Да, там остались их вклады богатства, соизмеримые со всем золотым запасом планеты! печально произнесла фея.
Как я понял, тогда никто не пострадал? вдумчиво спросил Эдвин.
По счастливой случайности, никто, ответила Джаверия. Никто, кроме потерпевшего крушение светящегося Небесного Слизняка, Мастера Перехода, наглухо замурованного в разломе хранилища. Но о нём знал лишь Шудра да его пара слуг.
Блум с Эдвином затаили дыхание. Джаверия с минуту помолчала.
Они что, там, на пару застряли? глупо щурясь, предположил Блум.
Небесный Слизняк и Мастер Перехода, это одно и то же существо, таинственно проговорила Джаверия, понижая голос до шёпота. В древнем пророчестве говорится, что однажды трещина раскроется, чтобы выпустить затворника на свободу, и закрыться навеки вечные. И что Мастер Перехода перейдёт по мосту из камней с плато земного на Плато Небесное.
Слизняк попадёт в слизняковский рай! покатился со смеху Блум, но поглядев на своих друзей, придал лицу серьёзное выражение.
Красивая легенда, заметил Эдвин. А, может, и не легенда вовсе
Затем Джаверия рассказала, что пришёл новый день, и горе вкладчиков впустили в «святая-святых» хранилища в «рукава» разбегающихся от центрального приёмника коридоров. Однако там было пусто: ни слитков, ни драгоценностей, ни обронённого в спешке камушка, ни одной изумрудной крошки.
Это было в самом дальнем тоннеле, в котором не уместилась бы и малая доля похищенного. Так вот там отчего-то было не холодно, а наоборот, нестерпимо жарко, говорила крёстная эльфа. «Так пышет из трещины магма, невозмутимо объяснил Шудра, А драгоценности исчезли в трещине между мирами! Пусть покоятся с миром»!
И, ему, как ни странно, поверили. «Да и кто теперь разберётся, куда пропали сокровища?! писали в газете Гномич. Но мы, тирлины, поможем нашим невольным пленникам начать новую жизнь на Плато! Ведь жизнь, лучшая драгоценность!»
Джаверия повела своими дивными крыльями, заигравшими в лучах заходящего солнца подобно сапфирам и танзанитам!
Лучшая драгоценность! зачарованно повторил Блум. Но не мог же Шудра даже с сотней охранников вытащить такую вселенскую тяжесть? неожиданно воскликнул он.
Не мог, конечно, согласился Эдд.
И где же тогда сокровища?! Блум вскочил как ужаленный, но потоптавшись на листе, снова сел.
Этого я не знаю, призналась фея.
Выходит, пленники плато потеряли не только вклады, но и саму надежду вернуться к себе на Родину, мрачно заметил Эдвин, в голове которого кипела невидимая работа, а крёстная кивнула ему в ответ.
И что, все они так просто сдались и приняли свою участь? раздражённо спросил Блум.
Сдались, но не все, Джаверия поглядела вверх, куда-то за шляпку гриба, кромку деревьев и за облака. Некоторые, спустя время, бежали. Вы были совсем маленькими тогда.
Странно, но история с пропажей сокровищ не вызвала ни революций, ни войн, ни даже небольшого бунта. Да и что могла сделать кучка подневольных созданий, затерянных на чужом и холодном острове посреди океана? А пленники плато и вправду, чувствовали себя, словно муравьи на оторванном от дерева, и уносимом бурливой волной, листке.
После падения того космического объекта прошло триста лет, вздохнула Джаверия.
Так всё-таки это был объект?! вытаращился Блум. Я знал, я знал, я что-то такое чувствовал!
Три века огромный срок для людей, но не слишком большой для эльфов, фей или тирлинов. Она прикрыла глаза За это время в самом центре Тирлинского Бора, неподалёку от этого места разросся лес, да так причудливо.
Наш Причёсанный Лес! с гордостью подтвердил Эдвин. С деревьями, как шипы дикобраза повёрнутыми в одну сторону!
Вот именно! рассмеялась Джаверия, незаметно зевая. Строго на восток!
С деревьями, странной впадиной, и непонятными мутантами-переростками, буркнул Блум. Он хотел было пнуть ножку боровика, но вместо этого спросил. Хм, но откуда вы всё это знаете?
Но древесная фея его не слышала. После долгой дороги она так устала, что заснула, прислонясь к тому же боровику.
Глава 1
ЛОПУХОВЫЕ БРАТЬЯ
Давайте заглянем в не очень давнее прошлое, помня о том, что на Плато время идёт своим чередом
Итак. В один из редких погожих деньков лес огласился слаженными криками двух новорожденных эльфа и тирлина. На большом листе лопуха лежал ушастый пузанчик, похожий на недовольного старичка и вопящий на весь Тирлин Бор.
Мать Блума сразу же умерла, и если бы не пережившая её лет на сто бабушка, (передавшая упрямцу всё, что знала и умела сама), то, ох, как не сладко бы ему пришлось в этом суровом краю!
О лежащем на соседнем листе младенце-эльфе не было известно и этого ничего, кроме его принадлежности к древнему роду Торнслиптов, о чём свидетельствовали удивительные карманные часы, оставленные рядом с ребёнком. Малыш ещё не знал, что он сирота и потому терпеливо молчал, дрыгая тростинками ножек.
Нашедшая его фея назвала найдёныша Эдвином, и, одарив парой чудесных крыльев, пообещала следить за его дальнейшей судьбой. И это было всё, что могла сделать в то время Джаверия.
Когда же мальчик чуть-чуть подрос, она, чмокнув крестника мокрыми от слёз губами, улетела с другими крылатыми созданиями на Перекрёсток Озёр, где и основала поселение Феистый Дол.
Так Эдвин с Блумом остались на плато в Тирлин Боре, в домике на Мытой Поляне с великанскими лопухами и боровиком: остались, как казалось им навсегда.
«Но почему же эльф не полетел со своей крёстной»? спросите меня вы.
Всё дело в том, что Эдвин не очень любил летать, да и уходить из дома тогда он тоже не собирался
А Джаверия дала себе слово, что её следующий прилёт в эти места поставит точку в мельтешении между Долом и бесприютным, да просто опасным островом! И тогда она непременно заберёт мальчика в Дол! Подготовится и заберёт!
Прошли те вольные времена, когда ей удавалось беспрепятственно навещать юного эльфа! Теперь она действовала с большей осторожностью, выбрав средством передвижения свою особую гордость не распознаваемый гномичьей техникой Облаколёт. Да и зачем махать без устали крыльями, если есть лёгкое, как Безе мобильное облако?
Так вот. В очередной день рождения Эдвина воздушное судно феи с ворохом подарков и сладостей преодолевало привычный путь от Феистого Дола до Тирлин Бора.
«Страшно представить, что будет, если кто-то меня заметит!»
От этих мыслей Джева похолодела, но тут же взяла себя в руки, как это умеют делать лишь древесные феи. «Главное, оборвать мысленную связь со всем плохим»! вслух проговорила она, поглядывая на торт, требовавший срочной, причём волшебной доставки. Красавица представила сияющую мордашку своего обожаемого крестника и облегчённо вздохнула.
Внезапно небо заволокло тучами, и планирующая в воздушных потоках ископаемая птица не заметила, как и откуда возникло это легкомысленно-кучерявое «нло». Самолётооблако «прошило» летунью, или летунья «прошила» Облаколёт, что к счастью, оказалось не опасней, чем столкновение со сладкой ватой, поэтому никто ничего не почувствовал. И только когда до ушей феи донеслось противное чавканье, она оглянулась и побелела. В грузовом отсеке сидела невесть откуда взявшаяся то ли птица, то ли рептилия с крокодильским зубастым клювом и голой морщинистой шеей, вгрызающаяся в торт её мальчика!
Поглощая эттто, я обрываю связь с дурным и невкусным миром, кривлялась птица, явно подслушавшая мысли Джаверии.
И преобщаюсь к миру фей-тортожорок. Из-за твоей, фееричной, феечка, облачной тачки Птерочка опоздала на слёт ВетроПёроФ, хотя правильней было бы сказать ВетроПеров!!
Ветеранов Пернатого Фронта? изумилась Джева. Прости, странная птица, как тебя назы?
Пте-ррро-попия! птица громко выкашляла крошки.
Прости, Птеро Попия.
Можешь называть просто Птерой! А ведь её, эту Попию, то бишь, меня ждали первой, ээээ, нет, второй после Доды, хотя это сморя с какой стороны смотррреть, вздохнула она.
После птицы Додо? охнула фея. Так она ведь давно вымерла.