Садовник. Сборник духовной поэзии - Елена Нигри 3 стр.

Господи,
скорее бы уже обветшать,
как риза,
чтобы Ты свернул меня,
как одежду,
оставив мне лишь одно
надежду
когда-нибудь
измениться!

Такая вот нелёгкая наука
сосудом быть немеркнущего духа,
при этом оставаясь человеком,
чтоб помогать бездомным и калекам,
и не бояться замарать сосуд,
когда на помощь ближние зовут

Бог ли сбросил с неба милоть
Или Илия?
Свет небесный, Божья милость,
Исцели меня!
Обнови во мне дух правый,
Сердце обнови.
Чтобы отошёл лукавый,
Даруй мне любви!
Даруй столько, даруй много,
Чтобы всех согреть.
Свет небесный, свет от Бога,
Дай не умереть!

О чём говорить,
когда всё сказано?
Наше молчание
переходит в вечность,
где всегда тихо,
только ангелы поют по вечерам,
напоминая о клиросе,
свете из окна,
очереди на исповедь,
причастии и тишине,
которая потом наступала
Мы прикасались с тобой к вечности,
Бога не видя,
но чувствуя Его на кончике языка,
плоти сердца,
где Он растворялся,
как соль,
как ягода,
яблоко
самое вкусное на свете

Так ли уж ветер во всём виноват или дождик,
Или я сам на себя напускаю тоску?
Лист оторвался и падает, осень итожа,
И прижимается мокрой ладошкой к песку.

После дождя в этом мире намного свежей,
И небеса, как промытые окна, прозрачны.
Ветру отдавшись, деревья стоят неглиже,
Переживая свою наготу и невзрачность.

Осень во всём выявляет свою первозданную суть,
И не укрыться от взглядов людей деревам и ущельям.
Ослик тот самый в последний пускается путь,
Чтобы всем нам принести наконец-то прощенье.

Снег снизойдёт и покроет собою следы
Наших ошибок, падений и непониманий.
Белое зимнее счастье у нас впереди,
Свет Рождества после ночи земных ожиданий

Что делать, если Рождество,
А ты в пути, никак не поспеваешь,
Идёшь вперёд звезды не замечаешь,
Идёшь назад а там уже темно
Итак, свет Рождества тебя влечёт,
Ну а душа проснуться не готова,
Всё меряет наряды большинство
Уже мало, и снизу поддувает
Не опоздать бы, вовремя успеть,
Хотя бы, как волхвы, прийти с дарами,
Но что отдашь, когда душа нема
И небогата даже и словами
Да, надо было эту ночь не спать,
Как в поле пастухи, и ждать сигнала,
А я, слабея в немощи своей,
Всё проспала, чтобы начать сначала.
Крещенье, Пасха, снова Рождество
Извечный круг, в который я вступаю.
Но где же Ангел, чтобы мне помочь,
Но где же вера, хоть бы и слепая?..

Меня застало Рождество
нет, не в дороге, а в метро!
И кинулось на плечи:
 Ну здравствуй, добрый вечер!
Не ожидала?
 Да, признаюсь,
ждала я в храме,
при свечах
 А я спешило,
я примчалось
к тебе сюда на всех парах!

Никто пришельца не узнал,
но тихо стало в целом свете!
Напротив пьяненький дремал,
раскинувшись смешно, как дети

Когда я говорю «Помилуй, Боже!»,
то милость разливается в душе
и кажется, помилована будто
и повторять не надо поминутно,
а лишь хранить как малость эту милость,
чтобы она подольше сохранилась

Сегодня три свечи горят,
все три и Троице подобны.
Их можно разглядеть подробно,
когда стоят тихонько в ряд:
одна короче, та длинней,
а третья на сестру похожа.
Я попадаю в круг свечей
и становлюсь свечою тоже,
И сердце молит: «Обнови!»
и растекается, как млеко.
Свеча, сгорая от любви,
во мне рождает человека

Тень давала в жару,
дарила даром плоды,
а потом устала,
высохла без воды
Ей бы глоток всего
из кувшина,
из источника рядом,
но убита была
нелюбящим взглядом
и словом одним
из любимейших уст.
Но смоковница
не виновата,
что проклял её Иисус!

Рак убийца,
который нападает на каждого,
даже младенца,
ни в чём не повинного,
сбивает с ног, лишает сил,
превращает в уродца.
И тогда милость Божия
наполняет его Святым Духом
так, что он становится Светом
и ходит, освещая собой всё вокруг,
как маленькая Мэри Энн,
что лишилась глаза
и ходила с распухшей губой,
утешая каждого,
причёсывая и кормя с ложки,
ставшая сестрой милосердия,
оставаясь при этом ребёнком,
озорным и просящим у Бога прощения,
она становилась сильнее рака
и, проигрывая ему сражение
с улыбкой, спасала многих,
потому что радость сильнее страха
и любовь побеждает любую боль!

Рак убийца,
который нападает на каждого,
даже младенца,
ни в чём не повинного,
сбивает с ног, лишает сил,
превращает в уродца.
И тогда милость Божия
наполняет его Святым Духом
так, что он становится Светом
и ходит, освещая собой всё вокруг,
как маленькая Мэри Энн,
что лишилась глаза
и ходила с распухшей губой,
утешая каждого,
причёсывая и кормя с ложки,
ставшая сестрой милосердия,
оставаясь при этом ребёнком,
озорным и просящим у Бога прощения,
она становилась сильнее рака
и, проигрывая ему сражение
с улыбкой, спасала многих,
потому что радость сильнее страха
и любовь побеждает любую боль!

Дует ветер, проходит счастье,
и песком следы засыпает,
я забыла, что было раньше,
да и кто теперь вспоминает?
Все живут этим днём упавшим,
словно листья с дерев осенних.
Промелькнёт, а что будет завтра
знает лишь календарь настенный.
Там прописано всё заране:
все восходы и все закаты,
будет день Серафима, Анны,
день прощенья и день захвата,
Чья-то жизнь оборвётся Боже,
Ты свидетель и Ты ревнитель!
И дитя с обгоревшей кожей
где же Ангел его, хранитель?..

Эти линии на Плащанице
как колосья упавшей пшеницы,
как уколы от шипов розы,
шпалы, по которым проехался поезд
Эти гвозди, проткнувшие плоть,
словно ножик хлеба ломоть.
Я смотрю на них, прижимаюсь,
в боль и раны Твои вживаюсь
и, как искра из-под кресала,
к Воскресению воскресаю!

Руки, воздетые к небу, к Богу воздеты,
что мне до мужа и хлеба, знать бы мне где Ты?
Жажду шагов Твоих, жажду испить у колодца,
но в пересохшее горло ни капли не льётся
Реже, всё реже приходишь к Своей самарянке,
нету кувшина и нет у меня самобранки.
Как же воды мне набрать, утолить свою жажду?
Я без Тебя, как дитя неуснувшее, стражду.
Ты мне и муж, и жених, и других не бывало,
здесь, у колодца, источник и жгучее жало
Всё я приму, ожидая в великой надежде,
только б увидеть, услышать, запомнить, как прежде!..

Вот семисвечник,
вот одна свеча,
моя ладонь от счастья горяча,
и сердцу горячо в Твоей Любви,
мою молитву, Боже, обнови,
чтобы неслась она стремглав, как птица,
тому на помощь, кто устал молиться,
кто уст не разомкнёт, чьё сердце слепо,
подай ему причастье крошку хлеба,
чтоб духом он воскрес в своей темнице,
где огонёк лампады чуть теплится,
где попраны законы и права,
где даже летом жухлая трава
и лишь отчаянье цветёт, не увядая,
пусть освятит его любовь святая

Господи, я слышала,
что Ты нуждаешься во мне,
нищей духом и слабой телом?
Но что я могу дать Тебе,
кроме любви,
огонёк которой
едва теплится в моей груди,
ибо масло давно на исходе?
Я хотела положить душу за други своя,
но как положить то,
что давно потеряла?
Душа моя бродит в потёмках,
спотыкаясь и падая,
не в силах выбраться к свету
Страсти, точно дикие звери,
одолевают меня день и ночь,
болезни и немощи, точно ржа,
истощают мои силы,
я утонула в мирских заботах
по самое горлышко!
Помоги же мне, Господи!
Выведи душу на свет,
освободи от зверей,
окруживших меня со всех сторон,
вытащи из болота забот,
в которых погрязла,
наполни маслом кувшин,
чтобы воссиял огонь моего сердца,
жаждущего любви, как хлеба!
Господи, без Тебя я пуста,
слепа, не вижу пути,
растеряла друзей, близких
и бреду одиноко по жизни.
Протяни же руку Свою
ко мне, страждущей,
ибо я нуждаюсь в Тебе,
потому что люблю

К слову «грех» взывает «греть»
«в адовом огне гореть»!
Согрешила горе мне,
горевать, гореть в огне!
А другим всегда прощать,
всё прощать и
воскрешать!

Расскажи мне, Боже,
как там, в райском саду?
Не засохли без нас деревья,
приносят ли, как прежде, плоды?
А реки, все четыре, ещё текут
или вспять повернули, высохли?
Не скучают ли звери по человеку,
нашему голосу, смеху?
Ты-то сам не озяб там,
не соскучился, а?..