Ты должна ценить свои знания и не разбрасываться ими налево и направо.
Юлька растерянно пробормотала, не понимая, к чему он клонит.
Пообещай, что больше не будешь давать списывать. Пусть сами учатся. Неужели тебе не жалко, что ты стараешься, а они слизывают и получают четвёрки?
Не жалко, призналась она. Пусть списывают.
Валера со злостью процедил:
Дура!
Юлька обиделась. Разочарование от несбывшихся ожиданий накрыло её с головой, будто волна в море.
Сам дурак.
Да пошла ты, тупая
Сам тупой.
Назавтра она даже не вспомнила, что восхищалась Валерой.
В шестом классе её мыслями завладел старший брат Марины Александр. Его она тоже знала с детства, помнила хмурым насупленным пареньком, который вечно толкал в спину, чтобы они быстрее шли. Если мать Юльки работала во вторую смену, то дочь и Марина отправлялись домой с ней, а если в первую, то это приходилось делать Сашке. В юности три года разницы огромный срок пятнадцатилетний мальчик казался Юльке совсем взрослым. Ей не приходило в голову глянуть на него как-то иначе. В тот судьбоносный день она и Марина сидели в доме Ложкиных у окна и, усердно слюнявя карандаши, раскрашивали школьную стенгазету. Сашка занимался на турнике. Он успел сделать несколько подходов, устал, принялся разминать руки, собираясь крутить солнышко. Юлька, отвлёкшись на минутку от листа ватмана, рассеянно посмотрела в окно. Заметила раздетого по пояс брата подруги, вспомнила про кубики на прессе, о которых слышала раньше, заинтересованно поискала их у Сашки. Он подпрыгнул, схватился за перекладину, раскачался и сделал солнышко.
Ух, ты! вырвалось у Юльки.
Маринка подняла голову.
Ты ещё не видела, как он на руках ходит и назад кувыркается.
Сашка спрыгнул с турника, сделал несколько упражнений руками. Юлька завороженно наблюдала за игрой мышц на его теле, впервые подумала: как красиво!
Эй, помахала перед её лицом Марина. Ты о чём задумалась?
Юлька опустила глаза, вспыхнувшие щёки выдали её с головой. Неизвестно, что решила подруга, но, закатив глаза, мечтательно произнесла:
Было б здорово, если бы вы с Сашкой поженились, хихикнув, добавила: Когда вырастете, конечно. Мы бы стали родственницами. А давно тебе мой брат нравится?
Юльке не хотелось признаваться, мол, только что понравился. Она пожала плечами.
Какая ты скрытная. А ещё подруга! обиделась Марина. Хочешь, я намекну Сашке?
Нет! испугалась Юлька. Пожалуйста-пожалуйста, ничего ему не говори.
На удлинённом лице подруги, придававшем ей сходство с мордочкой жеребёнка, появилось хитрое лукавое выражение.
Ладно. Пусть сам заметит.
Зная за Мариной неумение держать язык за зубами, Юлька взмолилась:
Обещай!
Чтоб мне сдохнуть, поклялась подруга. Еле слышно, почти про себя, добавила: Через тысячу лет.
Теперь в гости к Ложкиным Юлька стала собираться тщательнее, она больше не позволяла себе появляться у них с немытыми волосами и в мятой футболке. Александра она видела мельком, к сожалению, он больше не занимался на турнике, когда она бывала у них в гостях. Обычно он небрежно бросал:
Привет, малявка. Много двоек таскаешь? И, не слушая ответа, шёл либо в свою комнату, либо на улицу к друзьям.
Юльке оказалось достаточно и этих встреч, она и не помышляла о большем. Маринка же была недовольна. Как так? Развития романа не происходило. Ей хотелось движения, страстей. Сама Марина не знала, что такое влюблённость, пыталась представить, что это за чувство и не могла. Она любила родителей, совсем немножко брата, ещё меньше бабушку с дедушкой. На большее её хладнокровной спокойной душе чувств не хватало. Решив сдвинуть ситуацию с мёртвой точки, как-то вечером Марина заявилась в комнату к брату. Тот на минуту оторвался от компьютера.
Чего надо? Только быстро говори, пока у меня игра не загрузилась.
Маринка уселась на диван, служивший Сашке для сна, посмотрела в потолок и поинтересовалась:
Тебе нравится какая-нибудь девочка?
Брат поднял брови.
А тебе какое дело?
Марина сделала загадочное лицо. Не хуже актёра выдержала паузу, сделав вид, что разглядывает модели самолётов на полках.
Просто я знаю, кому ты очень-очень нравишься.
Сашка хмыкнул и, крутнувшись в кресле на колёсиках, ткнул в сестру карандашом.
Колись, сама разговор завела.
Только дай честное-пречестное слово, что никому не скажешь.
Только дай честное-пречестное слово, что никому не скажешь.
Само собой. Нем, как зомби.
В тебя Юля влюбилась.
Разочарование отразилось на подвижном лице брата.
Фу! Она ещё мелкая.
Летом нам по четырнадцать лет будет, возмутилась Марина. Разница всего в три года.
Сашка крутнулся назад, уставился на монитор.
Эй! Я с кем разговариваю, окликнула его сестра, от возмущения подпрыгнув на диване. С полки на неё спикировала модель Су-34.
Брат кинулся к самолётику, кресло отлетело в сторону.
Не поломался, выдохнул он с облегчением. Тебе повезло, счас бы схлопотала по мусалам. Вали в свою комнату. И со своей доходягой Юлькой думайте о мальчиках поменьше, не доросли ещё.
Ничего себе. А как же Симакова? Она наша ровесница. Ты дружил с ней, пропищала Марина, на всякий случай, ретируясь к двери. За сломанную модель брат мог отвесить и затрещину.
Если станешь вести себя, как Симакова, голову оторву. Ты моя сестра, ты другая И вообще посмотри на себя и Симакову. Она же корова
А чего тогда ты с ней дружил? удивилась Маринка.
Не твоё дело. Я не дружил, а осёкся Сашка, сделавшись пунцовым. Давай-давай, вали к себе, он вытолкал сестру и захлопнул перед её носом дверь.
Расстроенная Маринка поплелась в свою комнату. Родства с Юлькой не получалось. Вредный брат считал подругу маленькой и даже не рассматривал её кандидатуру в невесты. У неё совершенно вылетело из головы, что она пообещала Юльке не раскрывать её секрет. Полная праведного гнева и возмущения, она набрала номер подруги.
Привет, это я. Ты представляешь, Сашка считает нас мелкими и будто папаша посоветовал не обращать внимания на мальчишек. А сам полгода назад с Симаковой ходил.
Юлька похолодела от догадки, ладошки мгновенно вспотели.
Ты всё брату рассказала?
По молчанию Маринки она поняла: точно рассказала. И теперь думает, как выкрутиться.
Нет-нет. Я только намекнула
Я же просила, взвыла Юлька, зачем только призналась тебе? Ты не умеешь держать слово, а ещё поклялась.
Не считается. Я пальцы скрестила и про себя добавила: помереть через тысячу лет, глупо оправдывалась Маринка. Прости-прости, хотела, как лучше.
Юлька бросила трубку.
Как теперь показаться на глаза Сашке? Он же над ней смеяться будет. Твёрдо решила к Ложкиным больше ни ногой. Никогда! Ни за что!
У матери же поинтересовалась:
Мам, что ты делала, когда твоя подруга разбалтывала секрет?
Ирина Львовна отметила про себя: в комнате дочери убрано. Удалось-таки приучить к порядку. Книжки ровно стояли на полках, вещи висели в шкафу, отголоски детства мягкие игрушки, медвежонок и розовый слон сидели в углу крохотного диванчика. С некоторым недовольством она посмотрела на мятую кровать, опять дочь валялась на ней. Что за привычка! Есть же диван. Хотела сделать замечание, вовремя спохватилась уже вечер, скоро ложиться спать.
Секрет твой?
Мой.
Ирина Львовна усмехнулась: ох, уж эти глупые девичьи секреты.
Тогда болтушка в первую очередь ты. Если это секрет, то зачем рассказала? Хочешь сохранить в тайне держи при себе.
Юлька, сидевшая на подоконнике эту дурную привычку мать так и не смогла искоренить и давно смирилась пробурчала:
Я же подруге Обещание с неё взяла.
Мать не удержалась и расправила покрывало на кровати. Детсадовская привычка без конца наводить порядок за малышнёй сыграла своё.
Марина разболтала?
Ну да. А почему ты решила, что это именно Марина, а не Инка? спохватилась Юлька.
Ты же у Ложкиных была. Значит, с Маринкой секретничала, улыбнулась Ирина Львовна, глядя на растерянное лицо дочери. Не удержалась и поведала ей. Она, как и ты, не вытерпела, понесла дальше. Мать подошла к Юльке, взъерошила ей волосы. Урок тебе на будущее не болтать. А мне можно узнать секрет?
Юлька отстранилась, поправила волосы. Что за привычка трогать голову? Ещё бы по щеке погладила. Она уже не маленькая и нечего с ней обращаться, как с воспитанниками в детском саду.
Не могу сказать. А то получится: всему свету.
Мать обиделась.
Конечно! Всем можно знать, а мне нет. Хотелось бы, чтобы ты мне доверяла. Я только добра желаю.
Мам, ничего серьёзного. Поверь, отмахнулась Юлька. Она сто раз слышала эту песню, мама лучшая подруга. Чушь! Подруги это подруги. Мама это мама. Она не представляла, как шушукается с матерью о мальчиках и рассказывает о своих проделках. Глупости! И так почти ничего не скрывает. Должна же быть у неё личная жизнь.