Побасенки. Стихи - Патрацкая Наталья Владимировна 2 стр.

Лис живет один и Лиса одна.
Солнце светит им осторожное.
А они в любви все прошли до дна,
счастье прошлого заморожено.

Неожиданно, непредвиденно,
неназойливо, и с тоской
Лис с Лисой теперь не увидятся,
каждый сам себе доктор  сон.

Лис, прости Лису, а она тебя,
жизнь от этого не изменится.
Мысли чуткие о любви скорбят,
неназойливо тихо светятся.

«Не люблю тебя, не хочу тебя,
все, что пройдено, не вернется вновь.
Ты живи Лиса, грусти не тая,
непредвиденно вся ушла любовь».

«Лис пройди один, стороной другой,
Лис уйди один среди солнца дня.
Уходи, люби и дружи с другой,
Неожиданно ты забудь меня».

Лис изменяет прямо на глазах,
изображая ненависть и страх!
Ну, надоела! Так Лисе скажи,
и это будет лучше для души.

Идешь с другою дамой до тоски.
Ты с ней пройдешь до гробовой доски?
Деревья сохнут, глядя на тебя,
но ты забылся весь внутри себя.

Не лучший выход уходить в нирвану,
отдайся ты Лисе или дивану.
Смеешься? Грех, опять забыл Лису!
Уйдет Лиса домой, тебя виня.

Да врет, конечно, не уйдет ей лень.
От вас двоих чудовищная тень!
Лисы тень лучше. И коварна -да!
О, Господи, верни, верни их седина!

Лиса с улыбкой отразит твой взгляд.
О, Господи, пошли, ты лучше их назад.
Нет, погоди! Лисе без их не жить,
Ей надоело жить и не дружить!

Все, съест таблеток горсточку иль две,
пошли ей воду при живом  вдове.
Забыла все, пусть ходят средь листвы,
Лиса на вы, и не пойдет на ВЫ!

Лиса объявит им свою войну,
обидно ей, измену не поймут!
А надо бы понять и позабыть,
как надоело волком тихо выть!

Натешился и бросил, бог простит.
Лиса тебе пошлет простой отит,
чтобы не слушал женщин по кустам,
И лучше бы держался Лис от дам.

Идет Лис лесом без дороги,
бредет сквозь пышную траву.
Лиса боится, бьет тревогу,
травинку держит лишь во рту.
Лис так велел, чтоб шли не рядом.
Лис там один, Лиса одна,
но каждый миг ей неким адом,
туманит страх, одна, одна.

Его не видно, ходит где-то,
Лиса дрожит одна в лесу,
среди травы не видно следа,
рюкзак лишь держит навесу.
Грибов не видит, ягод тоже,
одна всемирная тоска
ей душу нежную тревожит
зеленым пламенем листка.

Лис крикни, свистни, спой ей что ли!
Но только, милый, не молчи!
А то заплачет, как от боли,
Кричи, Лис, миленький, кричи!
«Любимая, куда ты делась?»
«Я здесь! Я рядом! Я сейчас!»
«А это ты так мило пела?
Наш поезд скоро, через час».

Влюбилась лань в слона как в лучшего мужчину,
и со слоном большим хотела лань пожить,
но слон давно любил свою слониху Зину,
и с нею по утрам устраивал он жим.
Лань подошла к слону, что ходит в зоопарке
по остреньким камням, ступая по шипам.
А слон и без нее в любовной был запарке,
он хоботом своим дал лани по губам.

И смотрит лань в вольер, где слон стоит, слониха,
не лезет между них, раздавят только так.
Слониха воду пьет как пышная купчиха,
и выпила она водички целый бак.
А рядом жил павлин, ходил по клетке тихо,
он только иногда все перья раскрывал.
И в веере хвоста павлина жило лихо,
а голосом своим любимую он звал.

По парам разбрелось зверье по старым клеткам,
и в новый зоопарк слониха собралась.
Ведь там большой вольер стоит за новой сеткой,
все для любви слонов и их небесных ласк.
И крики у слона как крики у павлина,
всегда сплошной призыв для счастья и любви.
Огромный, милый слон большой поклонник Зины,
и заняты они, такие соловьи.

Жизнь, любовь аборигенов
на природе и в лесу,
перенос в любви всех генов,
но из Волка да в Лису.

Волк сказал Лисе  лисице,
что она совсем не та.
Хуже, мол, его Волчицы,
жизнь с Волчицей  красота!

А Лисица рассердилась,
Волка хлопнула хвостом,
перед ним не извинилась,
все припомнит, но потом.

Волк в лесу замерз немного,
прогнала его Лиса,
у Лисицы дома строго,
в нем тепло, в нем все краса.

Ну, зачем сказал Волк глупость,
ведь Волчица  то бедна,
и идет он к ней понуро,
в шапке снега  седина.

Жизнь, любовь аборигенов
на природе и в лесу,
перенос в любви всех генов,
но из Волка да в Лису.

Волк сказал Лисе  лисице,
что она совсем не та.
Хуже, мол, его Волчицы,
жизнь с Волчицей  красота!

А Лисица рассердилась,
Волка хлопнула хвостом,
перед ним не извинилась,
все припомнит, но потом.

Волк в лесу замерз немного,
прогнала его Лиса,
у Лисицы дома строго,
в нем тепло, в нем все краса.

Ну, зачем сказал Волк глупость,
ведь Волчица  то бедна,
и идет он к ней понуро,
в шапке снега  седина.

Лиса порвет сцепление уз,
освободив себя от мыслей,
и будет Лис уже не туз,
и будут помыслы отмыты.
Лис перешел пару границ
в своей судьбе они играли.
Опять лежит Лисица ниц,
как будто жизнь сплошное ралли.

Любовь поникла на дрожжах,
супруги в чувствах поиссякли.
Теперь любовь на тормозах,
они в супружестве зачахли.
Лисе не надо много слов
из уст его подобны грязи,
поник его любовный зов,
а Лис хотел взаимной связи.

Но нет, дружок, Лиса порвет
судьбы единые порывы!
Лис знаешь, милый, жизнь не врет,
но в отношении  разрывы.
А Лис сказал: «Довольно ныть!
Не разойдусь с тобой и точка!
С Лисой всю жизнь хочу проплыть,
Ведь из раздоров только кочка!»

Лис охранник от Лисы закрылся,
надоело следовать за ней.
Ладно, хоть сегодня он побрился.
И Лиса выходит из сеней.

Лис не смотрит и отводит очи,
он не любит, молча, мысль таит.
За стеной свои проводит ночи,
ладно, что охранник не храпит.

Плохо, что охранник не кухарка.
Плохо, то ли есть он, то ли нет.
А Лиса не мудрая знахарка,
не узнает, сколько нынче лет

этим неприметным отношеньям,
новым стоеросовым мечтам,
и какие вынесет лишенья
Лис еще за стенкой где-то там.

Чудо, как всегда пришло случайно,
вышел Лис на кухню как сосед,
и сказал, что треснул что-то чайник,
и вообще, есть ужин и обед.

Пиццу приготовил Лис мгновенно.
Поделили, съели сразу всю.
Сразу заструилась кровь по венам.
Дал бы сто очков он карасю.

Лис не рыба, чувствует  мужчина,
жаром обдало со всех сторон,
вот она обычная причина.
И любовь обрушилась как сон.

Лис очнулся, стал обыкновенный,
вновь Лиса на миленьком плече.
Но бывает Лис, какой-то скверный,
Когда нет огня уж на свече.

По лесу тихо ходит осень,
уныло трогая листву.
К ней безразличны только сосны,
роняя иглы по ветру.

Заря, цветами лишь играя,
роняет блики на зайчат.
Зайчиха, в бликах замирая,
лишь слышит, как они кричат.

Лиса осеннею порою
идет сквозь позднюю листву,
для Зайца тайны приоткроет,
забыв обычную молву.

Его не тронет, то опасно,
в нем нет единства и родства,
под солнцем ей дорогой ясно:
в природе много торжества.

Опять Лиса. Осенней тайной
в семейство зайцев заглянув,
она идет нежнейшей ланью,
сглотнув невольную слюну.

1.
Медовая ночь заблудилась в постели,
все клеточки словно в раю.
Лис пьет свои чувства, Лисы чувства спели.
Лис любит. Лиса говорит: «Я люблю».
Как трудно одно, отойти друг от друга,
как будто навек потерять,
и трудно разнять из объятий мир круга,
медовая ночка на пять.

2.
Ночь они лежали на постели.
Звезды улыбались за окном,
на постель-то лечь уже успели,
не успели лишь забыться сном.

Просто оставалась еще ласка,
губы задевали близкий рот,
просто источали неги смазку,
начинался тихо секс и спорт.

Руки обнимали все сильнее,
тело телу делало массаж,
мышцы становились все вольнее,
амплитудой заходили в раж.

3.
Лисы любовь под хлопья снега,
что заблудились за окном
Вновь выгибает ласки нега.
И не объята жизнь вином!

Такая тяга притяжения,
что не отпрянуть, не уйти!
И вот оно  любви скольжение!
И нет ведь лучшего пути!

Лис рядом, здесь, с Лисой самою!
А как жила любя себя?
Ведь летний зной у них зимою
от ласки нег всю жизнь любя!

4.
Уснул вдруг Лис, забыв разнять объятья,
он провалился в негу не любя.
Лиса спала. И ласки, и проклятья
остались без любви. Тут Лис скрипя,

своими не уснувшими костями,
пошел в другую комнату. И там
лежал Лис между ленью и делами,
как будто на боку их делал сам.

И интернет молчал от жгучей лени.
Лиса спала спокойно. Злился Лис.
Скрипели неодетые колени.
И тихо спали белые листы.

5.
Вновь Лиса любила еле  еле,
а любить не кухне не могла,
вот они салатику поели,
все потом убрали со стола.

Лис сказал: «Пойдем и погуляем».
Тут Лиса сказала: «Я с тобой,
мы походим, мы поразмышляем,
но желудок стонет, как прибой».

И они пошли по магазину,