Подкатывая тележку к краю ямы, Денис вспомнил вчерашний сон. Как это бывает, когда он проснулся, сон начал таять, обмыливаться, пока от него не осталось лишь скользкое ощущение на ментальных пальцах, а тут, в обстоятельствах нервного перенапряжения сон вернулся.
Денис стоял на песчаном пляже под пальмой, а невдалеке гремел водопад. Зрелище поражало масштабностью происходящего. Что-то в этом клоне Ниагары смущало. Но вот что? Объяснение нашлось быстрее, чем бы это ему хотелось. Белые с желтизной воды, пестря тёмными вкраплениями, тяжело перевалились через край. Присмотревшись, Денис похолодел: не вода падала с высоты ста метров, вместо неё нескончаемым безостановочно сплошным потоком сыпались трупы.
Подросток вздрогнул, встряхнул головой, отгоняя морок. Трупы реальные, а не вымышленные, полетели в яму. Денис утёр лоб. «Всё, га сегодня всё», так думал племянник; у дяди на этот счёт имелись собственные соображения. Наблюдая мутным взглядом за тем, как племянника корячило, и он притормаживал, подполковник наливался хмельной злобой. Желудок болел нестерпимо, спирт перестал помогать, а от таблеток нестерпимо раскалывалась башка. Поиграв желваками, подполковник, добивая мальчика, уточнил:
Денис, им нужно другое. Другое.
Ну, что им ещё нужно? с нарастающей истерикой в каждом слове, завибрировал Денис.
Смена диеты. Как ты сам не догадался? Мертвечина больше не удовлетворяет их возрастающих запросов. Им требуется живой белок.
Ээээ. Это, ну до Дениса не сразу дошло, на что толкает его дядя, а когда он сложил два и два, испугался. Одно дело копать и совсем другое убивать. Не маньяк же он! Дяде надо, пускай сам с топором по лесополосе бегает. Не ко мне.
Почему же не к тебя? спокойно проговорил Гробовалов и тут же рявкнул: А!?!
Спасла Дениса от разборок с обезумевшим ветераном громко завывшая сирена. Слуховой ожог означал только одно на территорию владений подполковника проникли неугомонные ублюдки. А в каком количестве предстояло выяснить, поднявшись на четвёртый этаж к пулемёту. Помедлив секунду, сверля красными от недосыпа и пьянства глазами, подполковник вихляя задом, как раненный конь, разболтанной рысцой припустился к лестнице. Ноги заплетались, дядя на бегу хрюкал, словно больной одышкой хряк, и всё же самонаводящейся ракетой со сломанным стабилизатором, тупо и упорно, следовал к цели. Чувство долга военного, привитое Гробовалову тридцать пять лет назад ещё в учебке, взяло верх над ненавистью к малолетнему родственнику. Глядя на него, Денис не сомневался, что до пулемёта он доберется, и тогда нарушители пожалеют о своей дерзости.
Оставшийся один, Денис стоял рядом с ямой, раскалённый дядей до состояния исступления. Не до конца сформировавшаяся психика подростка не выдержала, разошлась по швам, выпуская наружу кровавые внутренности психопатического припадка. Дядя достал. Денис больше не сомневался: больной старый чел хотел его убить. Дениса он не вербовал в убийцы, а назначал на роль жертвы. Когда Гробовалов говорил о живом белке, он смотрел на племянника, как тигр перед прыжком. Колючки мурашек по спине бегали, недружелюбно царапая кожу. Речь уже шла не о тушёнке, а о его, Дениса, жизни. Он не олигофрен, чтобы безропотно умереть в пятнадцать лет.
Поддавшись порыву, начхав на рассудок, юный могильщик использовал вместо клапана для стравливания мозгового пара железную корягу транспортёра. Он принялся колотить по ней лопатой. Сил в руках прибавилось, Денис был готов взлететь, разнеся заодно весь донжон до последнего кирпичика. Войдя в раж, Денис не заметил (а может, и не пожелал), как перерубил верёвки, удерживающие жёлоб транспортёра в эрегированном состоянии на весу.
Проскрежетав больными ржавчиной шестерёнками, желоб со страшным грохотом, на секунду перекричавшим сирену, ухнул в яму. Падение транспортёра несколько вразумило Дениса. Колотить ни в чём не повинный механизм он перестал. Опасность, живущая в яме, угрожала не только дяде. Он бросился крутить ручку транспортёра, поднимать желоб. Заело. Ручка двигалась на пару сантиметров вперёд и на три назад. Засада.
«Может, так и надо? Мной руководит судьба! А ну и фиг с ним». Денис всё для себя решил. Попятившись назад, повредившийся в уме подросток зорко наблюдал за покачивающимся от поднимающейся наверх тяжести желобом. Сосредоточенность Денису не помогла: появление первой мрази он прозевал. Не успел он моргнуть, как пятёрка мозгаУков выстроилась в клин за транспортёром.
Вылезли суки. Денис бросился бежать. Мрази, действуя сообща, перебравшись с желоба, осмысленно выстраивались в шахматном порядке так, чтобы перерезать мальчику путь к спасению. Пока стоящие сзади особи стремительно накатывали, со свистом перебирая паучьими лапками, остальные отдыхали, пульсируя извилинами.
За первой группой мозгаУков повалили другие, они шли волнами. Обернувшись на бегу, Денис ужаснулся, насколько их много. Он и не подозревал, что в яме может уместиться такое количество мразей. Нереально. И где они все там прятались?!
Дистанция между мозгаУками и подростком стремительно сокращалась. Вбежав на уровень гаража, он обнаружил, что мрази, предприняв обходной манёвр, перехитрили человечка. Несколько не самых крупных экземпляров мозгаУков выстроились в ломаную линию перед воротами, закрыв ход на улицу. Оставалось рваться наверх, лелея угасающую надежду на спасение.
Сирена смолкла, вместо её тревожного воя заработал надёжный Корд. Подполковник, ничего не подозревая о происходящем внизу, принялся уничтожать ватагу бандитов, приближающихся к башне на трёх внедорожниках, превращённых изобретателями умельцами в броневики. Авто с навешанными на них бронеплитами сверкали вспышками выстрелов, ведя огонь в направлении донжона, но им явно не хватало калибра. Немного отставая от них, ехал настоящий БТР, поливая из КПТВ верхний этаж цитадели. Вот это уже больше походило на полноценную дуэль двух военных мастодонтов. Пулемёты иак оглушающе тарахтели, что донжон дрожал, будто злой великан наяривал башню отбойным молотком.
Дверь, ведущая на второй этаж, где находилась комната контроля, оказалась заперта. Подёргав ручку, Денис вприпрыжку взлетел на третий. Здесь он никогда не был: дядя не пускал. Прозрачные перегородки, переливаясь перламутровыми отсветами аварийного освещения, разбивали этаж на несколько неравноценных секторов. В стеклянных клетках пылились причудливые приборы лаборатории генетических экспериментов печи, синтезаторы, автоклавы, целые заросли змеевиков, питающих пузатые колбы и другие аппараты неясного назначения.
Тело Дениса агонизировало, прошиваемое насквозь стрелами первобытного страха. До слепой спелой паники оставался один плевок. И в таком состоянии он понял, что источник всех его бед скрывался за этими прозрачными стенами. Теперь понятно, почему в стенах цитадели отсутствовали окна. Да, мразей создали здесь, для них эта лаборатория стала родильным домом. Повыдергивали генов от разных тварей, соорудив нечто опасное, непотребное, для нужд армии. Придумали, вырастили, а уж потом кинули в яму дозревать, взрослеть.
Денис не побежал к дяде под защиту его пулемёта, а рискнул сыграть с мозгаУками в прятки.
Гробовалов крушил обездвиженный предыдущими удачными попаданиями БТР длинными очередями, не жалея патронов. Корд, используя преимущество в позиции, на этот раз выиграл дуэль с КПТВ. Заняв место за пулемётом, подполковник преобразился. Сознание покинул сырой туман, боли в животе стихли, он снова чувствовал себя молодым, сильным, нужным.
Крю Клопа (кто к нему пожаловал в гости, подполковник определил по рисункам на бортах автомобилей пухлые жёлтые буквы, складывающиеся в нечитаемую для непосвящённого аббревиатуру названия банды) Гробовалов разнёс в пух и прах за неполные три минуты ожесточённого боя, сам отделавшись несколькими порезами, полученными от кирпичных осколков. БТР он насверлил в решето, экипажи автомобилей перемолол в кровавую вермишель.
Погружаясь в боевой транс, подполковник становился чрезвычайно чувствительным к любым внешним раздражителям. Не успели пули последней очереди достичь горящий рыжим пламенем БТР, как Гробовалов, ощутив затылком опасность, развернул пулемёт, направив ствол внутрь помещения. Из квадрата лестничного провала на него выбегали мозгаУки. Пощады не жди. «ДУ ДУ ДУ ДУ ДУ ДУ ДУ ДУ ДУ», затараторил Корд, отгружая мразям заказные письма раскалённого крупного калибра.
Пули выбивали из мозгаУков кусищи серой плоти, источающие маслянистую липкую синьку. Мразей подбрасывало, размочаливая прямо в полёте. Изуродованные половинки с поломанными лапками плюхались на бетон сырыми яйцами, продолжая ползти к человеку. Живучими оказались гады, как и положено продуктам военных генетических экспериментов.
Пока Гробовалов защищал тыл, мозгаУки подобрались к нему с внешней стороны башни, забравшись по кирпичной кладке, оказавшейся для них ни такой скользкой, как плитка в их яме. Мрази облепили донжон, будто полипы остов древней пиратской шхуны. Не забыли они и о поджаривающихся в огне бандитах. Отделившаяся от основной массы группка мозгаУков ныряла за горячим шашлыком человеческого мяса в огонь, не опасаясь ожогов.