Основной упор в книге будет сделан на рассмотрении политических идей XIVXV вв., во-первых, потому что задача анализа развития властных концепций не должна подменяться рассмотрением уже сложившейся идеологии Московской Руси, а во-вторых, потому что идеология периода конца XVXVI вв. подробно и всеобъемлюще изучалась отечественными историками начиная с конца XIX в.
Научная литература, так или иначе касающаяся темы исследования, чрезвычайно объемна. В первую очередь отметим работы, посвященные различным аспектам идеологии Московской Руси, в частности вопросам, связанным с осмыслением природы княжеской и царской власти, ее полномочиями, а также вопросам отношения с властью духовной. Это осмысление началось еще в эпоху Средневековья, в особенности в конце XV начале XVI в. в трудах Иосифа Волоцкого, старца Филофея, «Сказании о князьях Владимирских» и других произведениях, однако систематическое изучение указанных вопросов с использованием инструментария исторической науки началось не ранее конца XIX начала XX в., когда было опубликовано огромное количество источников по периоду русского средневековья: основные летописные памятники, публицистические повести о важнейших событиях истории Руси, духовные и договорные грамоты русских князей, а также письма, послания и поучения церковных деятелей (митрополитов, епископов, игуменов). Наиболее значимыми работами, написанными на основе вышеуказанных документов, являются исследования М.А. Дьяконова и В.Е. Вальденберга[1].
Широкое освещение получил в историографии вопрос о зарождении и развитии концепции русского царства, как особого сакрально-политического феномена, существенное влияние на который оказала византийская модель. Среди исследований конца XIXXX вв. можно выделить работы В.И. Саввы, Е.В. Барсова, А.В. Горского, Г.В. Вернадского и др.[2] Данная тема не теряет свою актуальность и в современной исторической науке. В 1999 г. был издан сборник статей «Царь и царство в русском общественном сознании», где В. Водовым и А.А. Горским было рассмотрено употребление царских титулов по отношению к русским князьям, а также изучены представления о «царе» и «царстве» в средневековой Руси до XVI в.[3] Развитию идеологических концепций Московской Руси XV в., в том числе концепции русского «царства», посвящена монография К.Ю. Байковского[4]. Генезис и особенности использования титулатуры руских правителей, а также политическая культура средневековой Руси подробно рассмотрены в монографии А.И. Филюшкина[5] и работах С.М. Каштанова[6]. Вопросы, касающиеся мировоззрения и идейных составляющих древнерусской мысли, комплексно исследуются в работах Б.А. Успенского, М.Н. Громова, Н.С. Козлова[7]. Идеология власти в целом, а также идеологические основы русской и российской государственности затронуты в трудах В.Э. Багдасаряна[8].
Своеобразный комплексный анализ русской идеологической мысли представлен в работе Д.С. Лихачева[9], посвященной национальному самосознанию Древней Руси. Анализ политической идеологии конца XV первой половины XVI в., а также изучение идеологических концепций в московской публицистике указанного периода содержится в работе Я.С. Лурье[10]. Проблемам источниковедения изучаемого периода посвящена еще одна монография Я.С. Лурье[11], в которой отражена история идеологической борьбы, и показаны различия между официальным и неофициальным летописанием XV в. Применительно к идеологии Московского государства конца XVXVI вв. отметим также монографию Н.В. Синицыной[12], посвященную всестороннему анализу средневековой концепции «Москва Третий Рим», в которой, помимо прочего, автор установила истоки рассматриваемой концепции, относящиеся к XV в. Особенностям развития феномена власти московских правителей, его связи с правовыми нормами того времени посвящены работы В.Б. Кобрина[13], С.А. Мельникова[14], С.Л. Кинёва[15].
Отдельной темой, представляющей особую значимость для нашего исследования, является изучение близких по своему значению терминов «Русь» и «Русская земля», а также тех смыслов, которые в них вкладывали представители общественно-политической мысли русских земель. Исследованием значений этих терминов занимался советский историк М.Н. Тихомиров[16]. Согласно его исследованию, Россия как название страны появляется в русских источниках с XV в., при этом новый термин не вытесняет старых названий «Русь» и «Русская земля», а приобретает существенно иной оттенок. Данная тема затрагивается в работе Б.Н. Флори[17], посвященной этническому самосознанию восточных славян. Автор касается сложнейшей проблемы формирования восточнославянских народностей (русских, украинцев и белорусов), начало которому положило изменение политической ситуации в Восточной Европе в результате монгольского нашествия и выхода на историческую сцену Великого княжества Литовского. В работе также проанализировано последовательное изменение значений терминов «Русь» и «Русская земля» на протяжении XIIXV вв. Автор убедительно доказывает, что древнерусские книжники XIVXV вв. понимали под «Русской землей» исключительно территории, подвластные великому князю Владимирскому, однако представления о «Руси» как о территории, населенной восточными славянами, несомненно, существовало, что позволило московским князьям в конце XV в. заявить свои претензии на все наследие Древнерусского государства.
Отдельной темой, представляющей особую значимость для нашего исследования, является изучение близких по своему значению терминов «Русь» и «Русская земля», а также тех смыслов, которые в них вкладывали представители общественно-политической мысли русских земель. Исследованием значений этих терминов занимался советский историк М.Н. Тихомиров[16]. Согласно его исследованию, Россия как название страны появляется в русских источниках с XV в., при этом новый термин не вытесняет старых названий «Русь» и «Русская земля», а приобретает существенно иной оттенок. Данная тема затрагивается в работе Б.Н. Флори[17], посвященной этническому самосознанию восточных славян. Автор касается сложнейшей проблемы формирования восточнославянских народностей (русских, украинцев и белорусов), начало которому положило изменение политической ситуации в Восточной Европе в результате монгольского нашествия и выхода на историческую сцену Великого княжества Литовского. В работе также проанализировано последовательное изменение значений терминов «Русь» и «Русская земля» на протяжении XIIXV вв. Автор убедительно доказывает, что древнерусские книжники XIVXV вв. понимали под «Русской землей» исключительно территории, подвластные великому князю Владимирскому, однако представления о «Руси» как о территории, населенной восточными славянами, несомненно, существовало, что позволило московским князьям в конце XV в. заявить свои претензии на все наследие Древнерусского государства.
Изучению указанного концепта в мировоззрении древнерусских книжников посвящена работа А.Н. Ужанкова[18], в которой автор приходит к выводу, что к концу XV в. происходит не переосмысление, а закрепление понятий: концепт русский становится синонимом православного, что связано, во-первых, с падением Константинополя и с тем, что Московская Русь осталась единственным независимым православным государством, а во-вторых, с ожидаемым в последние десятилетия XV в. «концом света» и Страшным судом, в результате чего в общественно-политической мысли окончательно сложилось понимание руси как библейского народа. Религиозные и этнические факторы, оказавшие, без сомнения, огромное влияние на эволюцию представлений о «Руси» как социокультурном феномене, подробно рассмотрены в работах М.В. Дмитриева[19] и К.Ю. Ерусалимского[20]. В современной российской историографии также следует отметить работы, в которых изучается историческое сознание русского средневековья. Так, в исследовании О.А. Амелькина и Ю.В. Селезнева[21] последовательно анализируется восприятие татаро-монгольского нашествия в различные периоды русской истории и показана динамика формирования политической и идеологической концепции борьбы со «степью». Куликовская битва и ее историческое восприятие, а также идеологическая роль этого события также стали предметом изучения[22].
В целом вопрос идеологии Московской Руси принадлежит к числу достаточно подробно исследованных, в особенности если речь идет о периоде второй половины XV первой трети XVI в. Применительно к более ранним события степень изученности проблемы не так высока.
Вторая группа работ включает в себя исследования, посвященные изучению литературной и публицистической деятельности древнерусских книжников. Об особой специфике их работы упоминал в своих исследованиях Д.С. Лихачев[23]. Проблема отражения исторических событий в литературных и публицистических произведениях, а также анализ мировоззрения и системы ценностей авторов этих произведений стали довольно актуальными темами в современной исторической науке. Другими словами, ученые в последнее время все чаще и чаще задаются вопросом: не что конкретно происходило, а как это воспринималось и представлялось современникам и участникам тех событий. Начало подобным исследованиям было положено работами И.Н. Данилевского[24], в которых автор предпринял попытку толкования летописных и других источников по периоду русского средневековья с точки зрения мировосприятия их авторов. В дальнейшем автор продолжил разработку указанной темы в монографии, посвященной изучению «Повести временных лет»[25], с использованием нового подхода к исследованию летописных текстов, заключающегося в том числе в определении целей авторов этих текстов, а также социальных функций древнерусского летописания. Применительно к изучаемому периоду отметим монографию В.Н. Рудакова[26], посвященную представлениям древнерусских книжников середины XIIIXV вв. о монголо-татарах. По мнению автора, новая политическая идеология Русского государства, основополагающими элементами которой являлись теория «Москва Третий Рим», а также идеи о богоизбранности русского народа и великокняжеской власти, сформировалась именно в результате переосмысления феномена татаро-монгольского владычества.