Не так уж скоро. Им пришлось потратить немало сил даже огонь нуждается в отдыхе И для той игры, что мужчина и женщина ведут от самого сотворения мира, всегда найдется время, отозвалась Ванадис. Но я не стану играть, Видящий. Что-то защищает тебя даже от моих чар Или кто-то.
Действительно на этот раз Система не выдала ни одного оповещения. Не то чтобы нечеловеческая привлекательность Ванадис совсем перестала на меня действовать но теперь уже не сопровождалась попытками пробить мой ментальный щит.
Как это вообще работает?
Но я все равно помогу тебе, Видящий. Ванадис шагнула вперед и протянула мне что-то в ладонях. Возьми. Больше мне нечего тебе отдать.
Получен новый предмет!
Соколиное оперение
Тип: плащ
Класс: божественный
Особые свойства: дает владельцу принимать облик сокола и летать.
В ваши руки попало волшебное соколиное оперение, о котором смертным приходилось слышать лишь в древних легендах о богах Асгарда. Стоит надеть его на плечи и даже небо покорится быстрым крыльям сокола, чей облик вы примете. Но не стоит шутить со столь могущественной магией если слишком часто превращаться в птицу, однажды можно забыть свою истинную сущность и уже навсегда сменить удел человека, которому суждено ходить по земле, на беззаботную высь.
Это Я осторожно пригладил кончиками пальцев мягкие перья. Я не могу принять такой дар, Ванадис. Без него ты погибнешь в песках!
Обо мне не беспокойся, Видящий. У таких, как я, свои пути.
Нет! Я схватил ее за плечи. И не думай! Мы вместе уйдем отсюда, и я
Поспеши. Ванадис осторожно взяла мое лицо ладонями. Хотела бы я просить тебя остаться чуть дольше но твой путь уже зовет. Лети как ветер, Видящий.
Вот так просто? Без каких-то условий и даже без причины?.. Почему?
Впрочем, я, похоже, уже догадался.
Доброго пути, Видящий. Ванадис отступила на шаг. И да хранят тебя боги.
Постой! Я поймал ее за руку. Не в моем праве спорить и отказываться от твоей милости Но скажи почему ты ходишь среди смертных, Ванадис дочь ванов?
Она молчала так долго, что я уже и не надеялся услышать ответ но все-таки услышал.
Пока среди смертных есть такие, как ты, Видящий, еще не все потеряно. Ванадис склонила голову. А теперь ступай. Ты и так оставил мне слишком много печали.
Глава 2
Это оказалось куда быстрее поездки верхом. И куда круче хоть поначалу странно. Когда я активировал артефакт, тело сразу начало изменяться. Его будто приподняло над землей, а потом начало комкать, превращая во что-то маленькое и горячее. Я стремительно обрастал перьями, руки и ноги укорачивались, а пальцы наоборот вытягивались, с хрустом превращаясь в крылья. Боли я не почувствовал но само ощущение испугало настолько, что я захотел выругаться и не смог. Вместо человеческого голоса из моей груди вырвался клекот.
А потом меня подкинуло вверх сразу на пару десятков шагов. И когда я понял, что сейчас рухну обратно, мне осталось только одно лететь. Я сделал небольшой круг над скалами и заметил внизу крохотную фигурку в темной одежде.
Ванадис. Женщина. Машет крылом?
Сознание тоже изменилось: видимо, крохотный мозг птицы в принципе оказался неспособен работать так же, как человеческий, и принялся стремительно все упрощать, заменяя слова привычными образами. На мгновение пришел страх забыть себя настоящего и окончательно превратиться в сокола но тут же исчез. Пернатый хищник не боялся грозных предостережений в описании к артефакту класса «божественный» он даже не знал что такое «артефакт».
В голове не осталось ничего лишнего только древнее, как сам этот мир, мастерство.
Летать.
Я мчался на север. Отчаянно работая короткими могучими крыльями и набирая высоту, чтобы тут же сорваться в пике, разгоняясь до запредельных скоростей. Новое тело оказалось меньше но куда сильнее старого, человеческого. И куда удачнее.
Разве жалкий двуногий способен на подобное? Горы внизу уже давно сменились пустыней за какие-то несколько минут я преодолел путь, на который человеком потратил бы полдня. Мне пришлось бы карабкаться через валуны, шагать по скалам, каждое мгновение рискуя оступиться на тропе и свернуть себе шею, а потом тащиться через пески, увязая тяжелыми и неповоротливыми конечностями и теряя силы.
А здесь, наверху, мне мог помешать только ветер но и он вдруг из врага превратился в союзника. Подхватывал огромными теплыми ладонями под крылья, заботливо поднимая, и отпускал, когда я вновь камнем мчался к земле, выискивая взглядом добычу.
Солнце уже взошло и загнало в норы всех грызунов и змей, которых еще не прикончил жар пустыни, но в воздухе еще попадались насекомые. Пусть не такие вкусные и сытные, как какой-нибудь тушканчик, но все-таки пища. Я вяло пытался возражать собственному телу, напоминая, что следует поспешить, что у нас еще слишком много незаконченных дел на севере, но сокол меня не слушал.
Он хотел есть. В человеческом облике я загнал себя до предела, стремясь поскорее добраться до Тенгри-Хан, и теперь организм отчаянно требовал хоть немного пищи и влаги. Приходилось уступать и позволять соколу охотиться по дороге.
А иначе он, чего доброго, повернет назад, чтобы выковырять что-нибудь вкусненькое из-под камней гор
Ладно, будь по-твоему.
Я расслабился и полностью передал «штурвал» птице, довольствуясь лишь корректировкой курса. В конце концов, пернатый куда лучше меня знает, как поскорее добраться туда, где трава еще не погибла под песком. Через непродолжительное время мы, кажется, привыкли друг к другу и научились неплохо разделять сознание. Он рулил и кормился на ходу, а я просто слушал свист ветра в ушах и прокручивал в голове ускользающие образы.
Далекий город. Молодой воин с круглым щитом. И еще один высокий и худой, с луком за плечами. Девушка с волосами, похожими на пламя. И вторая маленькая, с толстой русой косой. Она ждет меня но еще больше ждет другая. Совсем далекая, скрытая от этого мира Туда мне не добраться даже в сильном и быстром теле сокола.
Я мог бы поспешить к ней но еще не время.
Я вспомнил смуглого мужчину с бородкой и усталыми глазами. И сразу так похожего на него мальчишку с лицом взрослого человека. Худого, измученного, но несгибаемо-упрямого, будто где-то глубоко внутри его горело пламя, подобное тому, что сгубило отца
Он ждет меня.
И я летел дальше, подгоняемый горячим южным ветром. Даже когда начало уставать соколиное тело. Даже когда песок далеко внизу сменился травой. Сначала сухой и пожухлой, а потом зеленой от затянувшегося последнего лета. И только когда вдалеке показались островерхие шатры и юрты, я позволил измученным крыльям отдохнуть и уже не спеша парил над стойбищем. Оно стало куда меньше похоже, не все здесь верили, что великий хан вернется, чтобы отвести свой народ туда, где не придется страдать от голода и жажды и вздрагивать по ночам, услышав шелест песка за тонкой стенкой из лошадиной кожи.
Но юный хан исполнил то, что велел отец.
Я опустился на примятую траву у его шатра и тут же заковылял вперед на когтистых лапах, снова привыкая к земле.
Кто ты злой дух или вестник Великого Неба? Темуджин шагнул мне навстречу. Зачем ты пришел?
Вряд ли он мог узнать меня в облике сокола но то, что перед ним не простая птица, явно почувствовал. Я ощутил касание его дара неуклюжее, но требовательное. Темуджин без труда пробился сквозь сознание сокола к человеческому, и я ответил ему уже в истинном облике.
Приветствую тебя, великий хан. Я склонил голову. Я не враг тебе, хоть и принес дурные вести.
Все вокруг и женщины, и воины, и даже бронированные кешиктены поспешно пятились: едва ли кому-то из них приходилось видеть, как спустившаяся с небес птица превращалась в человека. Но Темуджин даже не моргнул, когда я вырос над ним из маленького соколиного тела и заговорил, только сложил руки на груди и нахмурился
Совсем как Есугей.
Ты назвал меня великим ханом, Антор-багатур, друг моего отца и мой друг. В глазах Темуджина на мгновение мелькнула тоска. Скажи как умер мой отец?
Его забрал оживший огонь, что вышел из скал Тенгри-Хан, ответил я. Есугей погиб как истинный воин духа, встав между мной и теми, кому нет имени ни в одном из языков. Его ждут бесконечная степь и Великое Небо.
Но почему же вышло так, что мой отец отправился к предкам, а ты жив? Или ты сбежал, бросив его умирать?
Нет, великий хан. Я покосился на недоверчиво разглядывающих меня кешиктенов. Он сам выбрал свою судьбу и заплатил жизнью, чтобы я смог вернуться из песков. А я поклялся ему защитить тебя, твою мать и твой народ.
И ты выполнишь его волю, Антор-багатур? спросил Темуджин. Ты станешь служить мне и сразишься с моими врагами?