуляли по бору. Анна Николаевна держала внука под руку. Второй рукой бережно сжимала букет хризантем. Бабушка расспрашивала Антона об учебе, о жизни в общежитии, переживала, не голодает ли он. Антон охотно отвечал, а сам восторгался красотой пансионата. Все здесь было сделано, что называется, с любовью. Вроде бы никаких излишеств, но как-то все уютно, по-домашнему, что ли. Аккуратные лавочки, свежеокрашенные урны, повсюду деревянные указатели: «Главный корпус», «Столовая», «Тенистая аллея», «Медпункт», «Поляна художников», «Клуб самодеятельности».
Навстречу то и дело попадались старички и старушки, кто парами, кто поодиночке, некоторые в сопровождение более молодых родственников, с которыми Антон ехал в автобусе. Все поздравляли Анну Николаевну. А она с гордостью представляла им своего внука. Один из повстречавшихся старичок сидел в коляске, которую не спеша катила молодая медсестра.
Дашенька, познакомься, это мой внук, Антон, поспешила представить Антона бабушка, в Ленинграде учится, между прочим.
Очень приятно, улыбнулась девушка. Антон галантно кивнул в ответ.
Николаевна, ты в каких годах живешь? проворчал старик из коляски. Сто лет уже, как не Ленинград, а Санкт-Петербург.
Пройдя мимо, Антон украдкой от бабушки обернулся и полюбовался стройными ножками девушки, выглядывающими из-под белого халатика.
А там что, река? спросил Антон, когда впереди блеснула голубая полоска.
Да, речка Шишовка, ответила Анна Николаевна, если хочешь, можно у завхоза, Евгения Борисовича, удочку взять и рыбу половить.
Да, ну, я ведь к тебе приехал, а не на рыбалку, сказал Антон и добавил с улыбкой.
Вот если бы искупнуться. Как, баба Аня, нет желания?
Если купаться хочешь, тогда лучше до Сереброва озера прогуляться, ответила бабушка, в Шишовке вода холодная. Но я тебе компанию не составлю. Нам чтобы окунуться, нужно вначале осмотр у врача пройти.
А если жара?
В главном корпусе бассейн есть. Там вода всегда двадцать восемь-тридцать градусов.
Ого! Здорово!
Но там тебе поплавать не разрешат. Только для проживающих здесь, развела руками Анна Николаевна.
Да мне и озеро подойдет, погладил Антон бабушку по руке.
Тогда нам туда.
Чистая озерная вода очень бодрила. Антон отплыл метров на пятьдесят от берега. Мимо на деревянной лодке прогребли старичок со старушкой.
А вы молодой человек, стало быть, внук нашей горячо любимой Аннушки, спросил старичок, на минуту подняв весла из воды.
Ну, типа, да, расплылся в улыбке Антон. Ему было приятно, что бабушку здесь все знают и любят.
Выйдя из озера, юноша хотел спрятаться в прибрежных кустах и выжать трусы, но за кустарниками оказалась поляна, на которой перед мольбертами сидели несколько пожилых женщин. Очевидно, это и была «Поляна художников».
Ба, а ты картины не пишешь? спросил Антон, вернувшись из кустов, что называется, не солоно хлебавши. Пришлось одевать брюки прямо на сырое.
Картин не пишу, ответила бабушка, изучая букет и вдыхая его аромат, но пробую писать рассказы.
Серьезно?! Антон так поразился, что даже перестал укладывать ладонью сырые волосы. Дашь почитать?
Когда вернемся в корпус, пообещала Анна Николаевна. Пойдем, покажу, где я питаю свое вдохновение.
Антон с бабушкой прошли вдоль берега озера и оказались еще на одной поляне. Здесь из земли, словно грибы торчали несколько зонтиков. Под каждым стояли деревянные кресла-качалки, на которых лежали пледы.
Вот мое место, Анна Николаевна присела на краешек кресла, присаживайся сюда. На этом моя соседка по комнате обычно творит. Она поэтесса. Я тебе ее стихи тоже почитаю.
Хорошо, сказал Антон и, оттолкнувшись, начал раскачиваться. Классно тут у вас! А из спортивных секций что-нибудь есть, ну, кроме бассейна?
Как ты заметил, контингент здесь не первой свежести, засмеялась бабушка, так что хоккейной площадки и штанг с гирями, конечно, нет. Есть шахматы, шашки, дартс, настольный теннис и еще этот, где палками по шарам бьют.
Бильярд, подсказал Антон.
Да, точно. А еще утренняя зарядка и лечебная физкультура, групповые и индивидуальные занятия. А так, развлечений много, продолжала Анна Николаевна, кинозал, библиотека, клуб самодеятельности. Встречи с разными интересными людьми нам устраивают. Недавно актер Александр Михайлов приезжал
Это, который в «Любовь и голуби»?
Он самый. Красавец мужчина! Еще часовенка есть, сказала бабушка и вдруг погрустнела. Хожу туда, молюсь за упокой души Вани, деда твоего, и Катюшки нашей.
Антон тоже помрачнел. К глазам подкатили слезы.
А ты то, Антош, у мамы на могиле давно не был? посмотрела на внука бабушка.
Давно, тихо выдавил из себя Антон.
В марте ведь два года было. Андрей за мной приезжал, на кладбище возил. А тебе звонили-звонили, ты все не отвечал. Ты что, Антоша?
Антон молчал.