Так вот, если ближе к теме, то я все наблюдал своими глазами. Стоял за капитанским мостиком, посередине этого интерактивного зала и управлял этой чудной неизвестной штуковиной.
Что за мостик? Оригинальный мостик. Что-то типа гриба-опенка на высокой ножке пульт управления, и гриб с вогнутой шляпкой кресло, что-то типа барного стула. На пульте пара джойстиков и все
Странная система, скажу вам, для транспортного средства. А если вдруг резкое торможение я на таком насесте ведь не удержусь. Непроработанная какая-то эргономика, однако.
А еще все это большое было, слишком большое для меня. Я здесь был, словно ребенок. Мне по габаритом, пешком под стол ходить полагалось. Ведь пульт управления находился выше моей головы, где-то метра два с хвостиком от пола. Ну что за детский сад, честное слово?!
Вообще, даже если не учитывать габариты, весь антураж этой штуковины был необычен. Все казалось каким-то а-технологичным. Я бы не сказал, что это был механизм, а если и механизм, то точно не наш, не земной. У нас ведь все из пластика или железа делают. Прямые линии, углы правильные, симметрия. Пусть даже автодизайн этим в последние десятилетия и не страдал, но даже чокнутые дизайнеры, как бы не изощрялись, испортить технику были не в состоянии, поглядишь на автомобиль сразу видно, техника, пусть и китайская.
А здесь сразу не видно, зато чувствуется что-то иное, не наше, точно. Как Египетские пирамиды, видишь их и понимаешь не наше это творение. Небоскребы, что в разы их выше наше, плотины, мосты гигантские все наше. А то не наше, оно иное, мысль заложена другая, чужой смысл, нам не ведомый. Нет, понятно, что какие-то немного чокнутые историки сказали, что пирамиды это усыпальницы А вы в это верите? Что по мне, так полный бред и ересь. Но это отступление ото сна, визуально-логическая аллегория, так сказать.
Тем временем во сне я рулил этой штукой, уверенно так рулил, как заправский капитан, Врунгель, видимо. Мы шли на погружение. Не сказать, что в иллюминаторах что-то менялось, или вода булькала. Просто становилось темнее или еще что-то. Как были эти странные иллюминаторы мутно-мрачными, такими и оставались. Не черными вовсе, хотя, я так понимаю, снаружи освещение отсутствовало, а серо-коричневыми в крапинку, как лед-экраны уличных рекламных щитов с крупными лед-ячейками.
Вопрос куда же я направлялся?! При том факте, что здесь ровным счетом ничего не было видно, рулил уверенно. И вдруг я понял, что передо мной Я ее вижу В объеме, в пространстве у себя перед носом. Это объемная схема океана или куска океана. Видна моя траектория движения оранжевая линия, пройденный путь, пунктир траектория к цели. То есть видно, куда мне надо идти.
Эта карта как в воздухе висела. Только ее в реальном воздухе вовсе не было. Даже не голограмма. Это была иллюзия, мираж видение в моем мозгу, которое ощущалось за реальность. Интересная, однако, технология. На Земле пока такой вроде бы не было.
Теперь о цели. Судя по всему, я двигался к какой-то подводной пещере, расположенной в самом низу, на дне конусообразной впадины. Скорее всего, это даже не впадина на дне была, какие в земных океанах встречаются. Это что-то типа конической огромной воронки было. То есть весь океан был налит как бы в такой гигантский бокал для мартини.
Наш Земной Мировой океан это пленка или поверхность вокруг большого шара. Здесь же океан это объемный сектор шара, примерно в 120 угловых градусов. С центром, если и не в середине шара, то лишь немного выше.
Рельеф дна несомненно гладким не был, как у бокала. Он напоминал естественный, со склонами, впадинами и горами. Но все это плавно уходило вниз, к центру планеты. А планета эта была Плутон, точно Плутон. Сомнений по этому поводу в моей голове не было никаких.
Касательно рельефа я его не видел в иллюминаторах вовсе, я это читал по схеме. Когда меня что-то интересовало, масштаб менялся, и я в деталях видел то, что желал увидеть. И вот тогда я пожелал увидеть все, то с масштабировал всю планету. И всех дел.
Теперь я смог взглянуть на этот загадочный мир как бы извне. Хотя, в таком виде это был обычный шарик. Шарик для тенниса, только грязный такой, пятнистый, и больше ничего такого примечательного.
Покрутил посмотрел, рельефная поверхность, горы, впадины. Хотя, вот какие-то отметки яркие зеленые неоновые точки на поверхности в одном месте. Мне стало интересно, что это. Но обстоятельства не позволили мне этого сделать
Покрутил посмотрел, рельефная поверхность, горы, впадины. Хотя, вот какие-то отметки яркие зеленые неоновые точки на поверхности в одном месте. Мне стало интересно, что это. Но обстоятельства не позволили мне этого сделать
Что-то возникло в иллюминаторе и тут началось. Я почувствовал мощнейший удар, нас, точнее, мое судно так тряхнуло, что мне показалось, что это конец. Удивительно то, что от этого мегаудара я не вылетел из своего грибка-кресла, на котором даже не сидел, а стоял, чтобы нормально дотянуться до джойстиков управления. Хотя, по логике вещей, должен был улететь и расплющиться о стенку. Но нет, я по-прежнему был за штурвалом.
И тут я увидел это Это был глаз, и он смотрел на меня сразу из обоих иллюминаторов. Повторюсь, один глаз и из обоих иллюминаторов!!! В один он просто не помещался.
Вот и все. Что дальше, не знаю. Видимо, на самом итересном месте я проснулся. «Наши сны, когда в исключительных случаях отличаются живостью и реальностью обыкновенно сны бессмысленны, представляют собой ряд символических сцен и образов, заменяющих повествовательный поэтический язык; они как бы описывают все пережитое нами, все наши ожидания, отношения, и описывают с такой художественной смелостью и определенностью, что на утро мы приходим в изумление, припоминая наши сны. Во сне мы затрачиваем слишком много творческой силы, почему мы так и бедны ею днем.» 3 Нет, товарищ Ницше это вы там на Земле бедны днем, а я нет потому что у меня все время ночь
2.3. Посадка на Гидру
Дурацкий сон не выходил у меня из головы, отпечатавшись цветной татуировкой на измученных нейронах. Но даже несмотря на это, мне пора было заняться неотложными делами, пока моя неуправляемая капитаном космояхта не вписалась в Плутон, Харон, Гидру или еще куда ни будь.
Начать освоение этой Плутонии, я решил с Гидры, одного из самых мелких, но в то же время и самого яркого спутника Плутона. Да что там Плутона, Гидра вообще является одним из самых ярких объектов Солнечной системы в целом, что уже само по себе является достаточно интересным фактом, а также четко говорит о наличии чистейшего водного льда на ее поверхности.
Гидра примерно в три раза дальше от Плутона, чем его большой спутник Харон. Она вращается примерно в 65 тысячах километров от планеты. Чуть ближе Гидры к планете расположена Никта 49 тысяч километров до планеты. Размер Гидры 43 на 33 км, вес всего около 0,0003% Плутона. Никта похожа на Гидру, но чуть больше и имеет местами красный оттенок и еще какой-то кратер.
Я искал в первую очередь воду, как возможный источник жизни, а значит пищи. Конечно, крайне наивное умозаключение, но еда была главным проблемным местом, то есть вопросом, который мог досрочно завершить мою миссию в этих темных, холодных и не слишком дружелюбных краях.
Кроме того, вода по моему замыслу должна была стать идеальным ракетным топливом, которое очень удобно хранить в замерзшем состоянии, в отличие от слишком не стабильных даже при сверхнизких температурах газов, таких как азот или кислород. Да и вообще, вода это прекрасно и мне ее здесь в далеком космосе не хватало в своем первозданном виде в форме озер, речек, морей или обычных банальных для земли луж.
Судя по показаниям телеметрии, мой замысел, относительно торможения прошел удачно. Гидра была прямо по курсу передо мной. Всего каких-то несколько сотен километров. Еще пара часов и я около нее.
Вопрос как мне туда приземлиться и не срикошетить. Ведь силы тяжести на таком маленьком объекте почти нет. Следовательно, мне, как нормальному судну, нужно будет стать на якорь. Или же зависнуть, что тоже интересный вариант, который вдруг пришел мне в голову. Зачем мне вообще приземляться? Просто зависну рядом и всех дел, как в мультике про «Летучий корабль», который вспомнился из далекого детства. Там ведь тоже водяной был Может и у меня тут
А если мой корабль все же подтянет к поверхности, ну и ладно. Все равно он не упадет, а лишь опустится легонько, как невесомое перышко. Вот тогда и заякоримся крепко или плотно приморозимся. Главное, чтобы самому не примерзнуть напрочь, да и корабль отморозить потом для взлета. Я же не собираюсь на Гидре на постоянное место жительства оставаться, как-то не мой масштаб, мелковата несколько.
Сейчас мне требовалось настроить системы на плавное сближение и мчаться, в прямом смысле слова, одевать скафандр, чтобы сделать свой первый шаг по Гидре для всего несведущего о сим факте темного несведущего человечества. Но я им напишу об этом прямо на Гидре, прямо словами, прямо на льду. Здесь был я! Когда-нибудь увидят же. Лед в этих краях не тает миллиардами лет.