У него было трудное детство, мы помогаем ему наверстать упущенное, ну вы понимаете, невесело пошутил Марк, но женщина кивнула так, будто поняла, о чем речь.
Мы можем поговорить наедине? спросила она.
Эзра и Генри молча пошли вглубь лавки. Марк выжидающе посмотрел на мисс Хильдшер.
Я долго откладывала этот разговор. Но однажды это должно было произойти.
Все когда-то должно произойти, но, может, уже перейдете к сути? начал терять терпение Марк.
Мы вынуждены отказаться от ваших денег, сказала мисс Хильдшер.
И кто же вас вынудил? хмыкнул Марк.
Может, вынуждены не совсем верное слово
А может, и совсем не верное. С чего бы вдруг приюту перестали быть нужны деньги? Сироты кончились? Коммунисты победили? Что?
Прекратите! поморщилась мисс Хильдшер. Просто у нас теперь другой Жертвователь.
И чем его деньги лучше моих? удивился Марк.
Ничем. Просто это его условие, он должен быть единственным спонсором, наконец сказала она слово, которого избегала.
Марк неопределенно покачал головой:
Вам не хватало тех денег, которые даю я?
Хватало, мистер Кауфман, мы очень вам благодарны, ведь вы практически спасли приют, но
Но вас замучила жадность? закончил за нее Марк.
При чем тут жадность! возмутилась мисс Хильдшер.
Очевидно, что этот замечательный человек предложил вам больше, иначе чего ради вы сейчас переживаете такой стыд. Намного больше.
Но поймите меня! Если у нас будет больше денег, мы сможем помочь большему количеству детей, предоставить им лучших учителей, нанять хороших специалистов, понимаете?! Женщина смотрела на него почти с мольбой.
Конечно, понимаю, легко согласился Марк. Именно так и выглядит жадность. Но пусть все будет так, пожалуйста, скажи, что я ошибаюсь.
Вы это мне? стушевалась мисс Хильдшер.
Нет, холодно ответил Марк.
Как бы вы поступили на моем месте? спросила женщина.
Я бы разобрался в мотивах этого поступка и был бы готов к любому исходу. Что-то еще?
Да. Мисс Хильдшер тяжело вздохнула, очевидно, намереваясь сказать еще какую-то скверную новость. Мы вынуждены будем демонтировать памятную табличку с вашим именем.
У меня есть памятная табличка? удивился Марк.
Да пока еще есть.
Да плевать. До свидания. Марк демонстративно отгородился от женщины газетой.
Всего доброго. Мисс Хильдшер тихо выскользнула из лавки.
К стойке подошли Генри и Эзра.
Да ты врешь! продолжая какой-то разговор, воскликнул паренек.
Я всегда вру, усмехнулся Генри. Я прямо сейчас тебе вру!
Подожди Эзра задумался. Если ты всегда врешь и прямо сейчас мне врешь, значит, ты говоришь правду!
Но, если я говорю правду, значит, я вру! улыбнулся Генри.
Свечи прогорели наполовину, давайте задувать, предложил Эзра.
Без меня, кинул Марк из-за газеты.
Ну, не порти праздник!
Звякнул колокольчик, на табличке появилась надпись «Багдад». В лавку ввалился мужчина, выглядящий как бедуин в детских книжках. Он подскочил к стойке и выпалил женским голосом:
Запечатай выход!
Клара? Генри присмотрелся к глазам замотанной в тряпье фигуры.
Жалюзи, Эзра, спокойно сказал Марк.
Паренек подскочил к ручке, но не успел. Дверь снова распахнулась, в лавку ворвался такой же бедуин, только бородатый. Генри тут же пнул его ногой в живот с такой силой, что тот вылетел из помещения быстрее, чем в него ворвался. Щелкнули жалюзи. Звуки улицы пропали.
Еще одним входом меньше, заметил Марк.
Не одним. Думаю, теперь стоит закрыть все выходы в Ираке, снимая чалму и тяжело дыша, ответила Клара. Она бросила головной убор и села на пол, привалившись к стойке.
Привет, поздоровался Генри.
Клара посмотрела на него, потом на торт прямо у нее над головой.
Что празднуем?
Годовщину знакомства, ответил Эзра.
Эти женщины, хмыкнул Марк, вечно забывают важные даты, да, Генри?
Тот промолчал, покосившись на Клару.
Тебе принести тарелку? спросил Эзра гостью.
Привет, малыш! только заметив мальчика, поздоровалась Клара.
Я не малыш, буркнул тот.
Девушка усмехнулась.
Справедливо, заметил Марк.
Прости. Принесешь мне тарелку?
Эзра ушел в подсобку.
Принесла? спросил тихо Марк.
Нет, пришлось выкинуть по дороге, сокрушенно покачала головой Клара.
Эзра ушел в подсобку.
Принесла? спросил тихо Марк.
Нет, пришлось выкинуть по дороге, сокрушенно покачала головой Клара.
Плохие новости не могут быть бесконечными, ни к кому не обращаясь, сказал Марк.
Эзра вернулся с тарелкой.
Свечи почти совсем догорели. Давайте задувать, каждому по одной!
Все присутствующие, даже Марк, приготовились дуть.
Три, четыре, скомандовал Эзра.
Огоньки на свечах сначала заплясали, а потом погасли. Генри достал нож и поделил торт на четыре части. Все принялись жевать.
Вкусно, прокомментировала Клара.
Марк крутил в руках вилку и смотрел на свой кусок, когда снова звякнул колокольчик. Все посмотрели на табличку, но на той не было вообще никакой надписи.
Э-э-э, протянул Генри.
В лавку вошел мужчина в твидовом пиджаке и аккуратных очках. Располагающе улыбнулся, глядя на собравшихся:
С днем рождения, Марк! Я не опоздал?
Все посмотрели на Марка.
Нельзя опоздать туда, куда тебя никто не звал, холодно ответил Кауфман.
Не будь таким вредным. Может, предложишь мне кусочек торта?
Кончился, отрезал Марк.
Я могу съесть твой кусок, если ты не против, улыбнулся мужчина.
Против, в очередной раз односложно ответил хозяин лавки.
Ладно, не буду портить вам вечеринку. У меня для тебя письмо, Эзра. Посетитель достал из внутреннего кармана большой конверт и протянул его пацану.
Тот не тронулся с места. Посмотрел на Марка. Марк же пристально смотрел на гостя.
Генри сделал шаг, чтобы забрать письмо, но мужчина отдернул руку.
Нет, тут написано: лично в руки.
Эзра снова посмотрел на Марка. Тот коротко кивнул. Мальчик сделал три медленных неуверенных шага и забрал конверт.
Был в ваших краях, решил лично обрадовать. Тем более что и повод заглянуть был, так сказать, на огонек, улыбнулся мужчина.
Это из Оксфорда, глядя на конверт, сказал Эзра.
Именно! До встречи в учебном году! Посетитель повернулся, чтобы уйти.
Что это значит? спросил Генри.
О, я буду вести у Эзры философию. Жду не дождусь, невероятно талантливый молодой человек.
Мужчина вышел. Наступила тишина.
Плохие новости не могут быть бесконечными, неуверенно протянул Генри.
Глава 12
Почему именно газеты? спросил Эзра. Почему не учебник истории, например?
Марк отвлекся от чтения и посмотрел на пацана, потом на газету в своих руках.
Прекрасный источник информации, ответил Марк.
Брось, это же необъективная чушь.
Именно это и важно.
Почему?
Ну вот, например, статья о том, что США собираются бойкотировать Олимпиаду в СССР. Меня интересует не сам факт, а то, как его преподносят.
И зачем тебе эта пропаганда?
В ней отражение пропагандиста.
Звякнул колокольчик, щелкнула табличка над входом. Марк и Эзра посмотрели на надпись. Краков.
В лавку вошел ужасный старик в потертом на локтях пиджаке. Он помогал себе при ходьбе тростью и едва заметно подволакивал ногу. Эзра не мог оторвать взгляда от его изуродованного лица. Оно будто было собрано из неровно сшитых кусков. Кривое, уродливое и страшное. Губ не было вообще, отчего рот становился похож на безобразную неровную щель с торчащими оттуда зубами.