Мы энергия. Материя, из которой мы состоим, наш разум и мысли энергия, наши плоть и кости энергия; мы целостные, многомерные существа, состоящие из чистой энергии. От того, насколько мы познали эту истину, зависит, будем мы жить в боли или в блаженстве.
После пробуждения я осознала, что обрела новое понимание того, кто и что мы на самом деле, и оказалось, что некоторые аспекты этого понимания мой отец в своих трудах упустил. Нужно было научиться управлять собой на уровне чистого сознания, исследовать жизнь изнутри на невидимом, «духовном», энергетическом уровне, что было для меня ново. Тогда я начала искать ответы в древних восточных традициях, у мастеров осознанности, которые практиковали на Востоке; в конце концов, я бросила семейное дело и ушла преподавать узнанную и прожитую мной глубочайшую правду самостоятельно. Я думала, отец меня понял, по крайней мере, он так сказал он ведь поступил так же, начав карьеру целителя и отойдя от дела его семьи. Папа огорчился, что я отдалилась от семьи, и не во всем был со мной согласен, но в целом мы представляли собой две стороны одной медали лечили людей по всему миру, помогая им стать хозяевами своей судьбы.
Когда папа скончался, мне был пятьдесят один год. В момент его перехода я была рядом и держала его за руку. Я не хотела, чтобы отец уходил, он был моим кумиром, моим героем, моим наставником; некоторые изобретенные им основные практики я использую до сих пор. Мы больше не работали вместе, но у нас было столько общего я не могла представить жизнь без него.
Его последними словами, обращенными ко мне, были: «Я люблю тебя всем сердцем». «Я тоже люблю тебя, папа», прошептала я.
Две недели спустя я проводила трехдневный ретрит для женщин в Колорадо. За двадцать минут перед началом моего выступления, открывающего первую сессию, пришло электронное письмо от моего брата Теда. Там было только три слова: «Вот папино завещание». Мама умерла несколькими годами раньше, и от завещания отца зависела судьба наследства, оставленного ими обоими.
Я стала читать и ахнула все имущество доставалось моим двум братьям, а мне лишь проценты от продажи родительского дома.
«Неужели он перестал меня любить? подумала я. Что я сделала, чтобы заслужить подобное отвержение?» Отыскав ближайший стул на ощупь, так как мои глаза были залиты слезами, я несколько минут просто сидела и качала головой. «Как это возможно?» Я была полностью сломлена. Разве я смогу через несколько коротких минут подняться на сцену и начать программу?
Дело не в том, что мне так уж нужны были деньги или вещи хотя невозможность получить чашки и картины матери стала для меня ударом; но, вычеркнув меня из завещания, отец словно отнял у меня любовь и сделал это худшим образом из всех, что я могла представить. Мы вместе работали, вместе делали открытия, вместе многого достигли; всю юность я мечтала о его внимании и одобрении, а позже потратила много лет и проехала тысячи километров, чтобы нести людям его ремесло за него, жертвуя даже собственной практикой. И теперь, в этот момент, мне показалось, что он перечеркнул все, чем я являлась и что делала, вопреки одобрению, которое я получала от него раньше. Я испытывала глубочайшую, невыносимую боль.
«Вы готовы, доктор Сью?» чей-то голос вернул меня в действительность, напоминая, что мне вот-вот нужно идти на сцену. Я снова спросила себя: «Разве сейчас я могу помогать другим и учить их?» Но тут я вспомнила, кем именно работаю и какие истины преподаю. Нужно было собраться как ментально, так и эмоционально, и, что самое важное, энергетически; нужно было перенаправить и заново собрать воедино свою «сломленную» энергию, чтобы почувствовать себя целой и продолжить свою миссию в мире. Тогда я сделала то, что последние пятнадцать лет исследовала и преподавала другим.
Я применила Энергетические Коды.
Первым успокоилось мое тело чувство безопасности и покоя обдало меня волной. Затем мой разум, мягко приземлившийся на уверенное ощущение моего «я», растущее и разгоравшееся внутри, точно шар теплого света. Вдруг я поняла, что этот поворот событий не представляет для меня угрозы, и все будет хорошо. По своему опыту я уже знала: то, что кажется ужасным сейчас, когда-нибудь пойдет мне на пользу, если взглянуть на это в более широком и полном контексте.
Самое главное я снова почувствовала, что отец любил меня по-настоящему и не совершил предательство, вычеркнув меня из завещания. Я смогла увидеть в этом дар любви, суть которого раскроется позже в идеальный для этого момент.
Самое главное я снова почувствовала, что отец любил меня по-настоящему и не совершил предательство, вычеркнув меня из завещания. Я смогла увидеть в этом дар любви, суть которого раскроется позже в идеальный для этого момент.
Стоило мне осознать эту новую перспективу, как на моем лице появилась улыбка, и я ощутила прилив энергии и сил изнутри. Теперь мне не терпелось выйти на сцену и сделать то, что я делаю двести пятьдесят с лишним дней в году: поделиться потрясающим открытием, кто мы на самом деле, как осознать эту версию нас и жить по ней, чтобы каждый аспект наших жизней преобразился.
На протяжении выходных, во время которых шел ретрит, я продолжала применять энергетические коды и оставалась спокойной и любящей, живя в настоящем моменте.
Когда на протяжении следующих недель и месяцев негативные мысли и эмоции по поводу папиного завещания возвращались, я снова использовала энергетические коды, чтобы проработать их и извлечь из них пользу.
Благодаря этим действиям я все лучше понимала всех участников этой ситуации, мое сочувствие к ним углублялось, и в конечном итоге я даже сумела разглядеть подлинную причину того, что произошло (этим я поделюсь чуть позже).
Должна сказать, что если бы новость о папином завещании пришла ко мне на несколько лет раньше до того, как я получила духовное откровение и разработала энергетические коды, все было бы совсем по-другому.
Я без конца задавала бы себе вопрос: «Что со мной не так?» или «Чем я это заслужила?», принялась бы сомневаться в себе, испытывать гнев и обиду, отдалилась бы от своей семьи, возможно, испортив наши отношения, а может быть поскольку наши с папой карьеры были так тесно связаны даже бросила дело своей жизни. Я точно знаю: тогда я встала бы на путь страдания и боли.
Откуда я это знаю? Дело в том, что люди, еще не знающие о существовании иной, скрытой реальности вокруг нас, обычно вследствие жизненных трудностей начинают считать себя неполноценными, думают, что им чего-то не хватает, чувствуют себя сломанными, убежденными, что с ними что-то не так. Если мы не знаем об идеальной, целостной, совершенной версии нас я называю ее духовным «я» у нас нет другого выбора, кроме как погрузиться в чувство собственной неполноценности.
Наша проблема как человеческого вида не в том, что мы в самом деле неполноценны, неправильны или сломаны, а в том, что мы так думаем о себе, и это фундаментальное непонимание самих себя проявляется во всех наших проблемах, расстройствах и страданиях. Из-за него даже дары жизни превращаются в обузу, любовь в неудовлетворенную потребность, а редкие трудности в пожизненное беспокойство.
Но есть и хорошие новости не нужно больше жить с этой неправдой. Не нужно повторять себе одни и те же старые байки о том, кто мы на самом деле и что в нашей жизни «реально». Мы способны понять и присвоить себе свое великолепие, принять себя как могущественную энергетическую сущность и творить свою жизнь исходя из этой перспективы.
Главное помнить, что мы энергетические сущности, и энергия ключ ко всему.
Жить в боли или в блаженстве
Мой опыт стал для меня лучом света, рассеявшим тьму. Прорыв, совершенный во время медитации, помог мне понять мою суть, увидеть, что на самом деле я энергетическая сущность. Это мгновенно преобразило меня: я больше не могла игнорировать и тем более отрицать познанную мной истину. Я оказалась в совершенно другой реальности, где парила над Землей, словно лучезарное создание из света; я открыла иной способ смотреть на жизнь и на себя в ней. Это как если бы я плавала под водой, глядя на все через акваланг, и вдруг осознала, что подводный мир, окружающий меня, более реальный и более истинный, чем жизнь на берегу. Я чувствовала, что всегда была в этой реальности и никогда ее не покину. Это было в большей степени моим домом, чем любой другой «дом», который я могла до сих пор вообразить. Большую часть жизни я провела во всепоглощающем страхе, но теперь я осознала себя совершенно полноценной. Не надо было никуда идти, ничего делать; я просто была была абсолютной и единой со всем.
Это ощущение абсолютного совершенства отличалось от того, как я воспринимала себя до тех пор. Когда я, будучи уже взрослой, вела семинары вместе с отцом, моя жизнь была наполнена смыслом, но при этом я страдала от изнурительных мигреней, постоянной усталости, и на протяжении многих лет мне приходилось использовать обеденные перерывы для того, чтобы хоть немного вздремнуть. Я всегда стремилась кому-то угодить, что-то исправить и улучшить, предотвратить любой конфликт. Бывало, отношения меня выматывали, но я всегда стремилась их «починить», даже если при этом приходилось изменять самой себе. Окончив колледж хиропрактики, я сама начала практиковать и добилась большого успеха но только внешнего. Внутренне же я не чувствовала себя ни счастливой, ни по-настоящему удовлетворенной жизнью. Одним словом, я страдала не потому, что делала что-либо «не так», но потому, что действовала по правилам, не совпадающим с моей истинной природой.