Ха-ха-ха! смеётся внизу, над моими эмоциями, инженер Андрей.
В фенологии клёна красивого, я все эти дни добросовестно ставил фазу распускания листьев. Кто же мог знать?! Оказывается, у этого клёна цветки имеют зелёную окраску и на фоне зелёных листьев кроны дерева абсолютно не выделяются! И вот сейчас, вокруг моего лица, всё пестрит от множества щитков полностью раскрытых зелёных цветков Я досадливо морщусь: «Блин!.. Нужно менять все записи за предыдущие дни!».
Во второй половине дня, во всё также затопленном бамбуком лиственном лесу, мы наталкиваемся на дерево ботрокариума!
Ботрокариум спорный! «визжу» я под деревом, от счастья, Высшая категория редкости! Высшая!
Ботрокариум крайне редкое дерево! Он ближайший родственник той самой свидины, что в массе создаёт зелёные бордюры на улицах наших городов. Я подпрыгиваю вдоль ствола и вцепляюсь руками в нижнюю ветку.
Ты куда?! изумляется инженер.
На дерево! бурчу я и карабкаюсь по стволу вверх, в крону ботрокариума, Теперь уж меня не проведёшь!
И не зря! Здесь, всё покрыто щитками бутонов!
Ну как? искрит глазами Андрей, снизу-вверх, Не опоздал?
Вот-вот зацветёт! громко говорю я ему, сверху, А, снизу даже не заподозришь!
Интересная у тебя, Сань, работа! Цветочки, лютики! смеётся надо мной инженер, А у нас высота древостоя, таксация, запас древесины Одно грубое производство!
Сидя в плоской кроне ботрокариума, я оглядываюсь вокруг, на кроны других деревьев. С этого уровня я вижу, что кругом цветут многие деревья! Всё цветёт!.. От деревьев не отстают и кустарники.
А что? я пожимаю, на это, плечами, На дворе уже начало лета!
Уже сегодня, я воплощаю своё вчерашнее решение в жизнь кроме всех прочих своих забот, я ещё и вычисляю диаметры стволов. Диаметр ствола самого толстого, за сегодняшний день, ботрокариума равен тридцати сантиметрам
Всё в том же лесном море, у какого-то ручья, нам встретился толстенный тис. Диаметр его ствола семьдесят шесть сантиметров!..
Вечером, на широком тетрадном листе в клетку, я построил диаграмму. Теперь, сюда, я буду заносить все диаметры стволов, измеренных за день деревьев, по породам
Вот и неделя пролетела! Пришло время моего возвращения в кальдеру вулкана Головнина. Опять вереницей, под рюкзаками, мы шагаем по скалистому побережью. Нам нужно добраться до устья минеральной речки «Озерная»
Саня! предлагает мне лесник с Алёхино, Андрей Терновой, Сейчас отлив. Давай пройдём на лежбище! На нерп посмотрим.
А что? загораюсь я, Давай!
Мы оставляем свои рюкзаки на гальке морского берега, под скалами и по колено в воде, бредём по мели, к нерпичьему плато. Дно выложено плоскими плитами скал. Здесь близко!..
Добрались! Естественно, все нерпы уже давно соскользнули в воду! Их блестящие от воды, круглые головы высунулись на поверхность со всех сторон!
Фу! Фу! коротко фыркают они, прочищая ноздри.
Как мокрые арбузы! смеюсь я, рассматривая нерп, И не боятся же!
Они в воде! улыбается Терновой, В воде они уверенные, не боятся.
Мы осторожно бродим по плоским плитам нерпичьей залёжки
Превышение плит над уровнем воды совсем мизерное! Сантиметров двадцать. Кругом, в углублениях каменных плит, стоят лужицы мочи.
Ну и запах! я удивлённо морщу нос, Воняет, как в сарае! В коровнике!
Ха! А, ты что хотел? смеётся Андрей.
Я? Здесь же море! развожу я руками, Я думал, что у нерп всегда чисто. Что они в воде испражняются.
А, на лежбищах морских котиков? спрашивает Терновой, Думаешь, чтобы нужду справлять каждый котик, с пляжа, в море отплывает?! Это же животные! Там, где скопление животных там, всегда, как в сарае!
Андрей Терновой бывший метеоролог, до заповедника он работал на какой-то дальней метеостанции.
Всё-равно! упрямо не сдаюсь, я.
Этот запах скотского сарая главное впечатление, какое я вынес, из посещения нерпичьего лежбища.
Почти по колено в тёплой морской водичке, мы возвращаемся к своим рюкзакам
И уже скоро, с огромных валунов моря, мы карабкаемся по крутому, травяному склону над устьем Озёрной, к началу тропы в кальдеру. На середине обрыва, прямо перед моим лицом, в густом разнотравье голубеют цветки герани!
Ой! радуюсь я, своей старой подружке, Герань пушистоцветковая! Зацвела!
Ой! радуюсь я, своей старой подружке, Герань пушистоцветковая! Зацвела!
Здесь же, в мешанине стебельков зелёной травы, белеют колокольчики нашего, дальневосточного ландыша.
Ландыш! улыбаюсь я, Привет!.. Уже цветёшь!..
С высоты тропы над Озёрной, мне бросаются в глаза разительные перемены в растительном мире её распадка! Теплолюбивые деревья и кустарники, наконец, ожили! Калопанакс выпустил из почек, пока ещё небольшие, свои клёноподобные листья. Листья магнолий, в длину уже достигают двадцати сантиметров! А, так распространённый здесь, дуб монгольский почти полностью раскрыл свои листья! Обильно цветёт калина вильчатая. На площадях, свободных от бамбука, она образует густой и высокий подлесок
В закрытом от ветров распадке Озёрки, развитие растительности не менее, чем на неделю опережает открытые прохладному весеннему ветерку, пространства юга острова! прикидываю я, стоя на тропе, напополам режущей по горизонтали северный склон распадка, Здесь всё уже распустилось!..
Скоро, в маленькое оконце в густой листве дубов, моему взгляду с тропы открывается спокойное водное зеркало Горячего, кальдерные купола.
Вот и кальдера! радостно сообщаю я своему спутнику.
А, вот и резкий запах сероводорода, в нос!
Фу! морщусь я, шагая под рюкзаком по тропе, Как экзотично!.. Все лесные запахи перебивает!
Кальдера! шагая впереди, только разводит руками в ответ, Терновой
Утро. Как всегда, я ухожу на маршрут. Я вновь в свободной охоте. Сегодня, меня интересует распадок Озёрной. В устье речушки, я перехожу по шатким жёрдочкам, изображающим мосток, на противоположный берег. Два шага по тропе и высокий бамбук, практически, скрывает меня! Стена его шуршащих, кожистых листьев на уровне моих глаз
Вот. Я «проплыл» метров шестьсот по тропе над Озёрной. Теперь я хочу перебраться на противоположный склон распадка. Для этого нужно спуститься на его днище. Я схожу с тропы и долго сваливаю по довольно крутому, бамбуковому склону, в речку
Всё! Внизу речка. Дернина заканчивается метрах в полутора от днища узкого, глиняного каньона. По мокрому откосу, я соскальзываю прямо в речку. Метр шириной. Я стою, в своих туристических ботинках, по колено в бурлящей, голубой воде. Прямо у моего лица, на сочащейся влагой и поросшей ковром зелёного мха метровой отвесной скалке, красуется камнеломка.
Хм! Камнеломка!.. хмыкаю я.
По Сахалину мне знакома камнеломка сахалинская! прищуриваю я, глаз, С продолговатыми, цельными листьями. На Тяте была обычна камнеломка почколистная, с округлыми, крупнозубчатыми листьями. Но, эта!.. У этой, листья глубоко лопастные, напоминают листья клёна. Только нежные, тоненькие больно.
Продолжая стоять прямо в тёплой воде речки (ступить больше некуда), я снимаю с плеч свой ботанический рюкзачок и достаю определитель
Хм! Это камнеломка Форчуна! радуюсь я и тут же озадачиваюсь, Второе слово названия растения пишется с большой буквы. Значит, это не просто «фортуна», типа «удача», а это фамилия. Эта камнеломка названа в честь какого-то Форчуна! Интере-есно!.. Кто этот Форчун?
Я встречаю эту камнеломку впервые. Это значит одно: на Кунашире это очень редкое растение.
Из Озёрной, по крутому склону, я долго и трудно выбираюсь вверх по заросшему лиственным лесом, противоположному склону её распадка
Всё! Метрах в пятидесяти выше по склону надо мной нависает тёмная стена пихтарника. Густой и высокий, в рост человека, подрост пихты не позволяет мне видеть, что делается впереди. Видимость, практически, отсутствует! Мне становится тревожно на душе. И я разворачиваюсь вправо, вдоль стены хвойника, вдоль склона распадка
Ах, какой запах! я носом втягиваю воздух, Так сильно пахнет ландышем!
Но, ландыша, я нигде не замечаю! И озадачиваюсь: «Что же, тогда, так сильно пахнет?!». Я начинаю, с интересом озираться вокруг, в поисках источника запаха
И далеко ходить, мне не приходится! Под моими ногами и выше по склону сплошной ковёр кустарничка, с кожистыми, вечнозелёными, «рододендроновыми» листьями. И весь этот ковёр сплошь покрыт щитками соцветий мелких, белых цветков!
Скиммия ползучая?! узнаю я кустарничек и удивляюсь, Скиммия! Никогда не думал, что ты так потрясающе пахнешь!
Оба моих предыдущих полевых сезона на Кунашире, мы встречались со скиммией осенью. А, сейчас! От цветков этого кустарничка всё бело вокруг! Мелкие, белые цветки скиммии собраны в щитки соцветий. Весь воздух наполнен густым ароматом этих цветков! Так похожим на запах ландыша.