Но Эйнард в своём возмущении не способен был на повиновение. Отступая спиной вперёд, он толкнулся в какого-то из посетителей, только что вошедшего и приглядывающего место для себя за одним из столов. Не извинившись, только мельком глянув, выскочил на улицу.
Вредный мальчишка у тебя, почтенный. И непослушный
Мэйвин узнал голос. Ангус! Этот молодой мужчина, темноглазый и черноволосый, улыбающийся насмешливо и свободно, меньше всего похож был на Ангуса, на того Ангуса, каким знал его и помнил Мэйвин.
Ты изменился. И не узнаешь сразу
А ты нет, учитель, ещё старее стал всего лишь.
Не дожидаясь приглашения, Ангус уселся на то самое место, какое только что занимал Эйнард. Скинув капюшон плаща назад небрежным движением пальцев, спросил всё с той же насмешкой:
Зачем вызвал? Повидать, поговорить, или ещё дела какие?
Ладонью с длинными тонкими пальцами Ангус ласкающим движением огладил переплетение рун на столе. Картинка уже почти исчезла, буквы таяли на глазах.
Ты наследил и наследил очень грязно
О! перебил Мэйвина Ангус коротким смешком. Ты именно поэтому меня СЮДА пригласил? И ещё нотации эти Я давно уже не твой ученик. Не надо контролировать каждый мой шаг.
Вот именно, Ангус. Ты давно уже не ученик, ты сам отвечаешь за каждый свой поступок. И при этом любая твоя ошибка может сказаться на любом из нас. Ты не единственный маг в этом городе. И после всего, что ты сделал После Указа
Так ты просто испугался? Ангус губы скривил, смотрел чуть исподлобья. Он только выглядел беспечным, благополучным во всём, даже как будто небрежным, но Мэйвин-то видел эти морщинки у рта и в уголках глаз, видел усталость во взгляде. Он сам чем-то или кем-то напуган. И даже жизнь молоденькой племянницы трактирщика не восполнила растраченные силы, не вернула ему юношеский возраст.
А ты сам не заметил, как много «серых» появилось на улицах? Это ты своими делишками заставил их шевелиться. Они не успокоятся, пока не сожгут кого-нибудь. Или не повесят Помяни моё слово, Ангус
Меня уже здесь не будет! Маленькие города не для меня, сам знаешь.
А здесь ты тогда для чего? Прячешься? От кого? Что ты опять натворил на этот раз, Ангус?
Ангус рассмеялся, чуть откинув назад голову и держась обеими руками за край стола.
Знакомый тон! Я давно уже большой мальчик, меня этим теперь не испугаешь. Я не обязан посвящать в свои дела кого бы то ни было. Даже своего бывшего учителя.
Но ты пришёл
Да, пришёл. И не только потому, что ты меня заставил этой своей «Печатью тоскующего сердца». Ангус скривился в усмешке. У меня есть к тебе одно дело, бывший учитель Мэйвин, и я не буду ходить вокруг да около.
У тебя есть кое-что, одна вещь, она принадлежит мне. Давным-давно принадлежит
Клыки валерианского вепря, Мэйвин не спрашивал, он уточнял. Он сразу понял, в чём всё дело. Чего-то подобного он и ждал. Ради них ты когда-то убил одного из нас, мага Зарика, имевшего глупость поделиться с тобой своей тайной.
Ангус нетерпеливо передвинулся на лавке. Давнишняя, очень неприятная история, её он слушать не хотел. За убийство себе подобного он уже и так получил сполна, был изгнан из братства, проклят ими всеми и лишён успокоения до конца своих дней.
Ты ведь носишь их с собой, я знаю. С ними ты ни за что не расстанешься. А они мои, Мэйвин. Я дорого за них заплатил, я один имею на них право
Нет, Ангус! Мэйвин так неожиданно повысил голос, что немногие, набравшиеся в зал посетители разом вздрогнули. Трактирщик, развешивающий вымытые кружки на гвоздики над стойкой, выронил одну тяжёлая глиняная посудина с глухим стоном развалилась на черепки.
Нет, повторил Мэйвин уже шёпотом. Неужели ты думал, я отдам их при первом твоём требовании. Никогда, Ангус!
Ангус промолчал, даже глаза не поднял на своего бывшего учителя, просто смотрел прямо перед собой, не моргая. И тут, рывком переведя взгляд, спросил без всякой злости или раздражения:
Ты хочешь, чтобы я просил? Или тебе нужны деньги? Я могу заплатить. Мне нужны эти клыки, и я на всё пойду. На всё! И даже если ты, Мэйвин, даже если
Здо́рово же ты порастратился, перебил Мэйвин Ангуса с невольной жалостью, бедняга. Я столько лет тебя не видел, намеренно не хотел встречаться, а ты стариком совсем стал. И жизни чужие тебе не помогут. Вон, посмотри, руки-то дрожат, и в глазах страх Сейчас тебе уже не справиться со мной. И мне даже клыки эти не понадобятся, чтоб поставить тебя на место. А сам ты скоро дряхлеть начнёшь. И поделом тебе, Ангус. Ты хотел быть сам по себе, один ты и остался!
Мэйвин движение сделал подняться, выпрямился, одновременно нащупывая за поясом монетку для оплаты.
Постой! Мэйвин, подожди! Мы ещё не договорили. Вскинулся Ангус. Даже руку выбросил схватить за рукав, остановить, но в последний момент сдержался. Как всякий Обращённый, он боялся прикасаться к себе подобным. Боялся того, что кто-то может попытаться забрать хоть частицу его силы. Мэйвин, неужели ты позволишь мне умереть? Даже не поможешь?! Я же ученик твой, ты не смеешь забывать об этом! Мы через столькое вместе прошли! Столько дорог Ты не уйдёшь вот так. Ты не посмеешь Ты ведь любил меня когда-то как сына родного любил. И до сих пор тебе не всё равно. Ты же пришёл пришёл в город в этот Чтобы встретиться! Я это сразу понял. Ведь не зря же
Он начал уговаривать. Тихо, осторожно, вкрадчиво. Он с детства обладал этим даром, как никто другой мог, кого угодно, заставить или, точнее, убедить сделать то, что нужно для себя. Мэйвин знал об этой особенной способности Ангуса, и всё равно допустил непростительную глупость. Всего нескольких мгновений хватило Ангусу, одного взгляда глаза в глаза, и Мэйвин послушно уселся на прежнее место.
Продолжая говорить, говорить без остановки, Ангус потянулся к замшевому мешочку на груди Мэйвина: «Там они! Он с ними никогда не расстаётся Он попилил их на кусочки, чтоб спрятать Спрятать сюда!»
Всего лишь кончики пальцев коснулись бархатной замши и Ангус с воем отдёрнул руку. Чуть с лавки не упал.
Проклятье! Хитрый старикан! Чтоб ты сдох! ругаясь сквозь зубы, Ангус долго дул на обожжённые пальцы. Ты наложил заклятье можно было догадаться
Мэйвин мотнул головой, освобождаясь от зачарования, моргнул с усилием и только потом рассмеялся.
Ангус, хитрый лис, так-таки чуть не провёл. Обманщик бессовестный.
Клыки сохранят свою силу только в том случае, если я отдам их сам, своими руками, и добровольно. Никакие уловки тебе не помогут.
Моя смерть будет на твоей совести, проговорил Ангус глухо, с упрёком, чуть ли не с ненавистью. И всё потому только, что ты пожалел мне клыки, будь они прокляты и ты вместе с ними!
Эта ярость вызвала у Мэйвина лишь ответную улыбку. Ну, наконец-то Ангус показал своё истинное лицо, без притворной бравады или льстивой униженности.
Ты с детства привык получать всё, что ни захочешь. Помнишь, как трудно нам было найти общий язык? А потом я вообще стал для тебя самым главным врагом. Неужели ты так и не поймёшь до сих пор, что у тебя всего один враг ты сам! Ты и твоя жадность! Вернее, отсутствие чувства меры.
Нотации, Мэйвин! раздражённо напомнил Ангус. Мне не нужны твои нотации. Я их пацаном до тошноты наелся Эй, хозяин! крикнул он неожиданно трактирщика. Вина сюда! Да смотри, получше!
Сам из подобранного с земляного пола черепка простым приёмом сделал золотой дукат. В пальцах крутил, с ухмылкой разглядывая изображение короля. Получившаяся монета была старой чеканки, большая, тяжёлая, из золота высокой пробы, и Лайнел Кроткий смотрел на мир полустёртым профилем. Сейчас, при новом короле, такие дукаты ценились особенно высоко, но встречались всё реже и реже.
Где ты пропадал все эти годы? Я давно о тебе ничего не слышал спросил вдруг Мэйвин. Ангус не огрызнулся, только плечом дёрнул да губы скривил с высокомерной усмешкой.
По глухим деревенькам не прятался, это точно! Меня микаэлитами не запугаешь Я и сейчас в Столицу отправлюсь, мне здесь делать особо нечего. Вот получу клыки, проведу обряд, и тогда
Мэйвин громко хмыкнул, будто сказать хотел: «Ну, мечтай-мечтай» И Ангус губы в линию сжал, глазами, зло суженными, сверкнул, но промолчал. Взглядом повёл от стойки до двери в подсобку: ну, где там трактирщик с заказом?
Раньше тебе не нужен был никакой обряд. И клыки эти На что ты растратил свою силу, Ангус? Так глупо, так беспечно
О, Мэйвин! Не надо, прошу! Мои дела только мои дела. Я всё равно получу эти чёртовы клыки, и ты сам это знаешь. Я ведь всегда получаю, что хочу, ты сам так сказал Так к чему вся эта болтовня?
Ангус хотел пить, он нервничал и злился всё складывалось не так, как ему хотелось. И ещё этот трактирщик, будь он неладен, запропастился куда-то.
Без всякого злого умысла Ангус отпил из кружки, оставленной Эйнардом. Обычный квас, прохладный, довольно вкусный и, главное, мокрый. Но по телу разлилось приятное тепло. Присутствие силы мощного, ещё нераскрытого мага чувствовалось в каждом глотке, и оно действовало как наркотик.