Потом чуть ли не строем вел их в баню, что была на улице, ведущей к Енисею. Сначала все отправлялись в парилку, где голые мужики сидели на верхних полках в клубах обжигающего пара, кряхтя, охая и ахая, хлестали себя до красноты березовыми вениками. У многих мужиков были наколки часто Ленин, Сталин, танки, пушки, женские профили и разные слова. На теле заметные отметины войны шрамы, отсутствие пальцев, а то и рук, ног. Дети, посидев немного на нижней полке и не выдержав жары этой преисподней, выскакивали из парилки и бежали в душевое отделение, где, толкаясь и фыркая, долго плескались под душем. Потом отец, розовый и распаренный, долго обрабатывал их шахтерской мочалкой, намыливал головы, обстриженные ручной машинкой. В заключении по очереди окатывал детей теплой водой из тазика и они, уже чистые и розовые, как поросята, выходили в раздевалку. После бани взрослые обычно отправлялись в буфет выпить разливного пива, а ребят баловали газированной водой с добавлением сиропа. Здесь же можно было подстричься, побриться и спрыснуть лицо одеколоном из пульверизатора. Одним словом, баня была чистилищем местного разлива.
Дома их разомлевших, радостно встречала мама, поила чаем с вареньем, а иногда баловала блинами или пирогами. Мужу наливала сто грамм, помня, что русский мужик пропьет последние портки, но после бани выпьет. Телевизор еще не успели купить. Поэтому ложились рано, жили бедно, но дружно, растили детей и работали шесть дней в неделю. В 1967 году вышло послабление и всех перевели на пятидневку. Иногда, обычно в праздничные дни, ходили в кино. Кинотеатр был сложен из бревен, на входе кассы с обязательными приступочками для самых маленьких. Дальше большое фойе, где вечерами по праздникам проходили танцы под радиолу, или играл местный баянист. В зале был балкон, а под отверстием в центре потолка висела большая люстра. В ту пору шло много военных фильмов и уже показывали зарубежные любовные фильмы с ограничением возраста: «Дети до 16 лет не допускаются», «Только для взрослых». Серии фильмов про Фантомаса породили подражателей среди молодежи. Иногда кинотеатр брали штурмом на такие фильмы, как «Человек амфибия», с незабываемой песней «Эй моряк, ты слишком долго плавал». Толя чудом пробился вовнутрь по входному билету без места и смотрел этот цветной, красивый и захватывающий фильм, лежа на сцене прямо перед экраном.
Возможно, тогда в него проник вирус дальних странствий, в дальнейшем поддержанный книгами, песнями и мечтами. А после фильма «Алые паруса», который Толя посмотрел в 1965 году, в его романтическое сердце вошло море, корабли, неизвестные земли и острова, отважный капитан Грей и повесть о первой любви. Здесь совпали мечтательность и острое желание познать мир, что в дальнейшем привело его в морскую профессию штурмана дальнего плаванья и определило жизненный, творческий путь и судьбу. Уже через неделю он записался в библиотеку, что располагалась справа от входа в кинотеатр. Книги выдавала очень добрая тетя Женя. Ей сразу понравился, не по годам серьезный, рассудительный мальчик Толя Киселев, который расспросил, где он может посмотреть фантастику, приключения, историческую и детскую литературу. Возле стеллажей этих книг Толя часто видел Гену Белова, сына тети Жени, он учился в их классе и тоже любил читать.
Их интересы совпадали и часто они передавали друг другу прочитанные книги Жуль Верна, Фенимора Купера, Джека Лондона, Конан Дойла, Арсеньева, Федосеева, Ефремова. Фантастику и приключения прочитывал от корки до корки. Не пропускал журналы «Уральский следопыт», «Вокруг света» и в обязательных «Пионере» и «Пионерской правде» находил для себя интересное. Уже потом перешли на охотничью и рыболовную темы. Однажды, роясь на нижней полке крайнего стеллажа, Толя заметил за первым рядом несколько книг с тисненными золотыми буквами на обложке. Он осторожно вытащил один том это оказалось сочинение Иосифа Виссарионовича Сталина «Вопросы ленинизма», присел на табурет тут же между полок с книгами и с интересом стал просматривать эту книгу. От отца слышал, как в войну ходили в атаку со словами: «В бой за Ленина, в бой за Сталина», а как-то у них во дворе подвыпивший мужик на день победы пел, подыгрывая себе на гармошке: «Выпьем за Сталина, выпьем и снова нальем». И в бане у некоторых фронтовиков была наколка профиля Сталина. Сейчас о бывшем руководителе государства нигде не упоминали, а больше говорилось о Хрущеве и, тем не менее, Толю заинтересовало почитание людей Сталиным. Официально об этом не писали, вот и книги спрятали куда подальше. Многое ему было не понятно, и он стал просматривать текст. Скоро подошла библиотекарь, сказала, что такие книги ему еще рано читать и забрала у него этот нарядный томик.
В их семье, да и не только, был культ книг. Переезжая, как самое дорогое их семья везла книги, среди которых была старинная Библия с медной застежкой на старославянском языке, несколько томов Маркса и Энгельса, которые он проштудировал, едва научившись читать. Вот, наверно, откуда появился у Толи интерес к философии. В магазинах хорошую книгу трудно было купить, а в библиотеке за ними была очередь. Толя, если у него были деньги, покупал билеты книжной лотереи и даже выиграл книгу Носова «Незнайка на луне», чем очень гордился. Часто делился прочитанным с Евгенией Дмитриевной, которая первым делом, когда сдавали книги в библиотеку, расспрашивала о содержании, героях, интересных местах произведений. Тем самым, как бы заново заставляла вспомнить, о чем эта книга, выразить свои мысли и давать хоть и наивные, но самостоятельные оценки прочитанному.
До третьего класса, как и многие его одноклассники, он был отличником, а когда в четвертом появились уже несколько преподавателей, программа усложнилась, родители ослабили контроль и Толя немного сдал по русскому языку, который наверстал, когда стал много читать. У него в школе была одна особенность успевал по тем предметам, где ему было интересно. Здесь, наверное, присутствовала ранняя интуиция, благодаря которой много ненужного для себя он просто пропускал. За счет этого успевал усваивать большое количество полезной информации. Плюс начальное развитие философского склада ума, рассудительности и широты мышления. Все это очень помогло ему в дальнейшем обучении и творчестве.
А внешкольная жизнь одиннадцатилетнего Толи, учитывая золотую сибирскую осень и неуемную страсть к собирательству его нового друга Вани, сосредоточилось на осваивании территории, окружающей поселок. На улице Горной, в доме Парфеновых проживали родители Вани и бабушка с дедом Назаром, кошка, коза и трое забавных и игривых козлят, которым Ваня должен был приносить из леса по охапке травы в день. Прямо через огород протекал ручей, облегчая им летний полив огорода. Мама работала на ТЭЦ, а папа на Маинском руднике проходчиком.
Лес начинался за огородом, обращенным к горе Баштак. В выходной день Ваня и Толя отправились собирать грибы.
А ты грибы собирал? спросил Толю.
Да нет по-русски понятно и однозначно ответил он.
Ну, тогда я тебе покажу. Это очень просто. Только ты запоминай, какие надо брать. А то наберешь поганок
Ладно, согласился Толя и они, взяв плетеные бабушкой корзины, поднялись по тропинке через огород в лес.
Первые грибы были грузди. Они росли целыми семействами, порой виднелись только бугорки из листьев. Когда друзья обошли поляну, то собрали штук двадцать груздей, половина из которых оказалась червивыми, и их пришлось выбросить.
Мой дед все подряд брал, говорил, что с мясом еще вкуснее. Но мы еще наберем. Здесь их полно. Пошли дальше.
Друзья обходили березовые околки. Все время поднимались вверх, в гору так было легче искать. Попадались не только грузди, находили абабки. Так здесь называли подберезовики. Сыроежки с синими и красными шляпками не брали. Толя быстро приспособился к немудреному поиску грибов, но более опытный Ваня находил больше и скоро наполнил свою корзинку. Они уже поднялись до половины горы. Здесь проходила дорожка с которой открывался вид на поселок, Енисей, обрывистые горы на другой стороне реки. Указывая на соседнюю гору, Ваня сказал:
Это Екатериновка. Там есть шахта, где мой отец работает. Медную руду добывают и вывозят на фабрику. Вон видишь здания из кирпича? Мы, как-нибудь с тобой туда слазим.
А нас туда пустят?
Нет, внутрь можно только с отцом, а на отвалы можно подняться, камешки красивые пособирать.
А сейчас дальше вверх пойдем?
Нет, уже и так много набрали, на обратном пути еще найдем.
И они не спеша пошли вниз. Спускались легко, почти бегом. Ваня рассказывал о грибах и грибных местах. Делился без утайки и его бабушка, зная Ванину простоту и природную доброту, называла внука «простодыром». Она уже ждала грибников у дома на завалинке. Похвалила их за почти полные корзинки. Угостила чаем с блинами. Пекла она их на летней печке у ручья. Ржаную муку просеивала, а сковородку ухватом на ручке ставила на угли. Смазывала блины растопленным маслом глухариным крылом, добавляя при этом: