Первое время он находился в каком-то оцепенении: не знал, что делать, как быть? Оленевод не обращал на него внимания живет человек, не мешает, ну и пусть живет! Как узнал позже Клык, его звали Иваном, по национальности он был лопарь, до девяностых годов работал зоотехником в оленеводческом колхозе, а позже, когда колхоз развалили, выкупил из общего стада пятьдесят оленей и с ними путешествует по тундре, работает один; маршрут его передвижения всегда постоянный от Нижнего стойбища до Верхнего стойбища. Сейчас в Полярную ночь, они находятся в Нижнем стойбище, где снежный покров небольшой и оленям легче добывать пищу; от сильных ветров и морозов их спасает низина, вокруг которой находятся лесные массивы из тощих небольших корявых деревьев.
Клык, не теряя надежды на свое освобождение, поинтересовался у Ивана, как можно добраться до пограничников, на что тот только махнул рукой и сказал:
Забудь про это! Вот когда наступит «Полярный день» и мы доберемся до Верхнего стойбища, там в ста километрах находится поселок, откуда можно вертолетом долететь до ближайшего аэродрома, но летчики просят большие деньги за дорогу. А сколько ты их имеешь сейчас?
Клык обшарил все карманы и собрал всего пятьдесят рублей. Иван посмотрел на его капитал и грустно усмехнулся:
Этих денег тебе хватит только на банку консервов. Я тебе могу посоветовать одно помогай мне в работе, а я попозже помогу тебе выбраться на Большую землю. Мне нужен помощник: надо от волков оберегать оленей, лечить их, подкармливать, перегонять с одного места на другое. Раньше мне помогала жена, а последние два года она со мной не работает, а живет в поселке и воспитывает наших детей, у меня их трое. Правда, в прошлом году мне подкинули на вертолете, такого как ты «бедолагу», но он и месяца не прожил со мной повесился! Север его сгубил! Тяжело здесь с непривычки! А как привыкнешь хорошо, тихо, спокойно, еды много оленье мясо, птица, всякая травка, ягоды, грибы. Вот только плохо, что волки прохода не дают, с каждым годом их становится больше, если не доглядишь, то все стадо вырежут. Собаки, конечно, помогают, отпугивают, но голодный, злой волк и собаку может загрызть, только пулей из ружья можно его успокоить, очень лютый и сильный зверь.
Клык слушал оленевода и думал, что этот человек прав без его помощи из этой переделки одному не выбраться! Поэтому, он сразу сказал Ивану:
Ты здесь главный! Командуй! Я буду делать все, что ты говоришь. Моя свобода в твоих руках!
Начались для Клыка тяжелые времена выживания. Размер его жизненной площади катастрофически сузился от всего прошлого мира до восьми квадратных метров замкнутого пространства оленеводческого жилья. Наружу выйти одному было страшно и практически для него невозможно: страшный северный холод, долгая Полярная ночь, мертвенная тишина, где кроме далекого завывания волков, да лая собак у жилья других звуков не услышишь.
А что такое Полярная ночь? Солнце шесть месяцев не появляется на небе, в спокойную погоду темнота перемешивается с серой тенью земли, а в бурю черная мгла поглотит любого, кто осмелится выйти наружу из жилого пространства. Северные собаки, и те, в плохую погоду предпочитают зарываться в снег у стенок жилья, олени сбиваются в плотную кучу, где-нибудь в глубинах перелеска и пережидают там ненастье. Волки их заклятые враги, в это время не появляются, а ждут изменения погоды в лучшую сторону. Ивану и Клыку, если нужно было выйти за хворостом или по другой нужде, приходилось у входа вывешивать фонарь и ориентироваться на его свет.
Работы оленеводу и Клыку в спокойную погоду хватало: Иван отгонял голодных волков от стада или с помощником в ближайшем леске заготавливал дрова, потом они перетаскивали их к чуму. Питание их было достаточно однообразным это, прежде всего, оленье мясо, которое употребляли как в вареном виде, так и замороженном. Варили они и похлебки из всяких концентратов и трав. Эти растения или были заготовлены в летнее время, или Иван собирал их со своей «грядки». Он поднимал деревянный настил пола, а там, на земле, зеленели живые травы. Иван заставлял Клыка пить теплую кровь оленей, при этом всегда говорил: «Не хочешь заболеть цингой пей живую кровь! Она источник твоей жизни!» И Клык пил! Сначала с неохотой, а потом привык! Добывали ее очень просто: Иван шел к оленям, высматривал среди них слабых или покалеченных, вылавливал и на веревке приводил к жилью. Вызывал Клыка, который за рога заваливал оленя на снег и придавливал своим телом его голову. На Севере ни одна капля этой живой жидкости не пропадала, если кровь попадала на снег, то это был подарок для собак! Все мясо оленя Иван аккуратно срезал с костей, основную часть замораживал на будущее, а небольшие куски ел сразу, без всякой кулинарной обработки. Клык тоже пытался попробовать сырого мяса, но у него не было таких крепких зубов как у оленевода, ему приходилось, есть только вареную пищу. Шкуры оленей и убитых волков Иван тщательно выскабливал от мяса и жира, а потом «дедовским» способом обрабатывал. Вся обработка заключалась в том, что он своими зубами перетирал подсохшие шкуры до тех пор, пока они не приобретали определенную мягкость для пошива изделий. Шил он тоже сам, чем и коротал однообразие северной жизни! Он и Клыка приучил к этому портняжному искусству. Так что жизнь Клыка потекла в новом русле: про спиртное он забыл, а жил жизнью простого оленевода. Поначалу это было тяжело, но вскоре привык к такому необычному время провождению, и ему даже стало нравиться.
Однажды Иван заговорил с Клыком о его прошлой жизни, о том, почему у него нет настоящего имени, а он себя называет какой-то звериной кличкой «Клык». Тот немного смутился, а потом рассказал, что с раннего возраста его все называли не по имени, а по кличке, потому что у него была фамилия Клыков, всю свою молодость он провел среди уличной шпаны, где имен не было, а все друг друга звали только по кличкам. Когда вырос кличка осталась с ним! По паспарту его звали Олегом Семеновичем, но такого обращения к себе, он практически не слышал, только иногда в милиции незнающие его милиционеры обращались к нему так.
А теперь и документы у меня все потеряны, так что «Клыком» мне придется оставаться до самой смерти! закончил он свой печальный рассказ.
Ничего страшного, все исправимо! Будем в поселке, там выправим все твои документы, и снова будешь Олегом Семеновичем!
Время текло и медленно, и быстро, ночные сумерки постепенно стали переходить в серый туман, который вскоре стал слабеть и край солнца засверкал далеко на горизонте. Природа стала оживать, солнечные лучи, холодные и пронзительные, оживили снежную тундру. В оленьем стаде тоже произошли изменения: животные, которые в ночную пору вели сонную жизнь преобразились, в их глазах появился весенний блеск, самки стали больше телиться, стадо пополнялось молодняком. Самцы вспомнили о своем мужском достоинстве, в них появился боевой дух. Волки тоже оживились, все чаще стали наведываться к оленьему табуну и если бы не Иван со своей винтовкой и собаками, то можно уверенно сказать, что стадо было бы уничтожено серыми хищниками. Ивану и Олегу (бывшему Клыку), приходилось часто защищать оленей от волков. Они делали засады, выставляли больного оленя за стадом и ждали прихода хищников, когда те стаей собирались и набрасывались на животное, охотники в упор расстреливали серых ворюг.
Олег запомнил, как после одной такой охоты, они с Иваном подошли ближе к раненным и убитым волкам, где перед ними развернулась страшная картина смерти: огромный волк в предсмертной судороге, еще пытался кровавой пастью захватить кусок живого мяса разодранного оленя. У него уже не было сил проглотить пищу, но инстинкт и ненасытность заставляли хватать куски.
«Все как у некоторых людей: умираю не могу, но все равно под себя все скребу!» с удивлением и скорбью думал Олег.
После нескольких таких удачных охот количество волчьих нападений резко уменьшилось, хищники боялись близко подходить к стаду Ивана и переключились на преследование диких оленей.
Иван с Олегом стали готовиться к переходу на Верхнее стойбище: ремонтировали снаряжение, тренировали сильных оленей для санного перехода. Иван очень сожалел, что им никак не удается поспеть к празднику «встречи весны и лета», который устраивают северные народы при появлении солнца. Там собирается много оленеводов, они посещают свои святые места, приносят подарки умершим родственникам. Подарки представляют собой кусочки ярких материй, мелкие красивые вещицы все это развешивают на ветвях деревьев в определенных местах.
Не плохо бы посмотреть такое святое место! Я по телевизору видел, как проходят ваши праздники, танцы шаманов и приношение подарков умершим! сказал Олег Ивану.
Тот почесал подбородок, задумался и медленно, подбирая слова, произнес:
Да, не плохо бы посетить такое место! Мы будем проезжать через пару дней гористую местность, там, в стороне от нашего пути, раньше жил один шаман. К нему часто приезжали с Большой Земли толи родственники, а может знакомые! Как не заедешь к нему, у него всегда гости. Жил он странно: вместо нашего обычного жилья из шкур, брезента, шестов у него рубленый дом из толстых бревен. А такие бревна можно сюда доставить только большим вертолетом. Это очень дорого! Где он брал деньги не известно! Говорили, что он мог простые камни превращать в золото!
На Севере есть золотишко! Он, наверное, нашел такую жилу и потихоньку добывал его! усмехнулся Олег.
Да, не все так просто! Сюда приезжали несколько раз геологи все обшарили, летом и копали, и взрывали ничего не нашли! А этот шаман, очень старый человек, всегда в поселковый магазин приносил золотые изделия: колечки, браслетики, цепочки. Лет пять назад он умер, говорили, что ему было больше ста лет. Появился он в этих краях в тридцатых годах прошлого века: одни говорили, что он бежал с каторги, другие, что сам приехал, как путешественник. Его приютил один из оленеводов, который был из рода шаманов. Вот и он со временем стал шаманом! Жил всегда на одном месте, вдали от людей. Местность эта гористая в летнее время туда тяжело попасть, речки и болотца преграждают все пути. Только в зимнее время к нему можно проехать. За домом шамана начинаются холмы, небольшие горы, поросшие низкорослыми деревьями и кустарником, растительность такая густая, что пройти через нее невозможно. Пройдешь через эти заграждения три-четыре метра, и твоя одежда превращается в лохмотья. Холод сковывает тело и приходится возвращаться! Ни я один пытался пройти в этот дикий лес, многие оленеводы делали такие попытки, некоторые даже погибали! Это место всегда считалось «святым», поэтому все, кто там, оказывается, приносят Духам Севера свои приношения, все ближайшие к дому деревца покрыты цветными лоскутами и прочими подарками. Еще интересно то, что после отъезда людей, все приношения исчезают. Я сам вешал подарки на деревьях, а стоило мне вернуться через два дня, моих вещей на ветвях уже не было! Мы, оленеводы, когда появляемся здесь, всегда прибираемся в доме, ремонтируем испорченные предметы, чистим территорию. Еще интересный факт волков и других хищников в этой местности нет, ни разу у меня здесь не пропал не один олень! Место обладает удивительным свойством, приходишь сюда больным, усталым, а через три дня уезжаешь отсюда здоровым, сильным. С оленями происходит тоже самое, они здесь набираются сил! Но находиться у дома можно не больше трех дней, если задержишься хотя бы на сутки, то почувствуешь, как силы начинают тебя покидать! Вот такое это странное место!