Приближался выпуск, а с ним неизбежное распределение. Молодые всерьёз опасались, как бы их не сослали года на три в какую-нибудь далёкую татарскую деревушку, но, судя по всему, у людей, принимающих решения, на них были другие планы.
Римму высоко ценили на кафедре всеобщей истории, а там как раз открылась вакансия ассистента, поэтому заведующий кафедрой сделал всё от него зависящее, чтобы ей предоставили «свободное распределение».
Игорю пришёл вызов из райкома комсомола подсуетился Миша Рогов, ему давно нужен был освобождённый помощник, а тут в штатном расписании райкома появилась новая штатная единица заместитель секретаря комитета комсомола пединститута по идеологической работе. Вот на эту должность Миша и протолкнул Игоря, хорошо изучив его деловые и личные качества за четыре года совместной работы. Первым самостоятельным проектом Игоря на новом месте стало создание дискуссионного клуба. Времена менялись. Новый генеральный секретарь Юрий Владимирович Андропов как-то сказал «Мы не знаем общества, в котором живём». Ухватившись за эту фразу, Игорь настоял на открытии дискуссионного клуба. Заседания стали проходить ежемесячно при большом стечении народа: приходили не только студенты, но и преподаватели, вскоре начали приезжать представители других вузов города, и с каждым заседанием их становилось всё больше и больше. Заседания стали проходить в актовом зале с хорошо подготовленными докладчиками на сцене и свободными микрофонами в зале. Клуб стал заметным событием в жизни города о нём писали в газетах, рассказывали на телевидении. Игорю очень хотелось назвать клуб именем своего друга Павла Семёнова, но он понимал, что это невозможно, поэтому клуб назвали в духе коммунистических традиций «Факел».
Когда родилась Ксюша, Игорь почувствовал к ней такую любовь, рядом с которой поблекла даже любовь к жене. Эта маленькая бестия, с огромными серо-голубыми, в маму, глазами и кудряшками золотистых волос, могла вить из него верёвки одним взглядом, одним движением своих пухлых губок или шевелением розового пальчика.
Ради дочери он решил стать богатым человеком, и как только при новом генсеке Горбачёве был издан закон о кооперации, он с друзьями-комсомольцами открыл первый в Средневолжске кооперативный продовольственный магазин и первое кооперативное кафе «Уют».
Годы были шальные. Оживились бандиты, которые обкладывали возникающий бизнес непосильными поборами. Игорь сразу же решил для себя, что не ляжет под бандитов. Как не странно, в этом ему помог весёлый и общительный характер. Он подружился и с бандитами, и с ментами и тем самым обеспечил своему бизнесу надёжную крышу. За несколько лет Игорь создал разветвлённую систему связей, простиравшихся во все сферы провинциальной жизни от государственных органов до бандитских малин. Конечно, в создании системы помогли старые комсомольские наработки, но в гораздо большей степени дар общения с людьми. Все любили Игоря за его весёлый нрав, огромное чувство юмора и умение поддерживать долгие отношения. Вскоре он владел несколькими кафе и ресторанами, сетью продовольственных магазинов и автозаправок, саун и бутиков.
Дочка росла, и благосостояние семьи росло. Игорь купил пятикомнатную квартиру в новом фешенебельном доме, по городу перемещался на «Хаммере» с неизменным телохранителем, возил семью в Европу и Америку.
Когда Ксюше исполнилось полтора года, Римма вышла на работу в институт. Она сразу же поступила в заочную аспирантуру в Москву и через три года защитила кандидатскую диссертацию по средневековой истории.
Чёрным пятном в успешно складывающейся жизни стали болезнь и смерть Римминой мамы. Полина Ивановна была тихой и незаметной женщиной, работала инженером в таком же незаметном, как она сама, конструкторском бюро. Выйдя на пенсию, стала помогать с воспитанием внучки, но вскоре заболела и сгорела стремительно. Оказалось, у неё было редкое заболевание крови, которое время от времени давало о себе знать упадком сил или приступами головокружения, но Полина Ивановна никогда не обращала на это внимания. Когда болезнь открылась, было уже поздно что-либо предпринимать.
Глава 10
Через год смерть пришла и в семью Павла скоропостижно скончался отец. Скончался от сердечного приступа буквально на следующий день после телеграммы сына, в которой тот сообщал об успешной защите кандидатской диссертации. Похороны Сергея Петровича Семёнова состоялись на новом кладбище Средневолжска.
Был морозный, совсем зимний день. Яркое мартовское солнце не могло прогреть выстуженного антициклоном холодного воздуха.
На кладбище собралось много народа: здесь были родственники, друзья и бывшие сослуживцы отца. Большинство Павел видел первый раз в жизни. Мама держалась молодцом. В свои шестьдесят она выглядела ещё очень моложавой женщиной, тем более странно было видеть её в роли вдовы с чёрным платком на голове.
Отец сгорел быстро. Недавно его завод, где он проработал всю свою жизнь сначала мастером, потом начальником цеха, а потом и директором, был приватизирован какими-то ушлыми дельцами, которые тут же повели дело к банкротству предприятия, чтобы выгодно перепродать освободившиеся здания и земельные участки, расположенные недалеко от городского центра. Семёнов пытался убедить собственников не делать этого. Он любил завод, воспринимал его как живой организм, переживал за каждого рабочего как они будут жить, если лишатся работы? Что будет с их семьями? Но эффективных менеджеров, взявших в свои руки управление заводом, совсем не волновали эти сантименты. Завод был разорён, закрыт и распродан. На его площадях разместились торговые центры и офисы. Сергей Петрович пережил крах завода как личную трагедию. В день, когда он был уволен «в связи со сменой собственника», с ним случился инфаркт, от которого он так и не смог оправиться.
Павел любил отца, хотя эта любовь возникла достаточно поздно. Из своего раннего детства он хорошо помнил маму, бабушку Валю, кошку Мурку, пса Трезора, а вот отца практически не помнил. Наверное, так случилось из-за того, что отец много работал, приходил поздно, сильно уставал. Отец, конечно, присутствовал в его жизни, но был где-то далеко и высоко, как ветхозаветный Саваоф, в которого можно верить, но с которым нельзя поговорить.
Разговоры с отцом начались позднее, когда они переехали в свою двухкомнатную квартиру в центре. Отец знакомил сына с историей семьи, тесно переплетённой с историей страны. Из этих бесед Павел узнал о страшном и кровопролитном сражении подо Ржевом, где погиб его дедушка Пётр командир Красной Армии. Странно, что в школьных учебниках истории об этом совсем ничего не писали: о Сталинграде, Курской дуге, осаде Ленинграда, взятии Берлина да, а вот о кровопролитнейшем Ржевском сражении нет.
Из рассказов отца Павел впервые услышал о 1937 годе, когда было арестовано много красных командиров, с некоторыми из которых дед был лично знаком. Они жили тогда в служебной коммунальной квартире и каждую ночь в коридоре раздавались шаги, которые останавливались у чьей-то двери. Деду повезло, сапоги НКВД-шников не задержались у его комнаты, а ведь могли и задержаться.
Другой важной темой разговоров, как ни странно, стала Библия. Отец был коммунистом, и тем не мене очень любил эту книгу, которую всегда тайно возила с собой его мама бабушка Валя, мыкаясь по гарнизонам с мужем и сыном, пока не осела во время войны, убежав от немецкой оккупации, у своих родителей в маленьком домике на окраине Средневолжска. Отец подробно рассказывал Павлу о Вавилонской башне и Ноевом потопе, о царе Соломоне и царице Савской, о Каине и Авеле, Адаме и Еве. Эти истории были так непохожи на то, о чём повествовалось тогда в детских книжках! Это был их с отцом маленький секрет.
Рассказывал отец и об Иисусе Христе. Он считал его яркой исторической личностью, человеком, который хотел изменить мир к лучшему и за это был казнён римскими солдатами. Именно благодаря отцовским рассказам Павел полюбил историю, начал читать исторические книги и к концу школы точно знал, куда он будет поступать только на исторический факультет!
Однажды гуляя вечером по самому высокому месту крутого волжского берега, на котором разбит городской сквер, отец с Павликом увидели телескоп и сутулого бородатого человека рядом. Стояла ясная погода, и диск луны светился на небе, как большой электрический фонарь. Отец подошёл к астроному и попросил разрешения для сына взглянуть на луну в телескоп. Владелец телескопа не возражал. То, что Павлик увидел в окуляр телескопа, поразило его детское воображение. Он увидел на поверхности луны горы и долины, тёмные пятна морей и ровные кольца кратеров. Потом они шли домой, и отец фантазировал о лунных человечках, которые живут на луне и скоро будут обнаружены космонавтами. Всю ночь после этой прогулки Павлу снились лунные человечки.