Встретились мы с Верой Васильевной около семи часов утра прямо на проходной.
Сергей, тебе, сколько лет? поинтересовалась она, после нашего короткого знакомства.
Тридцать пять.
Что, парень, совсем хреново?
В каком смысле? переспросил я, не уловив смысла заданного мне вопроса.
В том смысле, что идти более некуда, кроме как сюда, на нищенскую зарплату. Решил отобрать у пенсионеров их законные рабочие места?
Отчасти вы правы усмехнулся я, наконец-то въехав в слова старушенции. После полуторамесячного бесперспективного поиска работы, непроизвольно начинаешь сомневаться в своей полноценности. Потому и хватаешься за любую подвернувшуюся возможность, дабы хоть немного вернуть уверенность в самом себе. Очень надеюсь на то, что задержусь я на проходной вовсе ненадолго. Обещаю освободить данное рабочее место сразу, как только подвернётся более перспективная должность.
На мой взгляд, тебе можно верить похоже, Вера Васильевна по достоинству оценила мою шутку. Что ж, следуй за мной. Покажу, как ты должен принимать дежурство и на что тебе следует обращать особое внимание.
В общем, старушка решила поумничать, поучить более молодого мужичка уму-разуму. Да я, собственно, и не возражал. Потому и поплёлся вслед за своей неспешной наставницей.
Ранее, на месте нынешней майонезной фабрики была фабрика ёлочных игрушек, которая во времена Перестройки приказала долго жить совершая обход подведомственной территории, Вера Васильевна ударилась в ностальгические воспоминания. А быть может, её преднамеренно обанкротили. Потому как очень скоро бывшая директриса, создав сомнительное акционерное общество, фактически за бесценок выкупила все акции у своих же рабочих. Так она стала полноправной хозяйкой всех производственных зданий и помещений, которые тотчас были проданы, либо сданы в аренду.
Именно после всей этой чехарды с акционированием, сменой формы собственности продажи-перепродажи, в главном корпусе бывшей фабрики ёлочных игрушек, и появилось производство дефицитного по тем временам майонеза.
Многие из бывших рабочих фабрики (в том числе и я сама) получили на том производстве свои новое рабочее место. Потому и считаем мы нынешнего владельца «Омички», едва ли не благодетелем, спасшим выброшенных на улицу граждан, от нищенской безызвестности
Весь обход уложился минут в двадцать, и мы вновь вернулись на проходную. Всё ещё прислушиваясь к бесконечным мемуарам наиболее опытной сотрудницы, я вдруг обратил своё внимание на стеллаж с огромным количеством ключей. Причём для каждого ключика здесь был выделен свой гвоздик и приклеена отдельная соответствующая надпись: «Бухгалтерия», «Отдел логистики», «Юридический отдел»; «Подвал» и так далее.
По-видимому, заметив, куда именно был устремлён мой взгляд, Вера Васильевна поспешила дать соответствующий комментарий.
Это ключи от всех офисов и административных помещений. С утра мы будем выдавать их под роспись, а вечером, ответственные лица, обязаны вернуть данные ключи на тот же самый стеллаж.
Ближе к восьми, через проходную потянулись рабочие. В открытые фабричные ворота начал въезжать транспорт оптовых покупателей. В общем, фабрика ожила и превратилась в сплошной муравейник. Я едва успевал проверять предъявленные мне пропуска. В то время как моя наставница, без суеты и спешки, со знанием дела начала выдавала ключи от офисов и иных служебных кабинетов.
В череде служащих фабрики, вдруг проследовал подтянутый мужчина. Он был одет в достаточно дорогую одежду. Пожалуй, именно это обстоятельство и привлекло моё внимание к данному незнакомцу, как, впрочем, и запах очень хорошего парфюма, оставленного им на проходной.
Здравствуйте, Вера Васильевна! в весьма галантной форме, тот мужчина поздоровался с моей напарницей.
Доброго вам утра, Владимир Рихардович!.. Вера Васильевна подскочила со стула и едва ли не вытянулась в постойке смирно. После чего, обернувшись ко мне, полушёпотом добавила. Это и есть, наш благодетель. Хозяин майонезной фабрики, Бах Владимир Рихардович.
А почему в полголоса? поинтересовался я с лёгкой ухмылкой.
Э-э, парень. Ты зря улыбаешься наставница выскочила из вахтёрской конторки и выглянула в длинный коридор. И лишь убедившись в том, что хозяин ушёл, она и принялась посвящать меня в подробности личной жизни владельца предприятия, на котором с сегодняшнего дня я, собственно, и работал. Владимир Рихардович по национальности немец. Вся его семья, в том числе и первая супруга (так же, немка) уж давно перебрались на постоянное место жительство в Германию.
Э-э, парень. Ты зря улыбаешься наставница выскочила из вахтёрской конторки и выглянула в длинный коридор. И лишь убедившись в том, что хозяин ушёл, она и принялась посвящать меня в подробности личной жизни владельца предприятия, на котором с сегодняшнего дня я, собственно, и работал. Владимир Рихардович по национальности немец. Вся его семья, в том числе и первая супруга (так же, немка) уж давно перебрались на постоянное место жительство в Германию.
Родители своему сыну, из-за «бугра», конечно же, помогали. Однако кредит на производственное оборудование он брал сам. Практически с нуля он организовал данное предприятие, порой влезая в жуткие долги. Вытянул, отбился, работает с хорошей прибылью и вовсе не жалеет о том, что остался в России. В общем, молодец.
Ещё большую любовь и уважение трудового коллектива Владимир Рихардович снискал после того, как взял в жёны одну из работниц «Омички», официально зарегистрировав с ней свой второй брак
Ничего особенного я вновь в сомнении пожал плечами. Когда вся твоя родня проживает в Германии, по-моему, ты и вовсе можешь не работать.
Ну, не скажи. Я знала таких немцев, которые от безделья спивались, пропивая не только присланное из-за рубежа, но и то, что досталось им «в наследство» от многочисленных родственников, отправившихся на ПМЖ в ту же самую Германию.
Один чёрт, он вас эксплуатирует я попытался поставить в данном, чересчур подзатянувшемся диалоге, свою последнюю точку. За ваш счёт, наживает свои барыши.
Да, и пусть наживает. Между прочим, у работяг на фабрике весьма не плохие оклады. Тебе бы, Серёжа, в цех как-то попасть и тут, изменившись в лице, Вера Васильевна вдруг замолчала.
Я огляделся и тотчас заметил уже известную мне Ирину, поднимавшуюся по ступенькам проходной. Не оставил себя ждать и соответствующий комментарий.
А вот и наша секретутка недовольно процедила сквозь зубы моя наставница. Однако мгновением позже, она расплылась в абсолютно не искренней улыбке и в полный голос добавила. Здравствуй, Ирочка!.. Как всегда, цветёшь и благоухаешь.
Доброе утро, Вера Васильевна ответила Ирина. Глянув на меня, она добавила. Привет и тебе, Серёжа.
Улыбнувшись, я кивнул ей в ответ.
Она, что ж?.. И до тебя успела добраться? едва Ирина исчезла из поля зрения, недовольно покачала головой напарница.
Вчера, в столовой познакомились, ответил я нехотя.
Ну, конечно. Эта тварь, ни одного мужика мимо себя не пропустит. Причём, год назад, Ирка едва не охмурила самого Владимира Рихардовича.
Вы имеете в виду хозяина фабрики? уточнил я.
А то кого же. Ты только представь, чего бы она тут наворотила, во что бы превратила нашу фабрику, если бы Владимир Рихардович поддался её чарам
Ну, а далее началась самая обычная вахта. Для меня, конечно же, всё тут было в диковинку. Я с удовольствием записывал номера въезжавшего и выезжавшего с фабрики транспорт. Вызывал кого-то на проходную, просматривал дежурные журналы, отвечал на телефонные звонки. Однако ближе к пяти часам вечера, и мне успело порядком поднадоесть данное, несколько однообразное времяпрепровождение. Сто раз успел пожалеть о том, что не взял с собой книжку или газету.
Чуть позже были сданы ключи от всех офисных помещений. Уехал директор. Вслед за ним, через проходную проследовала Ирина. Административный корпус на некоторое время погрузился в гнетущую тишину.
А впрочем, очень скоро на проходной появились технички, убирающие служебные кабинеты, и стеллаж с ключами вновь опустел. Ключи вернулись на прежнее место лишь около восьми часов вечера, когда в производственный цех прибыла ночная смена.
В этот самый вечер Вера Васильевна умудрилась поймать того самого «несуна», о котором ранее предупреждала меня Ирина. Из однообразной вереницы уставших работяг дневной смены, своим опытным взглядом, она сумела-таки вычислить женщину средних лет, пытавшуюся вынести за территорию фабрики две бутылки кетчупа.
Забегая несколько вперёд, следует сказать ещё и о том, что в ту, свою первую вахту, я не мог допустить и мысли о том, что «контрабанда» была практически у каждого из рабочих покидавших цех. Ловили лишь тех, кто был чем-то неугоден вахтёру. Однако и в этом случае, наказание за кражу было самым минимальным.
К примеру, пойманную женщину-воровку с двумя припрятанными бутылями кетчупа, после короткой разъяснительной беседы, Вера Васильевна простила, и отпустили без составления каких-либо соответствующих документов.