У-у-у, невольно протянул я. Такие мысли как твёрдые волоски, растущие из ушей. Признак старости. Хотя для деменции ты слишком молод.
Почему, когда кто-то значительно старше и богаче своей пассии, его покидает здравый смысл? Такое ощущение, что юная любовница и здравый смысл это уже слишком много для одного человека. Нарушение вселенского баланса. Поэтому приходится выбирать, и многие, естественно, предпочитают молодость и упругость.
Смейся-смейся. Сам потом увидишь, снисходительно кивал Сашка. Понимаешь, они вообще другие. Не выпендриваются. Почти не пьют. А если пьют, то сухое вино, и никогда не напиваются. Не знают, кто такие рэкетиры. Играют в странные настольные игры. И вообще, почти у всех Ксешиных друзей блаженный вид.
Другое поколение, изрёк я философски.
Сашкин телефон выдавал трели каждые пять минут. Звонки, напоминалки, сообщения. Он постоянно крутил телефон в руке, обрабатывая вал входящей информации, но нити разговора не терял. Передо мной был Цезарь цифровой эпохи. Но даже Цезарю в конце концов надоело. Он отключил телефон и, видимо, в качестве наказания положил его экраном вниз.
Ты его таким образом в угол поставил? Показал, кто в доме хозяин?
Вроде того, ответил Сашка. Поначалу такая вовлечённость казалась востребованностью. Было круто играть в делового человека. Но потом я понял, что играю не я, а играют мной.
А кто играет тобой?
Точно не знаю. Но похоже, что гаджет это мозг, а я всего лишь безотказная мышца. Сокращаюсь, когда надо. А звуковые оповещения это импульс. Гаджет зазвонил, и мышца сократилась.
Такую тему нужно не под зелёный чай обсуждать, сказал я, красноречиво постучав пальцем по заварочному чайнику.
Мы вышли на просторный балкон. Я покурить, а Сашка, если получится, подышать свежим воздухом. Вообще, трезвым я о сигаретах не вспоминал. Но всё менялось после четырёх-пяти стопок. Избавиться от этой особенности у меня не получалось, хотя прошло уже десять лет, как я бросил курить.
На улице уже зажглись фонари. Элитный жилой комплекс погрузился в уравнивающие всех сумерки.
Разговор как-то сам собой приплыл к Сашкиной жене.
Так что у вас с Ирой случилось?
Ну ты же сам через это прошёл. Всё как у всех, вздохнул Сашка. В доме появляется отвратительный запах. С каждым днём всё хуже и хуже. Воняет дохлятиной. Вы моете пол, стены, ванну, унитаз. Передвигаете мебель, покупаете новые шкафы и кровати. Не помогает. Переклеиваете обои, кладёте новую плитку. Делаете капитальный ремонт. Не помогает. Злитесь и уезжаете в отпуск. Вкусное вино, пальмы, солёное море. Вонь слабеет, но не исчезает. Проходит неделя, и вы возвращаетесь. А дома ещё хуже, чем было до поездки. Вы, в порыве отчаяния, продаёте квартиру и въезжаете в новую. В чистую, только что сданную квартиру. Но там та же невыносимая вонь! И тут вы всё понимаете. Это сдох ваш брак. А вы и не заметили.
Мы помолчали. Я посмотрел на его обручальное кольцо.
Но официально же вы не развелись?
Нет, конечно. Это было бы плохо для бизнеса. Семьи нет, но зато остались кольца на пальцах и совместные фотосессии в люксовых номерах, где мы притворяемся счастливыми мужем и женой. Получается, кстати, неплохо.
Во дворе две женщины громко обсуждали какую-то воспитательницу из детского сада. Судя по их тону, у неё могли быть проблемы.
Я переменил тему и заговорил о том, что меня волновало с той самой минуты, как Сашка озвучил своё предложение о работе.
А тебе не кажется, что, выдавая себя за коуча по отношениям, я буду обманывать людей? Так сказать, врать из корыстных побуждений
Что за бред?! скривился Сашка. Не будешь ты никого обманывать. Если бы им нужна была квалифицированная помощь, они бы обратились к психологу или в крайнем случае психиатру. Но они идут к тебе, к коучу. Ты же не выдаёшь себя за дипломированного психолога. Ты будешь экспертом. На том основании, что сам так себя оцениваешь, а они всегда могут с этим не согласиться и уйти. Запомни, Виталя, мы никого не обманываем, мы просто развлекаем людей. Шоумены муниципального значения. Взять хотя бы мои бизнес-тренинги. По большому счёту, я ничему не учу, а просто имитирую процесс обучения. Честно говоря, многим из числа моих учеников-предпринимателей было бы гораздо полезнее сходить на семинар по бухучёту. Полистать налоговый и гражданский кодексы. Но никто не хочет напрягаться, думать это слишком энергозатратно. Поэтому они делают вид, что учатся, а мы делаем вид, что учим. Всё по-честному.
Ближе к полуночи Сашка предложил ложиться спать и отправился чистить зубы в ванную.
А где же твоя Ксеша? Вечерняя йога плавно перетекла в ночную? крикнул я ему вслед.
Да куда она денется! беззаботно откликнулся Сашка.
Широко зевая, он вернулся на кухню. На плече полосатое полотенце, глаза красные от усталости и алкоголя.
Ты её совсем не ревнуешь, что ли?
По вторникам она после йоги ходит на собрания книжного клуба в антикафе. Это такое место, где ни еды, ни питья, одни только разговоры и поминутная оплата.
Знаю. Я бывал в антикафе.
Что ты там делал? удивился Сашка.
Разговаривал и платил.
А-а, ясно, кивнул Сашка. В общем, они обсуждают литературные новинки. Не за горами осень, а значит скоро выйдет очередная книга Пелевина. Сам понимаешь, это событие радостное, хоть и предсказуемое. Литературный Новый год, можно сказать.
Ты с Ксешей когда-нибудь там бывал? Или неуютно среди молодёжи?
Один раз попробовал, но ушёл раньше. Не выдержал. Там люди свои стихи читают!
В школе стихи были ахиллесовой пятой Сашки он не способен был выучить даже простейшее четверостишие. Более того, он не мог присутствовать в том месте, где звучала лирика. Сашка старался любыми путями выйти из класса, если учительница литературы анонсировала поэтические чтения.
Когда при мне кто-то декламирует, продолжал Сашка, мне до сих пор становится ужасно стыдно. Причём не за себя, а за говорящего.
Я знаю о твоей рифмофобии с детства, но у меня выбора не было. Ты больше никому об этом не рассказывай! Держи своих демонов при себе. Либо обратись к экзорцисту.
Сашка недоумённо пожал плечами:
В безумном мире каждый имеет право на сумасшествие. Быть сейчас нормальным вызывающе.
Вскоре он по-хозяйски скомандовал:
Всё! Пора спать.
Мне выделили наверху комнату с отдельным санузлом. Знак особого расположения Сашки. Для меня загадка, почему возможность использовать персональный унитаз столь высоко ценится? Не в брезгливости же дело.
Приноравливаясь к ортопедическому матрасу, я слышал, как загремела входная дверь. Похоже, вернулась Ксеша, не нашедшая пока себя в этом мире.
Я отправил бывшей жене сообщение: «Как дела у Егорки?» Ответа не было так долго, что я успел изучить потолок в мельчайших подробностях. Маленькая трещина в углу притягивала мой взгляд как магнит.
Наконец телефон завибрировал:
«Хорошо».
«Вам нужна какая-нибудь помощь?» не унимался я.
Молниеносное ответное сообщение: «Ты пьяный, что ли?» Привычное хамство Светы меня как-то умиротворяло. Привык за восемь лет и теперь воспринимал как норму.
«Скоро нам будет нечем за квартиру платить», говорила Света, ложась в постель. Или: «Уже неделя как поломался кондиционер, я скоро в обморок буду падать на кухне». Я в ответ желал ей спокойной ночи и добрых снов.
Теперь без упрёка на ночь мне плохо спалось.
Скучал ли я по сыну или просто хотел узнать, не появился ли у него новый папа? Трудно сказать. Разобраться в себе сложнее, чем просто забыться сном.
V
Ближайшие дни мы жили шведской семьёй: я, Ксеша и Сашка. Я, разумеется, был её платонической частью. Моя роль заключалась в том, чтобы по ночам, со второго уровня, слушать их любовные игры. Для элитного дома у них были слишком тонкие стены. Мне следовало бы сказать об этом Сашке, но я боялся выдать крепнувшую во мне зависть.
Сашка уходил рано утром. Мы даже не успевали вместе позавтракать. Он вёл мастер-классы в каком-то банке, называя это «типовой шабашкой», и радовался тому, как устроился в жизни.
Банк даёт мне деньги, но я им ничего не остаюсь должен. И никаких тебе процентов и платежей по основному долгу!
К обеду просыпалась Ксеша и варила в турке ароматный кофе с пенкой. Потом самозабвенно занималась йогой. В нелепой пижаме тигровой расцветки даже небольшой хвост присутствовал! она с сосредоточенным видом делала десять любимых асан. Фоном играла заунывная мелодия: тягучая флейта изредка прерывалась ударами гонга. Взбодрившись, Ксеша бралась за дело.
Сашка поставил перед ней амбициозную цель сделать из меня человека, как он выразился. То есть подобрать одежду и парфюм.
Лук у него будет топовый, заверила Ксеша.
Чёрт дёрнул меня за язык пошутить, что я буду, как Джулия Робертс, а она как Ричард Гир. Так с лёгкой руки Ксеши я получил прозвище «красотка». Весьма солидное для мужика под сорок.