Шовинист, домостроевец, хам и нахал!
И в этом тоже есть неповторимое обаяние!
Не для меня!
Согласна. Ваше первое свидание прошло так себе Но подумай, ты ведь по-прежнему на его территории. Он мог бы попытаться тебя хм поиметь Но не сделал этого. Значит не такой уж он хам, нахал и домостроевец.
Думаю, ему просто гордость не позволила. Насиловать женщину последнее средство. К которому прибегают слабаки, которым так не дают
Что ты говоришь?
А что?
Во-первых, кто тебе поверит, что Артар Ревский тебя изнасиловал? У него такие связи, что как бы официальная версия не прозвучала, что все было с точностью до наоборот. А он, бедный, еще и отбивался. Во-вторых, посмотри на это глазами руководства оборотней. Он мужчина, он в своем праве. Ты его пара и ты на его территории. Кто тебя сюда силком тащил? Кто заставлял селиться в его отеле? Ревский?
Ну да. Все плохо, я устало отпила вина. Ненавижу его! Артар Ревский подлый гадкий маньяк!
Люда усмехнулась.
От ненависти до любви
Да что ты говоришь! я аж подскочила на стуле. Он редкая сволочь! Дебил! Идиот! Похотливый козел, а не мед
Я так и застыла, глядя как прямо через весь номер шагает тот самый «редкая сволочь», «дебил», «идиот», «похотливый козел» Артар Ревский собственной персоной.
Он даже постучаться не пытался. Люда обернулась на гостя, встала и сообщила:
Ну я думаю вам есть что обсудить!
С этими словами подруга снова подло дезертировала. Я вздрогнула, когда дверь номера тихо щелкнула. Ушла
Ревский медленно приближался и, казалось, номер стал до ужаса тесным. Этот огромный, мощный хищник одним лишь своим появлением заполнил все пространство комнаты до предела. Я поежилась, отступила и напоролась на балконные перила.
Еще немного и опрокинулась бы.
Казалось, появление Ревского напрочь лишало меня чувства самосохранения и оставалось лишь одно желание сохранить себя от него! Однако я даже покачнуться не успела, как сильная рука зафиксировала за талию.
Хмурое лицо, бегающие с безумной скоростью желваки, синие глаза, сверкающие как лампочки. Я уже не могла никуда деться. Артар Ревский заполнил мой мир так, что тот едва по швам не трещал.
Хозяин местных земель и вод замер соляным столбом. Только смотрел и шумно дышал в лицо. Жар его дыхания оседал на коже и словно впитывался внутрь помимо моей воли. Меня охватывало совершенно неуместное, глупое сладкое волнение. Когда сердце восторженно колотится одним лишь ритмом «он», «он», «он». А ноги вдруг подгибаются в коленях.
Я схватилась за плечи Ревского и тот слегка потянул на себя.
Вот теперь-то прижмет! Подумала я. И ошиблась.
Ревский осторожно увел меня подальше от перил и вдруг отпустил. Мало того отошел на несколько хороших шагов.
Снова застыл. А затем вдруг взял себе кресло и сел, закинув ногу на ногу.
Жестом предложив мне вернуться на свое мягкое балконное кресло.
Я молча уселась, понимая, что сейчас Ревский хозяин положения. И ничего я ему не сделаю. Пока, во всяком случае.
Я скрестила руки на груди и максимально откинулась на спинку. Артар проследил за моим жестом, мотнул головой и, наоборот, расцепил ноги. Подался вперед, сложив руки на коленях.
Не особо веселая у нас пантомима, выдал Ревский с песком в голосе. Я приближаюсь ты защищаешься. То еще удовольствие Ладно. Слушай. Как-то не так мы начали
Вы!
Артар поднял брови, кивком предложив мне объясниться.
Хм Даже странно! Не рычит, не возмущается! Ничего не требует. Да что с ним? Не заболел?
Вы не так начали, тихо пояснила я.
Артар скрипнул зубами так, что даже меня передернуло. Сжал подлокотники кресла и те жалобно заскрежетали. Один затрещал и оторвался. Артар повертел в руке деревяшку и криво усмехнулся.
Прикажу, чтобы заменили кресло, сказал почти спокойно. Но в голосе звенело такое напряжение, что казалось сейчас взрыв. Я внутренне подобралась, приготовилась Зажмурилась бы, если бы это не выглядело настолько неуместно, нелепо
Но взрыва не случилось. Артар сделал глубокий надсадный вдох и добавил:
Хорошо. Я Я не так начал. Принято.
Да он точно заболел!
Артар усмехнулся моей реакции: невесело и совершенно беззлобно.
Вообще я пришел с миром.
Интересно.
Не думаю, что тебе так уж интересно, хмуро сообщил он. Но у меня нет выхода.
Артар усмехнулся моей реакции: невесело и совершенно беззлобно.
Вообще я пришел с миром.
Интересно.
Не думаю, что тебе так уж интересно, хмуро сообщил он. Но у меня нет выхода.
Короткая пауза. Рваный вдох. Долгий взгляд, способный просверлить дырку, наверное, даже в сверхпрочной стали. И новая реплика, сказанная таким тоном, словно говорящий усиленно сдерживается. Прямо-таки ценой титанических усилий.
Генриху я позвонил. Он приедет через четыре дня. Но ведь ты понимаешь, что я могу даже убить его?
Я кивнула. Понимаю. Куда ж деваться?
Хотела потянуть время?
Я кивнула снова. Было бы странно, если бы глава клана, такой могущественный вербер не просчитал мои ходы на раз. В этих шахматах жизни я ученик, а он гроссмейстер уже много лет. Если не чемпион мира.
Ну так вот. Предлагаю сделку.
Я не буду с вами спать! возмутилась я, подскочив на месте.
Артар опустил голову и с минуту изучал пол. Причем таким взглядом, словно сейчас разнесет паркет в щепки. Второй подлокотник кресла последовал за первым. Артар поднялся, прошелся по комнате, взял само кресло и легким движением рук сломал его пополам.
Дерево чпокнуло. Материя обивки затрещала и с хрустом разорвалась, выпуская наружу набивку. Белые шмотки ваты вспенились в расщелинах ткани.
Артар дорвал ее, подошел к двери номера и вышвырнул остатки кресла.
Взял себе другое и сел в него.
Я поспорил с бетой, что, если мне понравится твой танец, послезавтра мы поучаствуем в конкурсе пар.
Я вскинула брови. Удивил так удивил. Поспорил с бетой, что завалю тебя за час, это еще куда ни шло. Что за минуту сделаю тебя своей Тоже вполне правдоподобно.
Но представить, что этот верзила танцует
Артар опять усмехнулся с оттенком то ли досады, то ли злости.
Вообще я хорошо танцую. И говорю это не потому, что самомнение до небес. Как тебе показалось. Я учился танцам. Как и ты.
Правда? не знаю зачем спросила вырвалось. На нервах, наверное.
Артар подавлял одним лишь своим присутствием. Даже не касаясь. Даже не приближаясь.
Вербер поднялся, разломал второе кресло несколькими легкими движениями и выбросил в коридор. Затем подозвал кого-то небрежным жестом.
В комнату вошел один из служащих отеля. Я видела его. Волк. Высокий, худощавый и жилистый.
В темно-синей униформе.
Парень молча занес три кресла, вместо двух, прошелся по полу специальным пылесосом. Все убрал до мелкой древесной щепки. Поклонился Артару, мне и скрылся за дверью, плотно закрыв ее за собой.
А третье кресло, чтобы сломать? уточнила я.
Артар посмотрел на новые предметы мебели и вдруг расхохотался. А следом и я. Истерически, но хотя бы не испуганно.
Когда мы оба немного пришли в себя, напряжение слегка схлынуло. У меня все еще внутри сжималась тугая пружина. Но дышать сразу стало полегче. Я даже не замечала, что раньше едва делала вдох и следующий уже давался ценой неимоверных усилий.
А теперь вдруг вдохнула полной грудью.
Артар взял новое кресло, потряс им над головой, словно подтверждал мои слова и сел.
В общем так. Я предлагаю следующее. Я организую ничью с Генрихом. А ты участвуешь со мной послезавтра в танцах.
Боитесь проиграть спор бете? Не к лицу могучему Артару Ревскому?
Признаюсь, тут я переборщила. Остапа несло. Но, кажется, мне было еще до такой степени страшно, что все запреты разом слетели. Так человек, за которым гонится убийца с ружьем, бежит по осколкам стекол или раскаленным углям. Ни на минуту не притормаживая.
Для Артара были свои осколки, свои угли, свое ружье и побег.
Я это видела, ощущала и, наверное, именно поэтому еще могла с ним более-менее нормально общаться. Не закрываться окончательно и не пытаться сбежать.
Ревский сломал очередное кресло. Выбросил в коридор и взял себе новое.
Пригодилось! констатировал он сквозь зубы.
Я молча отпила немного вина. Артар дал мне время сделать несколько глотков и, когда бокал вернулся на столик, кивнул. Мол, теперь продолжим.
Думаешь ничья с Генрихом, которого я раз двадцать уже бил по разным поводам меньший удар по моей репутации, нежели проигрыш моему бете? О котором мне стоит лишь приказать и никто никогда не узнает?
Артар вскинул густые брови, и я поняла, что сморозила глупость.
Устало откинулась на спинку кресла.
Я устала сопротивляться: невероятному обаянию Ревского, его напору и собственным эмоциям. Которые накатывали штормовыми волнами и жалили адреналином.