Итак, первоверховному ли апостолу похваляться знакомством с апостолом от семидесяти (каким лишь и знает Герму официальная церковь нынче)? Никак! отвечая одним из любимых словечек Павла. А это значит: едва ли бы похвалился Гермою Павел, коли бы Герма не был ПРОТОАПОСТОЛ.
Затворнику отворилось, открылось это протоапостольство Гермы. Только потому Феофан и начертал «похваляется» [Гермой] о первоверховном апостоле.
Слово Феофана сие тем более знаково, что не особо и видно из Послания к римлянам, что Павел Гермою хвалится. Перечитай то место, и впечатление будет, скорей всего: просто упоминает почтительно, не особо и выделяя в ряду других.
Однако это МЫ так прочитываем. Поскольку не святые и не в затворе. И открыты у нас на священное писание чаще только глаза природные, а не в помощь им еще и око духовное.
А затвор Феофанов стал истинным его дерзновением к Богу (1Ин 3:21): даровано было святому в ответ на подвиг его изведать глубины Павловы, как если бы соприсутствовал он в сердце апостола, начертывающего ту фразу римлянам! Подвижничество затворническое Феофана с Богом сорастворило, а Богу все сердца весть!..
В Апостоле нынешнем
Бог видит каждое движение сердца каждого человека живущего ныне; жившего когда-либо; того, кому еще только суждено прийти в эту жизнь.3 Бог ведает сердце Гермино в том числе и вот Феофан причастился ведению сему, и не потому ли проникновенен столь сказ Феофанов об ОТЛИЧИТЕЛЬНЫХ Гермы свойствах? Они выделяют его из ряда прочих святых, поименованных в послании Павловом.
«Особенное Божье благоволение» имел Герма, говорит Феофан. И удостоен был свыше «особенных» же «видений и откровений». А к этому еще присовокупляет: «слагается из которых вся жизнь его»! (Если б вот моя жизнь, грешная, слагалась из видений и откровений, мне посылаемых свыше!.. то не была бы грешной но грешник есмь, увы мне.)
Итак, Феофан свидетельствует истотность, богорожденность писаний Гермы. Святой не видит в них ни блазнений, ни отсебятины. Он чувствует человека этого Герму всетвердо ставшим на путь растворения себя в Боге.
Такого сорастворения, которое врата Домой взыскующим растворяет. Поэтому говорит Феофан о Герме ученикам своим: «преискренняя простота веры и беспрекословная покорность внушениям Божиим» качества, которые привлекают «особенное Божье благоволение»!
Скажут: а почему бы Феофану тогда не назвать Герму прямо ПРОТОАПОСТОЛОМ? почему не просветить современников, коль скоро уж обнаружилась в затворе святителю такая о Герме истина?
Тут можно только гадать. Возможно, потому не употребил такое слово святитель, что забыто было оно ко времени Феофанову. Что толку так величать, коли люди смысл величания разуметь не смогут?
А может и САМОВИДНЫМ почел сие святой русский, в затворе-то пребываючи? Затвор ведь особый мир! То есть и не мир уже даже суть, а НАДМИРИЕ.
Прижизненная ГОТИМНА (говоря языком духовидца Даниила Андреева), где праведный как у Бога в горсти покоится (тогда как окаянному татю-грешнику, напротив, невыносимее кары нет, чем одиночное заключение).
Затвора сила такая: что тайна суть за семью печатями в миру в затворе благословенном явится как на ладони поданное! Вот и представляется самозаточнику открывающееся там не требующим каких-либо пояснений.
Но хоть слова «протоапостол» нет, светится в писании Феофановом такое местечко четкое, из коего ясно явствует: самоочевидным Затворнику представало протоапостольство Гермы. «Умертвите вы уды ваша, яже на земли: блуд, нечистоту, страсть, похоть злую, лихоимание гнев, ярость, злобу, хуленье и срамословие ихже ради грядет гнев Божий на сыны противления, как слышали вы сие в нынешнем Апостоле: Кол. 3:411». Заметим это начертание Феофаново: «как слышали в Апостоле НЫНЕШНЕМ»!
Что есть Апостол-книга? корпус писаний, включающий творения апостолов от двенадцати (плюс к ним Павел). И вот его, корпус этот, официальный нынче, святой в толковании на Герму определяет: Апостол НЫНЕШНИЙ! Что может означать сие, как ни то, что некогда существовал и корпус ПРЕДШЕСТВОВАВШИЙ? Апостол ПРЕЖНИЙ. То есть ПРОТОАПОСТОЛ.
Протоапостольский свод писаний тема сие отдельная А по текущей поминание оного Феофаном позволяет сказать уверенно: Затворник ясно увидел Герму ПРЕДТЕЧЕЙ святых апостолов. Особенный сей святитель взором своим духовным проник в утраченное теперешним официозом церкви. «Пастырь» протоапостола входил в свод, который может быть назван ПРОТОАПОСТОЛОМ.
Протоапостольский свод писаний тема сие отдельная А по текущей поминание оного Феофаном позволяет сказать уверенно: Затворник ясно увидел Герму ПРЕДТЕЧЕЙ святых апостолов. Особенный сей святитель взором своим духовным проник в утраченное теперешним официозом церкви. «Пастырь» протоапостола входил в свод, который может быть назван ПРОТОАПОСТОЛОМ.
Толкуя «Пастырь», святой Феофан обильно его цитирует. Примечательно, какие именно места Затворник посчитал нужным не только прокомментировать, но и воспроизвести полностью.
Старица Церковь
Такое вот, например: «четыре юноши подняли ее [Старицы-Протоцеркви4] кафедру и понесли на восток. Меж тем она подозвала меня к себе и, коснувшись груди моей, вопросила: Нравится ли тебе то, что читала я? Я отвечал: Последние слова нравятся, первые же жестоки. Сии последние, сказала она, относятся к праведным, а первые направлены против отступников и неверных.5 Еще она говорила, как подошли человека два, подняли ее на рамена и понесли далее к востоку, куда и понесена кафедра. Удаляясь, она сказала мне с веселым лицом: Да крепится сердце твое!»
Из дальнейшего текста видно, что эта Старица, беседовавшая с Гермой, суть ОЛИЦЕТВОРЕННАЯ ПЕРВОЦЕРКОВЬ. Персонализация церкви по чину Мелхиседекову первобытной общечеловеческой веры, которая существовала еще во времена допотопные, что можно видеть из книги Бытия, из трех ее мест как минимум.
Да, церковь по чину этому существовала и до того, как сделался Мелхиседек царем Салима. Чин оный, хоть и назывался иначе несколько, существовал еще у доисторических енисейских остяков (см. книгу «Проповедь чудесами», главу про Пятое чудо),6 ибо суть он прямой наследник ГИПЕРБОРЕЙСКОГО БОГОСЛОВИЯ. Так что церковь по чину Мелхиседекову есть воистину Первоцерковь и олицетворение подобает ей не иное, как только седая Старица. Такой она и явилась Герме.
Эту Старицу гнали последователи чина Ааронова после первого в истории человечества святотатства: захвата евреями силой оружия Града Божьего (а нынче на уроках закона божьего в школах благо хоть восстановлены кое-где таковые! говорят о церкви-гонительнице как о якобы церкви прообразующей, что есть ошибка грубейшая, о чем подробно сказано в книге «Благодать и жестокость»). Поэтому Иоанн говорит: «Я весьма обрадовался, что нашел [еще кого-то в живых] из детей твоих, ходящих в истине, как мы получили заповедь от Отца» (2Ин 1:4).
Да, церковь Мелхиседекова чина являлась в образе Старицы не одному лишь Герме. Через пару десятилетий после она явилась такой Иоанну Богослову. Иоанн величает ее Госпожой во Втором соборном послании, обращаясь: «Ныне же прошу тебя, Госпожа» (подробней в книге «Арий Гиперборейский», в главе «О Яром Солиме и чине Мелхиседековом»). Эту Госпожу-Старицу-Церковь почитает Иоанн как «заповедь древнюю, которую имели от начала слово, которое слышали от начала» (1Ин 2:7).
Протоапостол и Тайник
И не единственное то сходство меж Иоанном и Гермой, что первобытная церковь мира являлась им, олицетворившись как Старица-Госпожа. Оба они, Протоапостол и Тайник (прозвище Иоанна), суть провозвестники о конце времен, то есть об итоге-смысле бытия человека и окружающего его мира (оба они, сиречь, эсхатологи, коли говорить не по-русски).
Еще подобие: каждому из них прежде Герме, а затем Иоанну являлся Христос, по вознесении своем, в образе Ангела. Герме как Ангел-пастырь (и символ этот перекликается с оными чуда Четырнадцатого), а Иоанну как тот всепобедный Ангел, из уст которого исходил обоюдоострый меч (Откр 1:16).
Святоотеческая христология говорит о взаимопроникновении во Христе двух природ. Возможно, человеческая природа Богочеловека полней открывалась Герме, божеская же Иоанну. Поэтому они видели одного и того же Ангела, но в разных обличиях.
Подобна у Тайника и Протоапостола и судьба насчет пребывания в каноне библейском. Тернистостью, можно сказать, подобна. Герма был исключен из библейского канона в конце второго века по Р.Х.; Иоанн же божественное Откровение Богослова не допускали в канон аж до шестого века (половину тысячелетия!), да и теперь на церковных службах читают из Откровения лишь на пасхальной всенощной.