Фантазиста. Первый тайм
Надежда Сухова
© Надежда Сухова, 2022
Предисловие
(с элементами дисклеймера)
Дорогой читатель!
Если ты открыл эту книгу, значит, готов окунуться в непростой, но яркий мир детской души. Поэтому будь готов пройти вместе с главным героем все перипетии его судьбы, выслушать его жалобы и осуществить его мечты.
Я думаю, ты уже понял, что я очень люблю футбол. Особенно итальянский. В романе я постаралась передать атмосферу этой игры и этой страны. При этом я сохранила хронологию некоторых событий, потому что именно так я проживала эти моменты сама, но у большинства сцен вымышленные даты и факты. Я сделала это для того, чтобы мой роман не казался документальным. Он полон собирательных образов и историй, поэтому не стоит сверять его с Википедией.
Есть в нём ещё одна изюминка, с которой ты столкнёшься уже на первых страницах. Это названия команд. Дело в том, что у футбольных болельщиков для каждого клуба или национальной сборной есть свои прозвища. Чаще всего они происходят от эмблемы клуба (орлы, волки, быки) или от расцветки формы (красно-черные, небесно-голубые, гранатовые). Но бывает, что прозвище появляется после какой-то трагичной или триумфальной истории. Мне хотелось передать эту черту футбольной жизни, поэтому в романе названия всех клубов заменены на прозвища чтобы ты, читатель, погрузился в мир футбольных фанатов и говорил с ними на одном языке. Впрочем, в конце книги есть подсказки, какие прозвища носят команды.
При этом роман не только и не столько о футболе, сколько о становлении личности, о том, какой витиеватой бывает дорога к вершине. Каждый, кто идёт к своей мечте, найдёт здесь то, на что откликнется его сердце.
Но особенно хочу обратиться к тем читателям, у которых есть дети. Эта книга и для вас. Она поможет вам взглянуть на своих сыновей или дочерей под новым углом, приоткрыть завесу подростковых тайн и мыслей, мечтаний и страхов. Надеюсь, вы сможете лучше понять своего ребёнка, найти с ним общий язык и поддержать его тогда, когда ему это особенно необходимо.
1
Моя тётя Изабелла была женщиной доброй, но слишком одинокой. Одинокой не в том смысле, в каком одиноки, например, творческие люди. Она находилась в перманентном поиске мужа. Непременно богатого и молодого. Правда, на двадцать девятом году критерий «молодой» сменился на более демократичный «нестарый». Однако это не меняло ситуацию: тётя по-прежнему оставалась незамужней, с олимпийской упорностью продолжая знакомиться с мужчинами в казино, где работала барменом.
Именно поэтому моё появление в её жизни было так некстати. Согласитесь, семилетний племянник для одинокой женщины, жаждущей замужества, очень большая проблема. Однако, как я уже говорил, тётя Изабелла была доброй и свою сестру, то бишь мою маму, очень любила. Поэтому скрепя сердце взяла меня на воспитание.
Вы спросите, почему моим воспитанием не занималась мама? Грустно об этом говорить, но моя мама умерла за месяц до того, как мне исполнилось два года. С тех пор заботу о моих жизненно важных потребностях взяли на себя мамины родители. Я жил у них за городом, копался в клумбах вместе с бабушкой, ходил на рыбалку вместе с дедушкой, помогал тёте Изабелле распаковывать сумки, когда она приезжала навестить родителей. А по вечерам, если я долго не засыпал, бабушка рассказывала мне про маму.
Её звали Маргаритой. Она росла болезненной и замкнутой девушкой. Но была у неё любовь всей жизни молодой футболист. Парень он был талантливый, красивый и по части девок не дурак. Как получилось, что моя мама от него забеременела, никому не известно. Тётя Изабелла говорила, что Марго просто выдумала роман с этим футболистом, чтобы родителям не было стыдно за нечаянного внука. На самом же деле, считала моя тётя, маму просто изнасиловал какой-то подсобный рабочий. Правда, так говорить она стала уже после маминой смерти. И при этом смотрела на меня полными сочувствия глазами.
Но потом моей тихой и местами счастливой жизни пришёл конец. Внезапно от сердечного приступа умер дедушка, и бабушка с горя заболела. Состояние её ухудшалось, и на семейном совете было принято решение поместить бабушку в пансионат, дом сдавать в аренду, а меня отправить на постоянное проживание к тёте Изабелле. Не скажу, что она восприняла это с энтузиазмом, но отдавать единственного внука в приют бабушка не позволила. Впрочем, и она вскорости умерла. Тётя Изабелла поплакала, продала дом, но меня в приют не отвела. Как оказалось, это был всего лишь вопрос времени.
Тем не менее близилась пора, когда нужно было определять меня в учебное заведение. Первый класс я окончил в городке, где мы жили. Учился так себе, писал с ошибками, считал ещё хуже в общем, знания с трудом влезали в мою голову. Может быть, потому, что она была забита фантазиями о том, как здорово бы мне жилось с мамой и папой. Но оставшись без ежечасного внимания бабушки, я постепенно отбивался от рук. И тётя Изабелла предчувствовала беду, потому что ребёнком я рос подвижным, а значит, школа могла стать испытанием скорее для неё, нежели для меня. И тут очень вовремя тётя узнала об открытии «Резерва нации».
Об этом «Резерве» стоит рассказать отдельно. Задумка открыть футбольную школу-интернат для мальчиков принадлежала Софии Менотти жене известного футболиста Джанлуки Менотти. Своих детей у Софии не было, а потребность в материнстве росла с каждым годом, поэтому она намеревалась выплеснуть накопленную нежность и заботу на маленьких оболтусов. Вообще-то, школа называлась просто спортивной и носила имя футболиста-основателя. «Резерв нации» это формулировка одного журналиста, которая вскоре прочно приклеилась к этому учебному заведению.
Итак, тётя Изабелла прознала про «Резерв» и ясно увидела меня в рядах его воспитанников. Она бы лучше с таким напором устраивала свою семейную жизнь, чем мою футбольную, потому что под образ ученика школы Менотти я не подходил по всем параметрам. Во-первых, в школу зачисляли мальчиков девяти-десяти лет, а мне в тот момент только что исполнилось восемь. Во-вторых, хотя я и был подвижным ребёнком, никакими физическими нагрузками, кроме копошения в клубах вместе с бабушкой, меня не обременяли, опасаясь не очень благонадёжной наследственности: моя мама умерла от острой почечной недостаточности. На гены же отца-футболиста, если таковой действительно имел место в маминой судьбе, особо никто не надеялся. В-третьих, для «Резерва» отбирались одарённые воспитанники детских спортивных школ, чьи родители не могли оплачивать тренировки чада и покупать ему хорошее обмундирование. Одним словом, то были дети из семей с достатком ниже среднего. Как выяснилось позже, найти хотя бы дюжину одарённых мальчиков в нашем городе оказалось задачей не из лёгких, потому что клубы с неохотой расставались с талантами, и София отправилась по соседним городам. Однако и там её ждало разочарование, поэтому вместо положенных по Уставу двадцати шести воспитанников в школу было зачислено только двадцать четыре. Это и сыграло главную роль в моей жизни.
Итак, в тот судьбоносный момент острой недокомплектации в конце августа на территорию «Резерва нации» вошла моя тётя. Нарядив меня, как витринную куклу, сама она надела старое платье в синий горох и стоптанные босоножки. Сие должно был символизировать вопиющую бедность нашей семьи и всеобъемлющую заботу тёти обо мне. Добившись аудиенции у Софии Менотти, тётя Изабелла усадила меня на огромный кожаный диван в приёмной и скрылась за дверями кабинета.
Разговор, надо полагать, шёл женский и серьёзный. Я с удовольствием рассматривал стены, увешанные плакатами Джанлуки Менотти и других футболистов сборной, затаив дыхание, взирал на настоящую форму столичного клуба с фамилией основателя школы. В общем, были у меня свои интересы в той приёмной, пока не появилась секретарша. После нашего прихода она куда-то отлучилась и теперь ворвалась в приёмную, словно враг в осаждённый город, пронеслась вдоль моего дивана с каким-то листком, юркнула за дверь кабинета Софии Менотти, через минуту вынырнула обратно и так же стремглав выскочила в коридор. Естественно, после такой бурной передислокации дверь в кабинет она плотно не закрыла, отчего мне стало слышно, о чём разговаривают тётя Изабелла и директор «Резерва нации». Я придвинулся поближе и стал вслушиваться.
Я вас правильно понимаю: мальчик круглый сирота? спрашивала София.
Мне сразу понравился её голос: тёплый, бархатистый, добрый.
Понимаете, его отец жив и здоров, со вздохом отвечала тётя Изабелла, но никто не знает, кто он. Сестра говорила, что у неё был роман с одним ныне известным футболистом. Роман или не роман трудно сказать, но после этого появился Франческо.
Ваш мальчик никогда не занимался спортом, и тем более футболом.
Он очень подвижный и развитый ребёнок, он быстро догонит остальных, настаивала тётя Изабелла. Возьмите его хотя бы на полгода, а там посмотрим.