Дыши со мной. В плену у зверя - Кира Райт 6 стр.


Но всё равно, конечно, пошёл туда. Не понятно, на что надеясь.

Волчица в белом халате встретила меня у входа, заваленного всяким мусором, шёпотом попросила быть незаметнее и тише. С учётом того, что на меня даже не налез предложенный ею халат, маскировка была хреновее некуда. Но это сейчас меня волновало меньше всего.

Запах лекарств не позволял мне безошибочно определить здесь её положение, поэтому я был вынужден идти за девушкой, которая разве что не умоляла меня быть тише. В волчьей клинике места барсу явно не было. И альфа бы не одобрил, что я приперся сюда как к себе домой. Я понимал, что нужно было снова быть осторожным не ради себя (я не боялся потасовки, будучи уверенным, что справлюсь), но ради тех, кто добровольно решился мне помогать и хранить мои секреты.

Только всё равно подгонял медсестру, прося идти быстрее. И пытался выяснить хоть что-то, но она тоже, как и Эмин, всё время отводила глаза и толком не объясняла ничего, твердя, что у неё другой врач. Сказала лишь, что сейчас её жизни ничего не угрожает, что все повреждения обработаны и пациентке вкололи успокоительное, поэтому сейчас она спит.

И осознание того, что по крайней мере, моя маленькая пара жива и поправится хотя бы физически, всё же давало мне крошечную, как и она сама, надежду на то, что всё исправимо. Что я смогу помочь.

А я никогда, никому не позволю больше сделать ей ничего плохого.

Когда приоткрыл дверь в палату, девочка лежала на постели сливаясь с цветом простыней. Осторожно вошёл, хотя хотел ворваться, схватить, прижать и не отпускать никогда, но ведь это может испугать. Её губы были разбиты. На виске зияла рана, пусть и обработанная, но из-под бинтов видна свежая кровь. На щеках и руках (всё остальное было скрыто одеялом) глубокие порезы как от когтей.

У меня сердце сжалось, а руки затряслись от желания вернуться и разодрать на части тела тех, кого я недавно убил. А ещё тех, кто пока остался в живых. А потом удавиться самому

 Элисса,  позвал тихонько, и она встрепенулась, вздрогнула, приоткрыв глаза, и тут же прижалась к стене, отодвигаясь от меня дальше.

Глава 7

 Элисса, это я, ты меня помнишь?

В её глазах застыл ужас.

 Не пугайся, пожалуйста, теперь тебе нечего бояться.

Я так в жизни ни с кем не говорил, как с ней сейчас. Слово «пожалуйста» вспоминать пришлось, так долго его не использовал. Но знал, что иначе сейчас нельзя. Видел. Чувствовал.

 Уверяю, ничего из того, что было, с тобой больше никогда не повторится.

Она молчала и снова задрожала лишь, когда я сделал первый шаг к её постели.

 Я не стану касаться тебя. Просто подойду ближе. Хорошо?

Элисса не ответила. А я сделал ещё несколько медленных небольших шагов навстречу и остановился, убеждая себя, что нельзя её трогать, хочется мне того или нет. Нельзя.

К тому же только сейчас осознал, что приехал сюда в той же одежде, в которой расправлялся с теми уродами. И прямо сейчас моя девочка видит перед собой незнакомого огромного мужика в крови. Да, это точно не начало милой романтической истории, которую рассказывают внукам. Но это полбеды.

Я испугал её. Очень.

Вот только видя её такую, маленькую, избитую, дрожащую, всё не мог найти в себе сил уйти. Как магнитом меня тянуло ближе, хорошо хоть с этим пока удавалось справится. Но внутри меня всё ещё бился страх потерять её. Хотя уже знал, что повреждений, угрожающих её жизни, нет. Только по всему выходило, что она бы предпочла другой вариант.

Медсестра сказала, что в лаборатории, похоже, ей вкололи что-то, чтобы она не сделала себе ничего. И скорее всего до этого тоже, чтобы добиться послушания. Но она не говорила ни с кем и была сначала без сознания, а потом под успокоительным, поэтому после капельницы, которая должна была очистить её кровь, они не знали, помнит она, что произошло или нет.

Как бы я хотел, чтобы не помнила

Вот только даже если мне повезло, и её мозг стёр жуткие воспоминания из памяти, то мой внешний вид всё равно был категорически неприемлем. Однако сказать ей, что это кровь её обидчиков, я побоялся. Вдруг она посчитает меня чудовищем Будто сейчас воспринимает иначе. И всё же попробовал наладить контакт и объясниться:

 Прости, что не пришёл раньше Я должен был. Но не пришёл

Теперь она закрыла глаза и тихо прошептала, только звериный слух позволил уловить. И пусть то, что она сказала, было ужасным, но её голос меня хоть немного успокоил, заставил на какое-то время прийти в себя.

 Зачем они меня спасают? Я не хочу

И столько отчаяния, столько боли в её словах

 Я понимаю, маленькая, всё понимаю. Но поверь, пройдет время и станет немного легче, потерпи, пожалуйста. Ты нужна мне.

 Вам?  её глаза распахнулись в панике.

И я мысленно ругнулся, прикидывая, как это для неё прозвучало. Но пока не получалось подобрать нужных слов, чтобы донести то, что думаю на самом деле, чтобы не пугать, чтобы она мне поверила.

 Я не коснусь тебя, слышишь? И не сделаю ничего плохого Ты моя пара, Элисса. Для оборотней такая связь священна. Теперь я всегда буду рядом и помогу тебе во всём. Буду защищать ото всех. Тебе больше некого бояться. Буду делать, что ты скажешь.

 Тогда пусть больше не спасают

 Элисса Ты хоть и маленькая, но сильная девочка, прошу тебя, борись

Она помотала головой, показывая, что не хочет, ни бороться, ни жить. Я видел, как тяжело ей говорить со мной, видел, как она жмётся к больничной стене, боясь находиться со мной в одном помещении, но не мог придумать, как успокоить. В голову не приходило ничего, кроме как обнять, погладить по голове, вот только я был уверен, что это спровоцирует истерику девочка явно не настроена на физический контакт с незнакомцем.

Наверняка я казался ей старым бугаем, который втирает про какую-то пару, чтобы получить что-то от неё. Вряд ли она возьмёт, да и поверит в чистоту моих помыслов и намерений.

Ещё я знал, что она сейчас на препаратах, поэтому может говорить со мной. Знал, что то, что произошло, оставит на её душе глубокий след. Хотя разве можно назвать это «след»? Её душу разорвали, обваляли в грязи и вот эти обрывки теперь я попытаюсь сшить обратно

У меня не было сомнений. Уже не было иллюзий. Я знал, что она никогда не захочет быть со мной, и не только потому, что я старше почти на двадцать лет, но и потому что я сын того ублюдка, который сломал её жизнь. Что у нас никогда не будет полноценной семьи. Что она никогда не обнимет меня, непоцелует.

Я смирился с этим заранее, увидев её здесь сейчас.

Прежде мне казалось, что смогу вернуть её к жизни, и тогда мне тоже хоть что-то перепадёт. Теперь же понимал отчётливо, что, если получится хотя бы научить её улыбаться, это будет мой самый величайший прорыв.

Осознавать всё это было больно. Хоронить свои мечты тоже. Но это лучше, чем прощаться навсегда с ней Пусть всю свою жизнь я посвящу тому, чтобы хоть отчасти загладить свою вину перед ней, чтобы подарить ей как можно больше добрых моментов, а сам так и подохну одиноким, никому не нужным.

Теперь я больше не стану делать попыток создать семью, ведь моя маленькая пара и есть моя семья. И другой мне не нужно. Я стану бороться за неё, за то, чтобы она снова научилась просто жить. Пусть это станет моим единственным смыслом.

 Элисса, когда твоему здоровью ничего не будет угрожать, я заберу тебя,  она задрожала и обняла себя руками в защитном жесте.  Нет, не туда. Туда ты больше никогда не вернёшься. Я уничтожил тех уродов и уничтожу то место. Спалю дотла. Ни щепки не оставлю. А с остальным мы справимся вместе. Слышишь?

Девочка молчала и смотрела в пол.

 Элисса, у тебя есть семья?  покачала головой.  Может, родственники? Друзья? Дом?

 Вы меня отпустите?

Своим тихим, едва слышным вопросом загнала в тупик. Как, блядь, я её отпущу?!

 А тебе есть, куда идти?

Девочка неуверенно пожала плечами, так и не глядя на меня. Я обязательно узнаю о ней всё. Найду столько информации, сколько смогут нарыть все мои ребята. И способ хотя бы немного помочь ей, я тоже найду.

 Давай ты пока подлечишься немного, а как тебе станет лучше, мы уедем от

В этот момент в палату заглянула та самая медсестра, прошептав, что мне бы пора уходить, потому что скоро придут ставить ей очередную капельницу. Но увидев эту девушку, Элисса начала кричать и биться в истерике.

Чтобы она не навредила себе, я в два шага подскочил к ней и, подняв на руки, прижал к себе, не обращая внимания, на бессознательные взмахи рук и ног. Лучше так, чем она сломает себе что-то о металлические детали кровати.

 Тише, тише, тебе нечего тут бояться, всё хорошо

Она не реагировала или может не слышала, не понимала. Медсестра заозиралась, боясь, что шум привлечёт внимания и заговорила громче, убеждая меня уйти.

 Какого хрена она так испугалась?! ЧТО вы с ней такого делали?!  зарычал я, готовясь напасть на ту, что привела меня сюда, делая вид, что помогает.

Назад Дальше