Сень, давай ты заботливую мамочку разыгрывать не будешь? недовольно проворчал я, потирая лицо. Что случилось-то? Ты как вообще меня нашел?
Слава богу, Ваньке, дружбану твоему, дозвонился. И то чисто случайно. Он и сказал, что ты вроде после клуба в этот отель залетел. Я тебе звонил раз сто, ты не брал трубку! Макс, у нас реально проблемы.
Да какие, можешь ты сказать, наконец? взорвался я.
Фуру угнали.
Если до этого я думал, что хуже быть уже не может, то теперь понял, что ошибаюсь. По голове разом застучали тяжеленные кувалды, а сердце ухнуло куда-то в район желудка.
Погоди какую фуру?
Ту, что вчера пришла в Новороссийск, с товаром. Из Китая. Которую мы как раз сегодня должны были отправить заказчикам. Давай, Макс, надевай трусы, поехали в полицию. Федор Степаныч уже там.
* * *
В комнату набилась толпа народу. Неуютно, некрасиво, прокурено хоть топор вешай. Люди возбужденно галдят, перебивают друг друга, звонят куда-то и сбрасывают ненужные входящие. Немолодой водила наш Степаныч уже перестал поминутно охать и хвататься за голову. Он дает показания и раз за разом повторяет про легковушку, которая протаранила фуру: «Танк, чисто танк, пер на меня, как ненормальный. Ну а я что сделаю? Я в догонялки играть не нанимался»
Выглядел он, конечно, жутковато. Седоватые волосы в кровавой корке, на лбу тоже запеклась кровь. Рядом хлопочет медсестра, аккуратно обрабатывает рану, а Степаныч то и дело охает и порывается вскочить с места, что-то объяснить мне и следователю. Но мое состояние немногим лучше, кувалды по-прежнему лупят по вискам.
Рассказывайте все с самого начала, в мельчайших подробностях! буркнул строгий следак, поправляя очки на переносице.
Степаныч мгновенно выпрямился, сглотнул и встревоженно посмотрел на нас.
Значит, как это было-то Вот только вы с друзьями уехали, Максим Александрович, он повернулся ко мне, и следователь недовольно кашлянул, я сразу тоже в дорогу. В ту же минуту. Чего ждать-то? Туда-сюда, сегодня уже бы дома был
Ты не отвлекайся, Степаныч, а давай по существу! Значит, говоришь, ты отъехал от Новороссийска подключился Сеня.
Но тут у следователя явно лопнуло терпение, и он пригрозил удалить всех посторонних, чтобы не мешали допросу. Мы умолкли, отошли к окну, а Степаныч продолжил
Новороссийск остался далеко позади; его огни постепенно растворились в сгущающихся сумерках, и теперь вдоль шоссе попадались в основном только небольшие домики дачных поселков, лесополосы, поля и балки. Дорога, недавно такая загруженная, с каждым часом становилась свободнее, машины встречались все реже; и как только пошел участок шоссе без ограничений скорости, Степаныч с превеликим удовольствием нажал на газ и погромче врубил «Авторадио».
Краем глаза он заметил в боковом зеркале бежевую иномарку, идущую прямо за фурой. Что-то было с ней не так, с этой «бэхой», держащейся на расстоянии, но постепенно его сокращающей. Но что именно?
«Бэха» приблизилась еще немного.
Ну и чего ты там вокруг выплясываешь? проворчал Степаныч. Обгонять хочешь, так обгоняй. Скоро «обгон запрещен», будешь в хвосте плестись километров сто Купят права в подворотне, а потом
В следующую секунду он увидел, как «бэха», резко прибавив скорость, летит прямо в боковую часть фуры. Сильнейший удар отбросил Степаныча на сиденье: фура вильнула, и он с трудом удержал руль.
Ты что творишь, гад!? Совсем с катушек съехал??? завопил Степаныч.
Он попытался дать по газам и оторваться от психа, но «бэха» как будто прилипла к фуре, держалась за нее, как бультерьер, вцепившийся в ногу жертвы
Иномарка поравнялась с кабиной. Степаныч посмотрел влево и не поверил собственным глазам: это было как в дурном сне или в кино! Человек в маске, направив в его сторону пистолет, явно намекал, что нужно свернуть на проселочную дорогу. Обогнав фуру, «бэха» сбросила скорость и стала тормозить, вынуждая Степаныча остановиться.
Что ж вы делаете, сволочи бормотал водитель, давя на тормоза и одновременно нащупывая в кармане мобильник.
Руки тряслись так, что даже «112» набрать было непросто. Впрочем, и бесполезно, как оказалось вскоре. В трубке царила тишина, как будто все вышки связи разом вышли из строя. Фура остановилась у обочины, мотор заглох, а Степаныч обреченно смотрел, как из иномарки ловко вылезают двое и быстрым шагом направляются к нему. В руках одного их них была бита.
Привет, батяня! До Ростова не подкинешь? один из громил ловко запрыгнул в кабину и нагло оскалился, сразу демонстрируя, кто здесь хозяин.
Ребята, вы что? Какие проблемы? Не девяностые ж на дворе, давайте разойдемся мирно. Вы меня не видели и я вас не видел! дрожащим голосом убеждал Степаныч.
Да не вопрос, отец, конечно, ща все решим и разойдемся! хохотнул амбал, а следом на водителя обрушился мощный удар, и он провалился в темноту.
Давай доставай его, чего расселся?
Блин, тяжелый какой Совсем себя не бережет старшее поколение, не следит за весом Все, пусть здесь лежит!
Так, ты за руль и газуй, я за тобой
А с водилой что?
А чего там с ним? Лежит-отдыхает? Ну и пусть себе лежит, жалко тебе, что ли? Отдохнет дед, встанет и дальше пойдет.
Да уж, приложил ты его, чуть мозги через уши не полезли!
Откуда у водил мозги? хохотнул первый голос. Ладно, оклемается. Поехали, долго ты там канителиться будешь? Пока утро не настанет?
Степаныч очнулся и сразу почувствовал, как что-то горячее и липкое течет по лицу. Провел рукой, попытался всмотреться в ладонь чернота на пальцах, стемнело-то давным-давно. Он лежал на обочине. Попытался встать и вновь отключился
А потом я немного оклемался, выполз на трассу, там меня мужик какой-то на «Волге» подобрал, дай ему Бог здоровья! Если бы не он, я б, может закончил свой рассказ Степаныч. До Геленджика довез, позвонить дал. Я вам, Максим Александрович, позвонил, говорят: вне зоны доступа. Ну, я тогда дальше звонить Вот какое дело! И он замолчал, виновато моргая короткими светлыми ресницами и снова протягивая руку к ране на голове.
Мы все тоже замолчали, пытаясь осмыслить полученную информацию. На пару минут в комнате воцарилась абсолютная тишина.
Федор Степаныч, вот вы сказали, что эта иномарка показалась странной. А что именно? Она какая-то особенная? Приметы там какие? продолжал следователь.
Что в ней особенного? проворчал Степаныч. Бэха-семерка, не новая, сразу видно, что поездили на ней прилично. Номеров не было. Но только это я уже заметил, когда остановился.
А что тогда странного? следователь оторвался от бумаг и уставился на Степаныча, проедая его взглядом.
Я только потом допер: она ж за мной от самого Новороссийска шла, как привязанная. Мне б, дураку старому, на это сразу внимание обратить как ни погляжу, она сзади, то отстанет, то подпирает, а на обгон не идет. Да вот не додумался я, в чем тут дело. Облажался, получается.
Ну а даже если бы и додумался, что б ты сделал? Огородами бы на фуре удирал? Степаныч, хорош уже себя казнить. Такие случаи не предусмотришь. Значит, они тебя от самого порта вели! вступил Сеня.
Выходит, что так.
Максим Александрович, пишите заявление. Но могу вам сразу сказать: найти ваш товар все равно что искать иголку в стоге сена
И что, совершенно ничего нельзя сделать? глухо спросил я.
Следователь выразительно развел руками.
Мы, конечно, предпримем все положенные в таких случаях меры. Но мой опыт говорит, что дело безнадежное. Проще смириться и записать фуру в графу «Убытки». Надеюсь, товар хотя бы был застрахован?
Да при чем тут это
Прижавшись лбом к холодному стеклу окна, я пытаюсь собраться с мыслями и принять какие-то решения, но в голове по-прежнему грохочет музыка, мигают вспышки, хохочут ярко размалеванные девчонки, и жизнь кажется сплошным праздником. Пока не бьет тебя с размаху кувалдой.
А все так хорошо начиналось!
Глава 1
Два года назад
Как же здорово работать на себя! Это первая мысль, что приходит в голову после пробуждения. Нет, я определенно счастливчик!
На часах десять утра. Сегодня можно не торопиться, срочных дел нет, так что включу-ка я ненадолго режим сибарита. Будильник автоматически запускает любимый плейлист, музыка заполняет пространство, разливается рекой и мягко окутывает меня, начиная новое и, безусловно, прекрасное утро.
Я сладко потянулся в кровати и огляделся по сторонам. Моя «уютная холостяцкая квартира», совсем недавно оформленная модным дизайнером, с каждым днем нравилась мне все больше и больше. Особенно эти огромные витражные окна! С высоты семнадцатого этажа открывается потрясающий вид на город и извилистую ленту реки. По серебристой воде бегут прогулочные кораблики, на палубах нарядные и счастливые люди, гремит веселая музыка А жизнь все-таки чертовски хорошая штука!