Повернувшись к говорившему, Лёня замер. Незнакомый парень, ровесник Андрея, на корточках сидел на козырьке выхода на крышу. На нем были только распахнутая желтая жилетка с черным меховым воротником и кожаные штаны. Ни обуви, ни футболки. Смуглая кожа маслянисто блестела, подчеркивая рельефные мышцы, коротко стриженные волосы торчали колючим ежиком, а в восточных чертах лица неуловимо проскальзывало что-то звериное. Но больше всего Лёню заворожили глаза: желтые радужки словно светились изнутри, намекая на сверхъестественную суть незнакомца.
Мечтатель. Настоящий, живой, в покрове кажется, так они называют свои странные пестрые шмотки. Или не шмотки, а все сразу: горящие глаза и костюмы в духе анимешных персонажей, нечеловеческие силу, выносливость и ловкость, неуязвимость и сверхспособности, которым позавидует любой супергерой из комикса Лёня тряхнул головой, прогоняя захлестнувшее его восхищение. Мечтателей он ненавидел почти так же, как отца и брата. Особенно брата, который изменился в худшую сторону после того, как его мечту разбили.
Точнее, «убили». Так сказал Андрей, вернувшись как-то домой с потухшим взглядом и засевшей глубоко на дне зрачков злостью. А на следующий день впервые пришел домой пьяным и по-новому «поиграл» с младшим братом. Еще не до синяков и ушибов, но уже тогда Лёня знал, что Андрей не остановится слишком много в нем было жгучей обиды за потерянную возможность мечтать. Это случилось два года назад и с тех пор превратилось в привычку. Вредную и очень, очень болезненную.
Оставь меня в покое, зло бросил Лёня, отворачиваясь от Мечтателя.
В лицо ударил солнечный свет, прогрызший тучи насквозь, чтобы напоследок окатить город багрянцем. Закрыв заслезившиеся глаза ладонью, Лёня представил, как Мечтатель, впечатленный его дерзостью, молча исчезает, но раздавшиеся за спиной шаги говорили об обратном.
Скоро станет холодно, заметил назойливый незнакомец, садясь рядом. Жесть под его весом жалобно взвизгнула, а затем загрохотала, когда парень перекинул ноги на другую сторону. Простынешь.
Лёня убрал ладонь от лица и угрюмо посмотрел вниз.
Какая тебе разница?
Никакой, со смешком отозвался Мечтатель и замолчал.
Несколько минут они сидели в полной тишине, провожая взглядом кровавое солнце. Прилетевший откуда-то ветер разогнал душную влажность, и Лёня почувствовал, как от мокрой спины к рукам и ногам расползается дрожь. Действительно холодно все-таки конец апреля, до настоящего тепла не меньше месяца.
Когда мрак, прочно обосновавшийся во дворе, добрался до крыши, Лёня не выдержал и обратился к Мечтателю:
Как тебя зовут?
Дикий. Ответ последовал незамедлительно, словно парень только этого и ждал. А тебя?
Лёня.
Сказал и поморщился. Надо было назваться полным именем: Леонид в глазах окружающих выглядел мужественнее, чем домашний мальчик Лёня, похожий в своей прилипшей к телу футболке на потерявшегося щенка.
И сколько тебе лет, Лёня? спросил Дикий, перехватывая инициативу в разговоре.
В этот раз мальчик несколько секунд размышлял, как лучше ответить:
Почти двенадцать, и покосился на Мечтателя в ожидании насмешки.
Но тот лишь кивнул, принимая его слова к сведению. На этом разговор иссяк Дикий, казалось, потерял интерес к собеседнику, а Лёня не мог придумать, о чем говорить с новым знакомым. Вечерняя прохлада понемногу превращалась в ночной холод, а двор внизу озарился светом рыжеватых фонарей. Тот, что освещал подъезд дома напротив, нервно мигал, иногда гас на несколько секунд, но, спохватившись, загорался снова. Жестяная обивка крыши под Лёней тихонько дребезжала мальчика била крупная дрожь, но он стоически терпел. Не хотел признавать, что Дикий оказался прав.
Ладно, хватит мерзнуть. Тот вдруг подскочил и за шкирку поднял Лёню в воздух.
Потеряв опору под ногами, мальчик на секунду решил, что его сбросили с крыши. В глазах фейерверками разлетелись цветные пятна фонарей и горящих окон, сердце налетело на ребра и, отскочив, забилось пойманным воробьем. Но не успел Лёня по-настоящему испугаться, как его щека прижалась к горячей, пахнущей травами коже.
Держись крепче, приказал Дикий и прыгнул.
Лёня обхватил руками его шею и зажмурился. Мелькнула мысль, что надо сопротивляться, пока его не утащили неизвестно куда, но быстро растворилась. Одно неловкое движение и все закончится падением. Падать Лёня не хотел, поэтому вцепился в Дикого мертвой хваткой, готовый до последнего держаться за жизнь. В ушах засвистел ветер, пытаясь выцарапать мальчика из надежных рук Мечтателя, сердце опять рванулось наружу, а в следующее мгновение Лёня почувствовал мягкий толчок. Не удержавшись, он распахнул глаза и огляделся.
Лёня обхватил руками его шею и зажмурился. Мелькнула мысль, что надо сопротивляться, пока его не утащили неизвестно куда, но быстро растворилась. Одно неловкое движение и все закончится падением. Падать Лёня не хотел, поэтому вцепился в Дикого мертвой хваткой, готовый до последнего держаться за жизнь. В ушах засвистел ветер, пытаясь выцарапать мальчика из надежных рук Мечтателя, сердце опять рванулось наружу, а в следующее мгновение Лёня почувствовал мягкий толчок. Не удержавшись, он распахнул глаза и огляделся.
Крыша, на которой сейчас стоял Дикий, почти не отличалась от той, где они сидели несколько минут назад. В один прыжок Мечтатель преодолел тридцать метров, отделяющих дом напротив, оттолкнулся и снова взмыл в воздух, чтобы переместиться на соседнюю многоэтажку. В этот раз Лёня не успел зажмуриться и теперь замер от переполнявших его восторга и страха мир антенн и спутниковых тарелок проносился мимо с немыслимой скоростью. Еще два прыжка по пятьдесят метров каждый, и Дикий рухнул вниз, словно сорвавшийся в пике истребитель. За его спиной мелькали окна двадцатиэтажки; глаза Лёни защипало от этого мельтешения и бьющего в лицо ветра. Сердце уже не боялось оно колотилось, разгоняя по телу адреналин и пьянящую радость. Он летал, летал!
Дикий приземлился мягко, словно спрыгнул с крыльца подъезда, а не крыши двадцатиэтажного дома. Лёня наконец-то понял, почему все так восхищаются Мечтателями, они с легкостью обходили законы природы и могли наслаждаться полной свободой. Неудивительно, что Андрей так и не смог смириться с этой потерей. Но это не оправдывало его жестокости Лёня понимал его чувства и в глубине души по-прежнему любил, но простить не мог. Боль в синяках, невыплаканные слезы и поселившийся в душе страх не позволяли.
Дикий промчался сквозь заросший лесопарк, попетлял по узким улочкам частного сектора и выскочил на пустырь, за которым начиналась заброшенная стройка. Среди подростков это место называлось Котлованом именно здесь по вечерам собирались Мечтатели со всего города. Взрослые о стройке давно забыли, словно ее никогда и не было. Скорее всего, не обошлось без чьих-то сверхспособностей.
Лёня был здесь впервые. Сначала Андрей был против, считая, что брат слишком мал для знакомства с миром Мечтателей, а после «убийства» пропало желание с ним знакомиться. Почему-то Лёне казалось, что Мечтателями становятся те, у кого жизнь легка и беспроблемна. От скуки они мечтают о всяких глупостях, а потом носятся по городу, соревнуясь, чьи способности круче. А такие, как Лёня, несчастные и забитые, загнанные в угол семейными обстоятельствами, могут только смотреть на них из своих углов и завидовать.
Дикий перепрыгнул через высокий бетонный забор, прячущий Котлован от посторонних глаз, и поставил Лёню на ноги. На растерянного мальчика тут же обрушились громкие голоса, смех и музыка: территория стройки больше напоминала ночной клуб, чем заброшенные развалины. Повсюду горели фонари и гирлянды, в небо уходили танцующие лучи прожекторов, по периметру гудели колонки всевозможных форм и размеров. Не меньше сотни подростков сидели, стояли и бродили вокруг залитой бетоном квадратной ямы того самого Котлована глубиной метров десять. Лёня попытался прикинуть расстояние от одного края ямы до другого. Навскидку выходило, что около полусотни метров, а может, и того больше. Сумерки, расцвеченные танцующими огоньками, не давали определить точнее.
На противоположной стороне Котлована возвышался подсвеченный неоном скелет недостроенного здания то ли торгового центра, то ли очередной высотки. Из бетонных плит торчали куски арматуры, на которых были развешены плакаты с рисунками эмблемами команд, в которые объединялись Мечтатели. Между столбами последнего этажа натянули огромное полотно с оскаленной медвежьей мордой. Его подсвечивали с обратной стороны, отчего казалось, что разъяренный зверь озирает окрестности, высматривая жертву, и угрожающе взрыкивает.
Дикий, проследив за взглядом Лёни, хлопнул его по плечу и наклонился к уху, чтобы не перекрикивать музыку:
Это наш. Группировка «Грязные гризли»: загрызем любого! Сильнейшие в «Фантазиуме».
Наверное, это было показателем крутости. Лёня не разбирался в мире Мечтателей, поэтому просто кивнул, не придумав достойного ответа. Но Дикому, кажется, ответ и не был нужен.
Идем в Башню, там музыка не так долбит, скомандовал он.