Это ещё одна разгадка для моего «ботанического» ума. Я очень, ей, доволен!
По скалистым склонам морских террас мыса Четверикова разбросаны малиновые пятна из множества мелких цветков. Я раскрываю свою гербарную папку
По определителю растений, эти мелкие растеньица это первоцвет Фори.
Хм! Опять с большой буквы! хмыкаю я, промежду делом, Этот первоцвет назван в честь какого-то Фори! Я думаю, что этот Фори был французом, с ударением на втором слоге Наверняка, это опять кто-то из первооткрывателей Курил.
Яркие краски весны радуют мой глаз и душу. После аскетичной белизны зимы, так приятна эта буйная зелень! Я стою на краю высоченного берегового обрыва мыса Четверикова и смотрю вниз, на покрытый ольховником склон справа от меня. Я смотрю на то, как голые ветки ольховника раскачиваются на тёплом ветру. Ветер сильно тянет по склону снизу, от моря. При каждом его порыве, жёлтые облачка пыльцы срываются с переспелых, свисающих тяжёлыми гроздьями с веток серёжек и плывут мне навстречу Я качаю головой и восторженно улыбаюсь весне: «Ольха курчавая! Целые облачка пыльцы! Никогда такого не видел!»
Сегодня утром мы отправляемся на Серноводский перешеек. У лесников кордона Александра Воробьёва и Андрея Архангельского, там свои дела. Им нужно установить два аншлага, обозначающих границу заповедника. Я же сегодня, как всегда, займусь «свободной охотой».
Бездонное, синее небо! Яркое солнце ослепительно сияет над головой. Кругом такая теплынь! Через пару часов я понимаю, что мы слишком тепло одеты! Я стягиваю свой синий свитер и привычно, по лесному, завязываю его рукавами, вокруг пояса. Кочкарниковая низменность Серноводского перешейка сплошь поросла низкорослым ольховником. Бесконечные кочки этой равнины покрывает ковёр клюквы. Я сбрасываю с плеч свой ботанический рюкзачок, раскручиваю несколько плетёнок клюквы и торопливо (меня никто не ждёт) закладываю их в свою гербарную папку
Вокруг меня, розовыми шишечками, обильно цветут плотные заросли какого-то, по колено высотой, кустарничка. Необычное и совершенно незнакомое мне растение! Я открываю определитель растений
Восковник опушённый! через несколько минут, я отрываю глаза от книги, Классно!
Восковник опушённый я «пробую на зуб» новое название.
У меня очередное ботаническое миниоткрытие! Я, ему очень рад! Я торопливо шагаю дальше, догоняя ушедших вперёд, лесников
Здесь же, часто встречается другой, более высокий кустарник! Глянцевые, тёмно-зелёные листочки его кустов заметно красят однотонно-серую, после зимы, равнину перешейка.
Это падуб! прикидываю я, Падуб морщинистый я знаю. Интересно, а это какой?
Я сбрасываю с плеч свой рюкзачок и торопливо достаю определитель растений
Падуб Сугероки! вскоре восторгаюсь я, Первая категория редкости!
Из трёх падубов, встречающихся на Кунашире, этот самый редкий. Как я понимаю, этот падуб назван в честь какого-то японца Сугероки.
Пологие склоны невысоких сопок, образующие северный борт перешейка, сглажены тёмной щёткой хвойных массивов. Шагать по пружинистой, кочкарниковой равнине перешейка трудно. Но постепенно, мы всё же подходим к лесу
Это пихтарник. Мы входим под крышу хвойных крон. И я с любопытством озираюсь вокруг. Среди пихт и елей, здесь мне часто встречаются деревья тиса. Многие из тисов имеют диаметр ствола около пятидесяти сантиметров!
Ух, ты! радуюсь я, Настоящие деревья!
Но, что ещё более удивительно, для меня вокруг так обилен и хорош подрост тиса! Из своего опыта я знаю, что у тиса, с возобновлением, дела везде обстоят плохо.
Какой подрост! то и дело, удивлённо качаю я головой, Какой подрост!.. Я, такой подрост у тиса, вообще нигде не видел!
Здесь же, под моими ногами масса бутонизирующей клинтонии!
Клинтония удская! радуюсь я своей старой знакомой, Здравствуй, легенда! Здравствуй! Как, тебе, я рад!
Клинтония это легенда работ экспедиции нашей Магнолии на вулкане Тятя. Легенда!.. Это растение из семейства лилейных. Своими листьями, оно очень напоминает черемшу и ландыш. Но, на высокой стрелке её цветоноса красуются неестественно белые колокольцы! При их описании, в литературе, применяется выражение «фарфоровые колокольцы». Удивительные цветки!
Мы шагаем дальше
Вскоре, я вижу «вытянувшиеся» под тенью пихт, веточки «краснокнижного» падуба морщинистого. Они привлекают моё внимание алыми ягодками.
Мы шагаем дальше
Вскоре, я вижу «вытянувшиеся» под тенью пихт, веточки «краснокнижного» падуба морщинистого. Они привлекают моё внимание алыми ягодками.
Хм! Откуда сейчас, весной, у падуба спелые ягоды?! искренне недоумеваю я, присев на корточки, Сейчас весна! Цветут ещё только самые ранние, весенние виды! Но и они ещё только цветут! А, у этого падуба уже спелые ягоды!
Я беру пальцами ягодки: «Вон, какие спелые, налитые!». Несколько минут я не знаю, что и подумать
Неужели, эти ягоды висят с прошлой осени?! вдруг, догадываюсь я, Ну, точно! А, какие ещё могут быть варианты?!
Ха! уже окончательно убеждаюсь я, в своей правоте, Так они прошлогодние! Вот, это, новость!
Я поднимаюсь на ноги.
Хм! хмыкаю я, оглянувшись на ягодки последний раз, Надо же! Прошлогодние А, такие свежие, сочные! Просто, не верится
В пятом часу дня, на обратном пути домой, мы напрямую режем закруглённые склоны сопок, образующих южный борт Серноводского перешейка. Здесь, лесистые распадки затоплены сплошным ковром черемши! Этот ковёр черемши так плотен, свеж и сочен! Обойти стороной эти «луковые» заросли нет никакой возможности. И мы шагаем напрямую, под сочный хруст черемши, словно по нескончаемой гряде лука, в своём огороде.
Хрясь! Хрясь! Хрясь!
Эта неприятная процедура режет мне нервы. Поджав губы, я зло шагаю вперёд, по черемше, по черемше, по черемше
Гав-гав! Гав! Гав-гав-гав!
Где-то впереди, залаяла Воробьёвская Люська. Поднимаясь дальше по днищу широкого распадка, через пару минут, мы подходим к вырытой в его склоне норе!
Гав! Гав! Гав! весело мечется возле неё, рыжая собака Александра.
О! Нора!
Лисья нора!
Ага!
Гав! Гав! Гав!
Метров двадцать не доходя до норы, Люська игриво облаивает лисёнка! Зверёныш величиной с кошку. Я смотрю на лисёнка и отворачиваюсь. С его мордочки, особенно в уголках глаз, гроздьями свисают шарики набухших клещей. Отталкивающее зрелище!
Лисёнок ещё не понимает, что человека, а, тем более, собаку нужно бояться. У него сильный рефлекс на движение и это «чудовище» бодро пристраивается за нами, следом!
Стойте! оборачивается назад Александр, Он за нами бежит!
Ну! соглашается Андрей.
И что с ним делать?! озадачиваюсь я.
Кыш! цыкает на лисёнка, Александр, Иди отсюда!
Но для лисёнка, наши цыканья ничего не значат.
Блин!
И мы шагаем обратно. Хорошо, что рядом! Александр насильно запихивает лисёнка в его нору, и мы торопливо рысим прочь, вверх по днищу распадка
Ну, что? Не видно?
Нет! Не видно!
Вроде, оторвались.
Но впереди, Люська уже снова заливается игривым лаем: «Гав-гав! Гав-гав!». Через пятьдесят шагов по распадку, мы натыкаемся ещё на двух лисят!
Чёрт бы вас побрал! матерится Александр, Люська, нельзя! Пошли, говорю!
Эти лисята очень «разнокалиберные». Старший размером с небольшую собачку, а его брат раза в два мельче. Старший лисёнок уже всё понимает он забился под валёжину, шипит и фыркает оттуда, на носящуюся вокруг с радостным лаем, Люську.
Гав! Гав-гав!
Чиф! Фыр!
Его «фырки» приводят нашу собачку в состояние восторга.
Гав-гав! Гав-гав-гав!
Нельзя, говорю!!! кричит на собаку, Александр.
И весёлая, длинношёрстная, жёлтая «лисичка» Люська, нехотя подчиняется своему хозяину
А, младший лисёнок ещё совсем глупый, для него «все люди братья»!..
Двадцать шестое мая. Втроём, с Александром и Андреем, мы выдвигаемся в кальдеру вулкана Головнина. Здесь будет база одного из четырёх отрядов лесоустроителей. По пологому внешнему склону кальдеры, мы шагаем по колеям дороги, всё выше и выше. Кругом склоны, покрытые бамбуком и одиночными, корявыми елями
Ближе к гребню появляются заросли ольховника. Вот! Ниже по склону, метрах в тридцати от дороги, среди тёмно-зелёного моря ольховника, розовым облачком выделяются какие-то кусты! Я останавливаюсь на дороге и бросаю на них пристальный взгляд, из-под своего рюкзака.
Ух, ты! Это вишня!
Мы идём тяжело гружёные, под рюкзаками. У меня нет сил заниматься сбором гербария. Сегодня просто перебазировка, просто транспортный день
Вот и гребень. Мы выходим на ровный пятачок.
О! Какая смотровая площадка!
Ага! Всё вокруг видно!
Вся кальдера! И не только
Перекур!
Мы опускаемся на ковёр низкой травки и высвобождаемся из тугих объятий своих рюкзаков. Пять минут заслуженного отдыха С этого места открывается шикарный вид! Вся обширная котловина кальдеры перед глазами! После вулкана Тятя, это наверняка, самое красочное место Кунашира.