Они даже название дали своему маленькому эксперименту: «Клуб лакеев». Это придумал Кендалл, хотя и не всем им предстояло играть роль лакеев. В Лондоне, когда на Рисе подгоняли ливрею, он заявил, что намерен выступить в роли конюха. Сначала Кендалл воспротивился этой идее, но потом Белл сообщил, что намерен освоить навыки камердинера. Видимо, в этой должности маркиз мог гораздо ближе подобраться к тем гостям, что вызывали подозрение и требовали постоянного наблюдения.
Если Белл намерен играть роль камердинера, то Рис вполне может освоить роль конюха, неохотно согласился Кендалл. Кроме того, с их стороны было весьма великодушно доверить Рису продемонстрировать свои способности именно в том деле, в котором он действительно разбирался: лошади. А уж конюшни Клейтона славились на всю страну.
Насытившись по горло занудством миссис Котсуолд, Рис в конце концов не выдержал и просто сбежал в конюшни, к своему прямому начальнику, мистеру Херефорду, старшему конюху.
Рис, одетый в новенькую ливрею, бродил по конюшне с мешком в руке, куда затолкал свою одежду и несколько предметов первой необходимости, когда мистер Херефорд его нашел.
Мистер Уорти, полагаю?
В данный момент да, усмехнулся Рис и пожал протянутую руку.
Старший конюх ему сразу понравился. Средних лет, с веселыми голубыми глазами и не сходившей с лица улыбкой, мистер Херефорд не был похож на зануду и вряд ли будет пилить его, как миссис Котсуолд. Определенно он не прогадал, выбрав местом службы конюшню.
Надо думать, лорд Клейтон сообщил вам о моих намерениях? спросил Рис.
Мистер Херефорд кивнул.
И впрямь сказал, ваша светлость.
Нет, так не пойдет. Я во время пребывания здесь мистер Уорти и не кто другой. Никаких «милордов», «ваших светлостей» и вообще упоминаний о титулах, пожалуйста.
Конечно, конечно, ваша све Мистер Херефорд осекся и улыбнулся: Мистер Уорти.
Об этом особенно важно помнить, когда в конюшне появится кто-нибудь из гостей. И чтобы меня не узнали, я на всякий случай буду прятаться, так что не удивляйтесь.
Ясно, отозвался мистер Херефорд.
Да, и еще я хочу, чтобы вы обращались со мной так же, как с другими конюхами. Я буду выполнять те же обязанности, что и остальные. Собственно, я на этом настаиваю.
Да, мил конечно, мистер Уорти.
Рис закинул мешок себе за спину.
Я даже сундук с собой не привез: только этот мешок с несколькими вещами первой необходимости. Если вы любезно укажете мне место, где я буду спать, то отнесу его туда.
Вы собираетесь спать тут, мило мистер Уорти? удивился старший конюх.
Да, разумеется. А что, остальные грумы спят где-то в другом месте?
Мистер Херефорд показал на лестницу.
Там, наверху. Полагаю, и для вас найдется свободный тюфяк.
Благодарю вас, мистер Херефорд. Я тотчас же вернусь, и вы покажете, какие обязанности мне предстоит выполнять.
Старший конюх покачал головой и собрался было уйти, но прежде, чем Рис успел шагнуть к лестнице, обернулся и взглянул на него.
Могу я задать вам еще один вопрос, ваша светлость ой, простите, мистер Уорти?
Конечно.
Лорд Клейтон ничего не сказал, а мы все просто умираем от любопытства. Скажите, вам это зачем?
Неужели не догадываетесь, мистер Херефорд? хохотнул Рис. Мы заключили пари. И ставки весьма велики.
Мистер Херефорд покачал головой и засмеялся.
Ах вот как Мог бы и догадаться.
А теперь могу я задать вопрос вам? сказал Рис.
Конечно.
Часто ли гости заходят в конюшню, когда у вас случаются приемы? Особенно дебютантки
Я бы не сказал, что часто. Мистер Херерфорд постучал пальцем по подбородку. Но всегда найдутся одна-две, что лошадей любят больше, чем чаепития и сплетни.
Рис кивнул и повернулся к лестнице. Да, он знал одну такую леди, но она, конечно же, на этом загородном приеме не появится.
По крайней мере, он чертовски надеялся на это.
Глава 2
Джулиана Монтгомери смотрела в сторону конюшни из окна своей спальни на третьем этаже имения виконта Клейтона. Их с сестрой Мэри поселили в одну комнату, а их мать в соседнюю, смежную. Они прибыли на загородный прием сегодня рано утром, и мать решила, что им необходимо «отдохнуть», что бы это ни значило.
Джулиана никогда не любила подобное времяпрепровождение: скучно и неинтересно, уж лучше покататься верхом. Девушка провела пальцами по холодному стеклу окна и скользнула взглядом поверх сада и луга вдаль, в конец имения лорда Клейтона, где располагались конюшни.
По крайней мере, он чертовски надеялся на это.
Глава 2
Джулиана Монтгомери смотрела в сторону конюшни из окна своей спальни на третьем этаже имения виконта Клейтона. Их с сестрой Мэри поселили в одну комнату, а их мать в соседнюю, смежную. Они прибыли на загородный прием сегодня рано утром, и мать решила, что им необходимо «отдохнуть», что бы это ни значило.
Джулиана никогда не любила подобное времяпрепровождение: скучно и неинтересно, уж лучше покататься верхом. Девушка провела пальцами по холодному стеклу окна и скользнула взглядом поверх сада и луга вдаль, в конец имения лорда Клейтона, где располагались конюшни.
Конюшни Клейтона получили в обществе широкую известность.
Джулиана много слышала о них, и ей не терпелось поскорее выбраться из дома, чтобы увидеть все собственными глазами. Если верить слухам, то два его скакуна были потомками знаменитого Годольфина Арабиана. Существовал еще один-единственный известный ей аристократ, владевший потомком Годольфина: гнусный, ужасный, лживый герцог Уортингтон, известный также как Мерзавец.
Джулиана тряхнула головой, отгоняя неприятные мысли: не стоил он их. Она так решила перед началом последнего и, увы, уже третьего своего сезона. При мысли, что именно Мерзавец виноват в ее неудаче во время этого сезона ее охватил гнев. Если бы этот презренный, лживый, лицемерный Нет, стоп, хватит! Думать о нем даже в оскорбительном тоне все равно означает думать, а он не стоит этого.
Так: что занимало ее мысли до того, как в них вторгся Мерзавец? Ах, да, о лошадях. Арабиан. В конце концов, это единственная причина, по которой она согласилась сопровождать матушку и Мэри в деревню на этот прием. Нет, не единственная: еще Мэри попросила ее помочь выбрать подходящую партию. Джулиане самой больше не надо думать ни о чем подобном, поскольку теперь она, слава богу, обручена с самым завидным джентльменом общества ну ладно, не самым, а самый все тот же никчемный герцог Уортингтон, прохвост, и мерзавец, и Тьфу ты, господи, опять!
Второй завидный джентльмен маркиз Беллингем, но его тоже можно не брать в расчет. Во-первых, он убежденный холостяк: никогда не выказывал ни малейшего интереса к браку, а во-вторых, ходили слухи, что для него главное работа в министерстве внутренних дел. Но даже если все это неправда, маркиз Беллингем ближайший друг Мерзавца, и одно это делает его неприемлемым для Мэри да и Джулиана не хотела бы иметь ничего общего с этим гнусным типом.
Весь свой первый сезон она сохла по нему, а весь второй он уделял ей знаки внимания. Все общество было убеждено, что помолвка между ними неминуема: об этом даже в газетах писали в «Таймс» например. И когда герцог совершенно неожиданно чуть больше года назад, как раз перед окончанием второго сезона, уехал в деревню, это оказалось потрясением для всех, включая Джулиану. Он не только не сделал ей предложения, но и вообще исчез с ее горизонта.
Собственно, в последний раз он дал ей о себе знать через несколько месяцев после своего отъезда паршивым письмецом, в котором сообщал кое-какие подробности, касающиеся изменения его намерений, но ни словом не упомянул о том, когда они смогут увидеться.
Значительную часть первой половины своего третьего сезона она только тем и занималась, что проверяла списки гостей и разыскивала его в толпе на балах. И только когда сезон уже подходил к концу, мать, благослови ее Господь, усадила ее рядом с собой и серьезно с ней поговорила. Именно в этом Джулиана и нуждалась. Ей предлагалось сделать наконец выбор: либо сидеть, как старая дева, и ждать, когда Уортингтон соизволит появиться, либо поступить как истинной Монтгомери: плюнуть на него и постараться сделать самую завидную партию.
«Он не достоин даже мыслей твоих, сказала тогда мать, подарив Джулиане новое заклинание, которое она повторяла снова и снова в течение последующих недель. Я уж не говорю о том, что из-за него ты только попусту тратишь время».
Может, той ночью Джулиана и легла в постель брошенкой, неслучившейся невестой герцога Уортингтона, но на следующее утро она проснулась полной решимости будущей невестой маркиза Мердока, очень богатого и обаятельного. И ничего страшного, что он не идет ни в какое сравнение с этим Мерзавцем!
Джулиана приступила к достижению своей цели со всех энергией юности. Не прошло и трех четвертей сезона, как она сумела заинтересовать маркиза Мердока, и лишь немного пострадала от досады, когда в газетах появились намеки, что ей достался только второй завидный холостяк, а Уортингтона она упустила.