словно настенный цветок осенний.
Чтобы тьму твою озарить,
зимний плющ в пчелином рое,
найди его и он будет служить
от Сретения до Рождества и более.
Из всего этого найдёшь спасение,
используй правильно этот заряд,
восстановится плохое зрение,
очистится внутренний взгляд.
Сам увидишь, где сокровище,
среди твоих знакомых полей.
Скажи, что тебе надо ещё!
Каждый мужик король в душе!
Гиезий
Gehazi
Откуда ты, Гиезий, такой почтенный,
хочешь видеть алых горностаев,
в Английских, золотых владениях?
Следуй за порочным Нееманом,
благодаря ему стал Судьей в Израиле.
Молодец Гиезий! Твоя рука стала такой,
ты подчинил суд и судил эти земли,
не ради денег, или выгоды большой.
Знания приносили ему прибыль
и на рынке давали правильный совет.
Он старался глазами всё увидеть,
искал правдивый, взвешенный ответ.
Он говорил всегда о мрачной лжи.
Громкая и смешная добродетель,
гнев, притворяющий желаний миражи.
Суд напрягал, когда молчал свидетель.
Гиезий своё спокойствие хранил.
На стороне с кем надо говорил.
В тайне с судьями свои дела вершил,
скрывая то, что когда-то натворил.
Ты зеркало правдивости меж ими!
Что в обетах беспокоило тебя?
Что значит белизна между бровями?
Эти язвы кровоточат и болят.
Проказа Неемана теперь твоя.
Закройся одеждой, начни свой бег.
Гиезий был в Израиле судья,
прокажённый, как белый снег.
Белые лошади
White Horses
Куда бегут жеребята на пастбище?
Где скрывают породистых лошадей?
На айсбергах ледяного кладбища,
на пастбищах Саргассовых полей?
Нет на карте места, где есть рифы
и сочные прибрежные луга,
где сияет пурпур, словно звёзды,
там есть океанские острова.
И кто держит их там на цепях,
когда шторм, или буря?
Какое мясо у них в яслях,
все разновидности моря?
Приливы переходят в отливы,
отличное место для умерших.
На костях, столкнувшихся с нами,
сердца сбежавших и воскресших.
В дальних краях живут одиночки,
вырастающие быстро очень,
кушают без просрочки,
корм есть и днём и ночью.
Затем на горном ущелье,
из тысячи копыт без подков,
находят Белую Лошадь,
спрятанную по завету Богов.
По бурлящей воде скачут в галоп,
эти яростные, авангарды из лиги,
через туман слышен могучий топот,
заворачиваются дыбом их гривы.
Чья рука коснётся ресниц?
Кто может ухватить себя за веки?
Тот, кто укрощает кобылиц,
есть воспитанные и смелые жокеи.
Они следят за спариванием особей
и держат на поводке их движение,
хорошо знают силу Белых Лошадей,
из одного и другого поколения.
Они охраняют их колыбели,
выпасая жеребят вдоль берега,
натыкаясь на пороги земли,
подсматривая за ними слегка.
Днем за передвижением эскадрона,
ночью за тихим ржанием табуна.
Мудрость Белых Лошадей знакома,
они обожают, когда светит Луна.
Это подходит для их призвания,
как острый ум человеку обитель.
Страдающих Лошадей без сознания,
у места захоронения родителей.
Родные тех, кто стал калекой,
сыновья погибших всадников,
укрощают диких, белых лошадей
и заново возвращаются в стадо.
Кто им за эту услугу платит?
Они ревнивые и сильные реально,
не бросают своих в обиду,
когда с ними работают неправильно?
Пока вокруг усадьбы густая трава,
наши белые лошадки пасутся.
Сторож следит, чтоб не пришла беда,
если они в туман окунутся.
В походе и встречном марше,
у разных хозяев тут и там,
наемники из местных бродячих,
рыщут по берегам.
Неосторожность от шума в наряде,
заставляет незнакомца летать,
поджидая лошадь в засаде,
дикие всадники не могут врать.
Поверьте, что на пустой лощине,
вы услышите ржание по ветру.
Доверьтесь нарастающему стону,
наше стадо очень близко где-то.
Крик есть удар по военным врагам,
охладит и сломает их волю.
Доверяйте Белым Лошадям,
они живые твари от Бога!
Воортреккер
The Voortrekker
Чайка будет свистеть по его следу,
слепая волна загасит огонь.
Он исполнит предельную волю Бога,
не зная Его желания о том.
Он увидит, как меняются планеты
и возникают новые звезды.
Моря захлестнут штормовые ветры
Моря захлестнут штормовые ветры
и понесут облака небесные грозы.
Сильная жажда толкнёт его вперед,
а еду в пустыне не добыть,
с ним голод рядом суровый пойдёт,
в песках будет трудно жить.
Дым соседей раздражает глаза,
их голоса нарушают покой.
Он идёт с юга на север за
угрюмой, щемящей тоской.
Он найдёт одиночества прибой,
по его следам пойдут люди и Король.
Он не вернется, не услышит улиц вой,
в своем лагере, ощущая власти роль.
Он будет прокладывать новые пути,
топором, киркой и лопатой, в прерии.
Пока в последней завоеванной степи,
не будет стоять форпост Империи!
Вдова в Виндзоре
The Widow at Windsor
Вы слышали о вдове в Виндзоре?
Её волосы в золотой короне,
она, как корабль на пляже в Оме,
платит нищим свои миллионы.
Там есть знак в медицинских аптеках,
если солдат будет на вашем пути,
это значит будет война рядом где-то.
Нищие хотят беспредельной войны!
Вдова в Виндзоре не зря платила,
оружие появилось во всех магазинах.
Мужчины стали военной силой,
сыновья Виктории от бедных и нищих.
Идите к Вдове в Виндзоре,
у неё есть творческий потенциал.
Там купите себе оружие,
оно станет защитой вашим костям.
Руки прочь от сыновей вдовы,
не трогайте товар в магазине,
ибо короли спуститься должны
к сердитым правителям в Виндзоре.
Если вдова Виндзора говорит «Стоп»!
Бедные и нищие тоже скажут «Стоп!»
Тогда во владениях Вдовы в Виндзоре
от Экватора до полюса это было нужно.
Во владениях, которые они раздробили,
бедные и нищие всегда были оружием!
Мы слышали о вдове в Виндзоре.
Безопаснее оставить её в покое.
Мы, как часовые земли у моря,
где стеклярусы выдувают обои.
Взмахнём крылом. Заря наступает.
Летит над землёй смертный бедолага,
но ему не уйти от мелодии, что играет,
в цветных лохмотьях трущобный бродяга.
Бедные и нищие! Летят над нами
Они сыновья Вдовы, где б не бывали.
Это всё, что они требуют и желали:
вернуться в тот мир, где их не видали.
Яичная скорлупа
The Egg-Shell
Расширенный Трафик Открытий
Ветер на закате поднялся, завывает
и движет туман по течению клубами.
Северная Колдунья со скорлупой играет,
в ней маленьким Дьявол с голубыми глазами.
«Пусть раковина плывёт» сказала она.
«Это все, что я могу сделать для тебя.»
«Ему конец!». Она тихо произнесла
и на волнах понеслась яичная скорлупа.
Ветер умер в полночь, небо открыло Луну,
туман накрыл всё, как простыня,
когда Колдунья держала Яичную скорлупу,
в руках ощущалась флотилия.
Она сказала: «Получи, или уходи.»
Но голубой Дьявол сказал: «Нет!
Зрелище только начнётся, всё впереди.»
Он знал принципы логики, как Уайтхед.
Ветер снова задул поутру.
Туман растворился в росе.
Колдунья увидела Яичную скорлупу
и маленького, Голубого Дьявола в ней.
Спросила она: «Ты плавал, или тонул?»
Маленький Голубой Дьявол намекнул:
«Для себя я плавал, но думал,
что там, кто-то снаружи тонул».
Дамба
The Dykes
У нас нет желания рыбачить и в лодках мы не нуждаемся.
Чему учили нас древние отцы, уже не приносит добра.
Наши сердца заставляют верить, в то, в чём сомневаемся.
В хлебе, что мы едим, нет доказательств тяжелого труда.
Видишь берег простирается через дамбы и морские врата,
это наши отцы сделали землю, соединив фарватер и порт.
Они умерли, но их работа осталась, замкнули море в берега.
Мы родились на стороне дамб, но мирное время прошло.
Вдали волны разбиваются о дамбу, проникая сюда спокойно,
бьются о фланги водяных ворот и двигаются вдоль стен,
переворачивая гальку, перемешивают песок и всё остальное.
Люди далеко от пляжа и понимают, что попали в плен.
Спустившись, передвигаемся в пределах опасности.
Эти дамбы, сооружённые отцами изменили берег.
Если грянет шторм, мы находимся в безопасности
и приходим смотреть на дамбы, как они это сделали.
Вдали под солнечными лучами, болота окружают дамбу.
Затхлая жижа не ослабевает и расползается в залив.
Злой торфяник тлеет, а ветер разносит дым на усадьбу.
Нас захватила ночь и морской шторм, начался прилив.
За мостом на нижних солончаках тревожится скот.